Дети Шахразады
Шрифт:
– Но это совсем не безделушка! – вновь загорелась жена. – Дай-ка мне еще раз посмотреть на него!
– Бери… – Остановить женщину, примеряющую украшение, невозможно. Опытный дипломат не стал и пытаться, а перевел разговор в другую плоскость. – Интересно, что ты о нем скажешь, мой любимый Шерлок Холмс!
Доктор поднесла к глазам тяжелое кольцо и несколько минут придирчиво рассматривала его со всех сторон.
– Ну я, конечно, не знаток… – задумчиво произнесла она, – но понятно, что его делали для мужчины, а носила женщина.
– Почему? – искренне удивился муж. Его сарказм исчез, он ближе придвинулся к кольцу.
– Потому
– Очень интересно. А еще?
– Видимо, оно старинное. Смотри, какое желтое золото – тяжелое и жирное. Такие кольца я видела в Эрмитаже, в «Золотой кладовой». И бриллиант такой большой и чистый – сейчас стоит кучу денег, а тогда, я думаю, он был самым обыкновенным. – Она прищурилась, оценивая его. – Здесь, наверное, карата два, если не больше. Читой воды. Смотри, как играет! – Она восхищенно повертела кольцо перед глазами.
От бриллианта во все стороны отскакивали искры, они плясали в стакане с соком, в стоящем в гостиной аквариуме, и рыбы в испуге шарахались от невесть откуда взявшихся огней. Плясали они и на старинной цепочке с золотой чеканной монетой, и, казалось, алмазные искры перемигиваются с блеском золотой арабской надписи.
– И оно сделало евреем! – уверенно заключила новоявленная миссис Шерлок Холмс.
– Почему?
– Посмотри! – Она повернула кольцо обратной стороной так, чтобы были видны лапки, держащие камень. – Видишь? Они образуют «Маген Давид», еврейский знак.
– Ну нет, этого никак не может быть! – победно воскликнул муж.
– Почему?
– Потому, что я знаю его историю! Слушай! В четверг вечером ко мне в банк пришла бедуинка, закутанная до бровей. Она дождалась очереди ко мне, хотя кругом было множество свободных мест, села так, чтобы никто не мог ее увидеть, и только тогда раскрыла лицо. Это была Салма – мать той самой Хоснии, которая чуть не упала в обморок у тебя.
– Ну помню, помню, дальше!
– Меня очень удивило, что она приехала в Беер-Шеву одна, без мужа. Это очень опасно, потому что другие две жены могут наябедничать ее мужу, и тогда такое самоуправство не пройдет ей даром. Но я еще раньше замечал, что она – женщина на удивление самостоятельная. Не знаю, как уж они там уживаются с мужем, но умом и умением добиваться своего она заткнет за пояс любого мужчину. Это я заметил, когда он ссуду брал для каких-то своих дел, но на ее имя, и поэтому привез ее в банк. Так она в делах и процентах разобралась лучше него. Это редкость среди наших бедуинок. – Давид задумался. – Может, это у нее в крови, она ведь не из наших, негевских бедуинов, а из жительниц Синая. Там женщины независимые, даже занимаются рыбной ловлей наравне с мужчинами.
– Как это – рыбной ловлей? На удочку?
– Нет, сетями. Они выходят в море с дочерью или младшим сыном и закидывают сети. Мужчины ловят рыбу вплавь, руками.
– Как это рыбу можно поймать руками? – не поверила городская жительница, которая ловила рыбу только в магазине
– Я и сам не поверил. Был на Синае в одной деревушке на берегу Красного моря, в гостинице. С другом поехали туда в отпуск, – подозрительно быстро пояснил муж. – Так хозяин спрашивает: «На обед хочешь рыбу?»– «Да!» – «Какую?» – «Красную!». Он мигнул своему сыну, тот тут же, как стоял, нырнул с обрыва… и через пять минут вернулся мокрый, с барбонией. Рыба еще дышала.
– Ужас! – проговорила потрясенная жена, представив себе, как она держит в руках шевелящуюся, скользкую морскую тварь. Наверное, еще и кусачую! Брр! Нет уж, лучше замороженное филе. – Так что же – кольцо и твоя Салма?
– Моя Салма! Ты даешь! Так вот. Пришла она ко мне в четверг, на секунду приоткрыла лицо, чтобы я ее узнал, опять закуталась и тихо так говорит, по-арабски, разумеется: «Мне нужна твоя помощь, устаз!». Это обращение к чиновнику или к любому другому образованному человеку. Я очень удивился, потому что за помощью она должна обращаться к своему мужу, и упаси бог, если он узнает, что жена одна пришла к другому мужчине. Хоть бы даже и к банковскому чиновнику. Ты же знаешь, он идет с ней даже к гинекологу и присутствует при осмотре. Тут Салма вытащила из-под своего платка эту сумочку и говорит: «Мне нужно продать это кольцо! Я не могу сделать это сама, среди наших – муж узнает. Продай мне его, устаз!». А сама смотрит своими яркими голубыми глазами – требовательно так, настойчиво.
– Бедуинка с голубыми глазами?
– Да, на Синае они особенные – светлокожие и с голубыми глазами. Смуглые лишь от загара, а так кожа светлая. Очень красивые. Я думаю, что этой необычной красотой она и околдовала своего мужа. Знаешь, она высокая и гибкая, как кошка. – Он подумал и почему-то начал загадочно улыбаться. – Мне всегда казалось, что она напоминает дикого зверя – такая красивая и опасная, зачаровывающая.
– Если так, то дочка не в нее. Дочка – типичная негевская бедуинка. Смуглая и ширококостная крестьянка. Хоть сила духа и упрямство у нее есть… – Маша вспомнила, с какой твердостью и достоинством девушка отклонила ее руку со склянкой нашатыря, хотя была в полуобморочном состоянии.
Мечтательная улыбка слетела с лица банковского Казановы:
– Ну… дочку я не видел. Наверное, в отца. Так вот. Салма протягивает мне это кольцо и говорит: «Оно очень древнее. Досталось мне от бабушки, а той – от ее бабки. У нас в семье есть поверье, что оно спасает от бед. Сейчас у меня беда. Не спрашивай – какая. Я знаю, что оно стоит много денег. Продай его и отдай мне деньги. Я верю, что ты не обманешь меня, устаз!». Требовательно так говорит! Я отвечаю, что не торгую драгоценностями. А она настаивает. Всунула мне его и просит пятьдесят тысяч шекелей. Кругленькая сумма, а? Я не знаю, сколько оно стоит. Что делать?
Маша пожала голыми веснушчатыми плечами:
– Ума не приложу!.. Постой, должны же быть какие-то оценщики, продавцы антиквариата…
– Антиквариат? – Давид облегченно улыбнулся и обнял жену. – Ай да умница! Точно! В Алмазной бирже в Тель-Авиве есть оценщики. Завтра отпрошусь на работе и съезжу туда. Посмотрим, что они скажут. Может, это и не бриллиант вовсе, а подделка какая-нибудь.
– И я с тобой!
– А ты зачем? – Муж перестал обниматься и подозрительно покосился на загоревшуюся жену. – Мы там ничего не сможем купить, предупреждаю заранее.