Дети луны
Шрифт:
– Шериф, что там лежит? – помощник Фоули посветил факелом в сторону, где на листке были странные следы. – Это кровь! Это кровь!!!!
Все кто стоял рядом с Ригли бросились туда. Сперва они обнаружили констебля Финка, а точнее то, что от него осталось. А затем пришла пора блевать в сторону, потому что Харпер был похож на разделанный кусок свинины, его просто разрубили пополам...
– Твою мать!! – смачно выругался Ригли. – Найти его, живо!!!
Младший Уэнрайт немного задержался у нелицеприятного зрелища, пытаясь осознать весь ужас, всю жестокость происходящего. Ему хватило ума ничего не трогать,
Шериф Ригли бежал тяжело, давно ему не приходилось бегать. Раньше, в молодости, ему казалось, что никогда не настанет то время, когда ему будет не пробежать две мили. Сейчас это время настало. Он понял, что еще немного и завалится прямо в траву оврага. Он остановился пытаясь перевести дух, когда другие уже устремились к месту предполагаемого обитания убийцы.
– Вам помочь, шериф?
Молодой голос не смутил и даже не вызвал подозрения. Здесь и сейчас молодежи было достаточно и у всех их были ружья и факелы. У этого молодого джентльмена ничего из этого не было, но шериф который еще не отдохнул после внезапного забега, даже не обратив внимания на то, что парень держит меч, с которого капает кровь. В темноте ночи не было ни рожна не видать самих людей, не то что каких-то еще деталей. Шариф начал плохо видеть в позапрошлом году. Именно тогда начались эти убийства. Он понимал, что стоит один раз наведаться ко врачу, с должности его снимут. А хороших кандидатов на его места просто нет.
– Лучше помоги поймать больного ублюдка, парень!
Вряд ли Кайл хотел слышать о себе такое слова. Он никогда не был больным ублюдком, его им сделали нарочно. Так он считал. Но у городских властей всегда было свое мнение, которое они пихали во все дыры.
– Это вряд ли...
Шериф сам не понял как оказался на траве, на спине. Над ним возвышалась казавшейся высокой фигура парня, лица которого он так и не мог разглядеть, с мечом. Длинный клинок упирался своим острием Томасу Ригли в сонную артерию.
– Больной ублюдок, – прошипел Ригли и это были его последние слова.
Двенадцать часов спустя.
Тела Харпера и Ригли накрытые белыми простынями лежали на столе рядом с телом Кристиана Ридинга. Уэнрайт зажав руками четки молился рядом об упокоении душ. Рядом сидел его сын, Майкл и судебный пристав из Лондона – Лукас Харли.
– Святой отец, вы должны мне рассказать свою версию событий, – сказал Харли, приглаживая седые волосы рукой в перчатке. – Когда мы сюда прибыли, нам пришлось задержать несколько людей, в том числе и мистера Брэдли Ридинга, а так же его людей, которые учинили расправу над некоторыми местными жителями. Брэд Ридинг арестован за убийство Мэтью Сейджвика и еще нескольких человек.
– Я все расскажу, – посмотрел на него отец Уэнрайт, перед тем как покинуть здание морга.
Часы тикали в углу и ужасно раздражали. Люсьенна ходила по комнате и пыталась мыслить рационально, как и учила ее почившая матушка. Что с ней теперь будет? Она же совсем одна. Одна с кучей денег в банке. Да она даже не знает что делать с этими деньгами, как распоряжаться наследством, и собственной жизнью. Она одна. Одна.
– Лу, – произнес Конуэй, сидевший все это время в углу комнаты и молчавший.
Она даже не отреагировала на собственное имя, продолжая лихорадочно думать о том, как жить теперь.
– Лу, послушай. Я могу взять тебя к себе.
Она замерла на месте, уставившись наивными глазами на него. Наверное надо было броситься на шею, закричать слова благодарности, но Люсьенна просто стояла и не могла ничего озвучить.
– Я не богат, ты знаешь. Но я не брошу тебя, ты многое дала мне переосмыслить, – сказал Конуэй и впервые за много лет, он понял, что говорит правду. – Но если ты не захочешь, мы можем поискать твоих родственников.
– У меня никого нет, – обреченно сказала Лу.
– У тебя есть я. И пока я есть, ты не будешь одна. Обещаю.
На этой оптимистичной и перспективной ноте он поднялся со стула, подошел к ней и обнял. Впервые за долгие годы он не надеялся ни на что, просто хотел сделать хоть одно доброе дело в жизни. Он хотел спасти Люсьенну от этого жестокого мира, в котором ему самому приходилось жить. И даже перспектива мести, вдруг превратилась в перспективы совместной жизни, семьи и благополучия.
– Я даже не знаю есть ли у меня к вам чувства, – сказала она. – Вы готовы принять меня у себя даже если я вас никогда не полюблю?
– Да, я готов, – сказал он, поцеловав ее в лоб. – Уверен, что справлюсь.
Она подняла голову, чтобы заглянуть в его глаза. Он смотрел на нее.
– Тогда нам нужно отправится в Лондон и оформить отношения, – четко и серьезно сказала Люсьенна, обнимая Роберта Конуэя. – И чем быстрее, тем лучше.
====== 19. Сумеркам конец. ======
– Ты должна остаться в церкви за меня, дочка. Так надо. Мы с помощником шерифа Стоуном и детективом Бриганом должны поймать убийцу. Майкл останется подле двора, констебли будут здесь.
– Но отец...
– Будь добра дочка, ты должна быть сильной.
Дороти сжала отцовскую руку.
– Шарлотта так и не вернулась, – всхлипнула она. – Я боюсь, что она... что ее... Отец!
Она порывисто обняла его. Он молча гладил ее по голове, понимая, что если они не поймают этого больного человека, город заполонит паника.
– Ты ведь вернешься?
– Обещаю, – спешно сказал он и вышел из дома.
Утро добрым не было, но оно явно было другим. По улицам расхаживали полицейские и констебли с оружием в руках. Меры предосторожности введенные судебным приставом Харли пока что действовали. Никого не покалечили в течении двенадцати часов после убийств Харпера и Ригли. Но по городскому молчанию и пустым улицам в полдень можно было сказать уверенно – люди боялись выходить, услышав последние новости.
– Доктор Пэйдж уверен в том, что ваш муж вменяем, – с чувством сказал помощник шерифа Стоун. – Миссис Ридинг у вас есть дома оружие кроме того, что мы нашли при мэре Ридинге?
– Мне нужен окружной защитник, без него я не скажу ни слова, – заявила Мириам Ридинг, смотря в лицо Стоуну, который лишь покачал головой.
Доктор Пэйдж был уверен и в другом. Сейчас когда шерифа нет в городе и даже самого города почти нет, правосудие может вершиться не по законам Хэмпшира последних двадцати пяти лет, что здесь правил бал Ридинг. Детективы из Лондона плотно занялись расследованиями и опросами всех жителей города, включая тех, кто ездит на хутора и деревни.