Дети Луны

Лазель

— Какой-то бесконечный день!

— Полностью с тобой согласен, — еще более тяжко вздохнул Снейп. — И, заметь, это только начало.

— Знаю. Ничего, мы сможем.

— Гриффиндорский оптимист, — скептически скривился зельевар. — И Том, в самом деле, хочет выступать в суде?

— Ага. У них же еще более давние... противоречия, и еще более внушительный список... претензий. Слушай, а нам обязательно возвращаться в Хогвартс вот прямо сейчас?

— Никто не в курсе, когда закончатся наши дела.

— Тогда, может, скрасим тягостность сегодняшнего дня ужином в уютном ресторане?

—

А ты не боишься, что тебя узнают и разорвут на сувениры? Особенно учитывая сегодняшнюю статью.

— Ну, небольшой шанс, конечно, есть, но мы ведь не пойдем в какую-нибудь забегаловку вроде Кабаньей головы или заведения Розмерты. И вообще, я есть хочу.

— Ладно, идем, лохматое чудовище, — усмехнулся Северус, предлагая партнеру свою руку.

Выбор пал на заведение с говорящим названием «La falce di luna» (серп луны), которое держал пожилой итальянский маг. Здесь было уютно, и посетители, если хотели, могли спрятаться ото всех в кабинках в виде увитых виноградом беседок. И заведение дорожило своей репутацией «тихой гавани», так что можно было надеяться, что никто не наведет сюда газетчиков.

Да, Гарри и его спутника узнали, но лишь подстегнуло уважительное отношение как к лордам. Похоже, поклонников у Дамблдора в магическом мире было куда меньше, чем принято считать. Так что Поттер смог утолить свой волчий аппетит, и они со Снейпом приятно провели время. Парень до сих пор радовался каждому часу вдвоем с партнером, уж слишком мало их пока было.

— Нам надо почаще вот так выбираться, — предложил Гарри.

— Не думаю, что это станет возможным, как только процесс наберет обороты, — честно предупредил Северус.

— Боишься, что всякие писаки откроют на нас охоту?

— Не исключено. И не забывай также о недоброжелателях. Надо быть осторожнее.

— Наверное, — согласился Поттер, сникнув. Правда, тут же придумал новое решение: — Но ведь есть и другие страны, где о нас никто ничего не слышал.

— Хм...

— Я ведь нигде не был, кроме Лондона.

— Предлагаешь стать твоим гидом?

— Ага. Если ты, конечно, хочешь.

— Как не хотеть? — фыркнул Снейп.

Зельевару обнял бы партнера прямо здесь, но пока предпочитал воздержаться от демонстрации чувств в публичных местах. Природная осторожность не могла исчезнуть просто так. Впрочем, Гарри, хоть и являлся оборотнем, жадным до тактильных ощущений, не стремился прикасаться к Северусу везде и всюду. У него было потрясающее чувство момента.

Поттер вообще отказывался вписываться в какие-либо рамки. Дамблдор пытался слепить из него эдакого белого рыцаря, паладина одной битвы, а он стал оборотнем, более того, помог возродиться и породнился с тем, кого должен был считать врагом. Гарри медленно, но верно вырастал в сильного, а главное — умного лидера. Причем поначалу Северус опасался, что этот несгибаемый внутренний стержень альфы будет мешать их отношениям, но оказалось, что парень вполне готов идти на компромисс, и ни разу не попытался прогнуть в чем-то партнера. Да, наличие зверя налагало определенные... ограничения, но ничего такого, с чем нельзя бы было жить.

— О чем задумался? — тихо спросил Гарри, заметив, что его любимый мужчина буквально застыл над чашечкой кофе.

— О тебе, — не стал

отрицать Снейп, поднимая на парня взгляд агатовых глаз.

— Надеюсь, в хорошем смысле? — на щеках молодого лорда появился легкий румянец.

— Да.

— Да — и все?

— Герой должен быть скромен и не напрашиваться на комплименты, — наставительно проговорил Северус, правда, глаза его смеялись. — Подробности дома. Просим счет?

— Ты сам обещал, — подчеркнул Гарри. — Хорошо.

В замке события завертелись так стремительно, что о личном времени приходилось только мечтать. Мало того, что друзья и не только старались расспросить Поттера о происходящем (не стоило и надеяться, что их любопытство улетучится), необходимо было успеть кучу всего. Во-первых, связаться с отцом и Томом, объяснить им положение дел на данный момент. Реддл был готов выступить перед судом, рискуя всем, но Грейбека возможный арест не устраивал, самого Гарри тоже. И да, Фенрир тоже выразил согласие дать показания, если потребуется. Определившись с главным, можно было думать о мелочах. Тут наступало «во-вторых» — связаться с Люциусом и попросить его быть свидетелем на процессе искупления.

Уговорить Малфоя-старшего оказалось довольно легко. Он согласился уже из одного любопытства, да и честь это была немалая. Тем самым заявлялось, что между его родом и родом Поттеров как минимум дружеские отношения. Впрочем, они имели и родственную связь по женской линии. И жена Люциуса, и бабушка Гарри являлись урожденными Блэк.

Конечно, первой мыслью Поттера было сделать свидетелем Сириуса, но так как он являлся крестным, то уже считался лицом заинтересованным. Блэк и сам это понимал, поэтому ничуть не обиделся на крестника. Да, невыразимцы желали побеседовать и с Сириусом тоже — прислали официальное приглашение. На этой встрече тоже присутствовали братья-адвокаты. Выставить их аргументированно просто никто не смог. Очень въедливые ребята. Зато, в качестве бонуса, Шанг-Да получил возможность побеседовать с портретами представителейдревних семейств: Вальбурги Блэк и Чарлуса и Дореи Поттеров.

От информации у Гарри едва не пухла голова, к счастью, адвокаты оказали огромную помощь и помогли разложить все по полочкам и по степени важности. А уж постоянная поддержка Северуса яснее всяких слов свидетельствовала о его чувствах. И именно с ним Поттер принимал решение, какой способ искупления для Уизли выбрать.

Совещание длилось весь вечер, тщательно обдумывались все варианты. Зельевар признался, что ему не хотелось бы терпеть постоянное присутствие женской части рыжего семейства, и тут Гарри был с ним всецело согласен, поэтому, а еще учитывая положение рода, и решили остановиться на одной услуге.

Ритуал искупления проводили в Министерстве Магии, в зале Семей. Гарри не знал о его существовании, и Фадж охотно объяснил, что именно здесь хранится Бархатная книга Британии, в которой сами собой ведутся записи обо всех магических семьях, неважно чистокровных или нет, от самого первого их основателя и до нынешних дней. Саму книгу Поттер тоже имел возможность разглядеть. Огромная, внушительная, в переплете из драконьей кожи. Новые страницы появлялись сами собой по мере надобности, а записи вносились алым пером феникса.