Дети сектора
Шрифт:
Росс схватил автомат, подтянулся и вылез. Хрустнули осколки бутылок, хлюпнула пыль, замешанная на пиве. Похоже, пора прощаться с жизнью: зомби обступали плотным кольцом, были их десятки, если не сотни. Глаза-объективы, лица-маски. Значит, они устроили засаду. Но откуда знали, куда едет джип? Как вычислили, что Васильич тут? Как узнали, кто его дочь?
Кошкин принялся стрелять из «макарова», но зомби не разомкнули кольца. Вылез Васильич, принялся остервенело поливать их свинцом и приговаривать:
– Танком! Давить вас, сук, танком!
Прижимающийся
Кольцо постепенно смыкалось – сейчас зомби от людей отделяло метров тридцать. Только вот смыкалось оно непозволительно медленно. Или это время помогало людям и замедлило бег?
Странные мысли лезут в голову перед смертью, отметил Росс, с нездоровым азартом вставляющий в магазин последние патроны. Когда они закончатся, он будет до последнего бить нелюдей – проламывать прикладом их черепа, сворачивать шеи, если надо – рвать зубами горла. Вот, что движет солдатами, бросающимися с гранатами под танк: у них просто отключен страх. Кошкин сжимал две битые бутылки и плотоядно улыбался.
Одуряюще пахло разлитым пивом.
Люди невольно отступили к покалеченному джипу, лежащему на боку, – хоть какой-то, да защите; Росс вжался спиной в днище. Зомби тем временем все шли: обтекали микроавтобус и контейнеры, толпились между ним и фурой там, где сломанной куклой валялась дочь Васильича. Толпа колыхалась однородной массой и не издавала ни звука, лишь хрустело под их ногами битое стекло.
Щелчок – все, магазин пуст. Гранату бы! А лучше – парочку.
Строй зомби между фурой и микроавтобусом дрогнул, и они начали разлетаться кеглями. «Хаммер»! Армяне, которых Росс людьми не считал, на службе человечества!
Застрочило что-то покрупнее автомата. «Хаммер» раскидал зомби, размазал их по асфальту толстым слоем, смешал с пивом и протаранил кольцо зомби с другой стороны. И тут зомби, видимо, поступила команда – они бросились на людей. Но прорваться могли только те, что были возле фуры, за джипом и недалеко от него: остальным путь отрезал «Хаммер», который носился вперед-назад, визжа тормозами на разворотах, разбрызгивая стекла, пиво и ошметки человеческой плоти.
Отбиваясь прикладом от тянущихся рук, Росс наблюдал за «Хаммером»: у армян был, похоже, раритетный пулемет «Максим» в рабочем состоянии, стреляли из него.
– Держитесь, мужики! – крикнули из «Хаммера». – Едем к вам.
Все-таки зомби плохо управляли своими телами: били палками и промахивались, перемещались неуклюже, но зато вполне могли задавить массой.
– Отступаем к «Хаммеру», – скомандовал Росс.
Росс двигался приставным шагом, вилял из стороны в сторону. Когда зомби выстраивались в линию – хватал первого и швырял в позади идущих, а сам делал рывок. Боковым зрением он наблюдал за ментами: пока им удавалось отбиваться, причем успешнее всего – Кошкину (он пользовался той же тактикой).
– Мужики! Стоять на месте! – закричали из «Хаммера», и сквозь грохот пулемета прорвался рев мотора.
Зомби замерли и попятились – не захотели быть раздавленными, зато в Росса полетели пивные бутылки – и битые, и целые. Спрятаться за «Хаммер», думал он, защищая голову. Внутренности зомби под ногами, перемешанные с бутылочными осколками, он старался не замечать.
В бок ударило пластиковой литрушкой, он зашипел, острым краем стеклянной бутылки оцарапало предплечье. Справа от Росса отступал Кошкин и Васильич, Рыжик отставал, пятился, пятился и вдруг дернулся. Из его шеи сзади вылез алый прут арматуры. Медленно-медленно парнишка развернулся. На его побледневшем лице застыл немой вопрос: «За что?» Он ощупывал прут и продолжал шептать молитву.
– Колька, твою ж мать!!! – заорал Васильич. – Колька!!!
Росс уперся спиной в нагретую солнцем сталь «Хаммера». В машине выматерились, кто-то сердобольный выстрелил Рыжику в голову, и он упал, так и не закрыв навеки удивленные глаза.
– Колька!!! – продолжал истерить Васильич, Котов заткнул его ударом в плечо.
Одна бутылка со звоном разбилась о «Хаммер», заливая его пивом, вторую, пластиковую, Росс поймал на лету, запрыгнул на ступеньку и с трудом втиснулся в салон, битком набитый людьми. Это были в основном русские – женщины, мужчины и даже дети – Дон организовал своеобразный ковчег. Люди скорчились, плотно прижавшись друг к другу, всех было не разглядеть. На Россе, забрызганном кровью и грязью, зажмурившись, буквально лежала низенькая русоволосая девушка. Духота стояла такая, что он мгновенно взмок.
– Менты, вы тут? – крикнул он.
– Тут, – ответил Кошкин. – Висим. Я и Васильич.
Уняв сердцебиение и дрожь, Росс закрыл глаза, но память отказывалась стирать Кузю, которого все называли Колей: мальчишка совсем, рот разинут, глаза распахнуты. В мирное время его могли бы спасти, если, не вынимая штырь, доставить его в хорошую клинику. Такие операции даже в прошлом веке делали.
В сложившихся же условиях самое гуманное для него – быстрая смерть, пока он ничего не понял. Он ведь так, со штырем в горле, может жить и час, и два, и даже дольше.
Дон, сидящий где-то впереди, проговорил:
– Мужики, вы можете за себя постоять, так что мы вас высаживаем возле ближайшей нормальной тачки. Как видите, у нас тут тесно, к тому же вы жутко воняете.
Росс поймал себя на подленьких мыслях, что здорово было бы остаться здесь, с людьми, под защитой пулемета «Максим», никуда не бежать, не прикрывать задницу…
Поворот – и девушку прижало к Россу, она ткнулась лицом в грязь на его рубахе и прохрипела:
– О, господи…
– Пива хочешь? – улыбнулся он. – Настоящего, холодного пива? У меня есть.
Не дожидаясь ответа, он по стеночке поднял руку с пивом, девушка посветлела лицом, сглотнула, потянулась к бутылке. Над ее верхней губой дрожали капельки пота. Теперь она обнимала Росса. Взяла пиво и принялась жадно пить из горлышка.
«Хаммер» затормозил, и девушка поперхнулась. То ли Дон, то ли его помощник сказал:
– На выход, ребята. Тут машинка хорошая нарисовалась.
– Ну вот, – Росс распахнул дверцу, отобрал бутылку, сделал несколько глотков и вернул девушке. – Только жениться собрался. Красавица, встретимся в Питере, меня зовут Росс.