Дети сумерек
Шрифт:
– О Боже, я уже не верил, – Соммерсет улыбнулся. – Как же вам удалось их достать? Мы так давно ждем…
– Банки от «Кока-колы», – перебил его Крамер. – По весу – как настоящие. Внутри – пластит и шрапнель, так что, если кто-нибудь попытается открыть такую баночку, в радиусе пяти метров ничего живого не останется. Кроме того, специальная синтетическая оболочка, не пропускающая запах: ни одна собака ничего не учует.
– Вы просто чудо, Крамер, – в восхищении прошептал Соммерсет. – Сколько?
– Сто четырнадцать ящиков, по тридцать банок в каждом. Возьму по двести монет за банку.
– Что ж, хорошо, но если нам
– Через пару месяцев могу доставить хоть пятьсот ящиков. Можно подумать и над другой формой мин. Мне тут предлагали в игрушки…
– Отлично, мы вам доверяем, вы наш лучший поставщик. Вот ваши деньги, – солидная пачка кредиток перекочевала из его рук в карман Крамера. – Следующая встреча – как обычно, через две недели?
– Увидимся, Соммерсет, – Крамер уже потянулся к ручке дверцы, чтобы побыстрее добраться до города.
– Подождите, Крамер… – позвал его повстанец, схватил за край куртки и замялся. – Я уже предлагал вам и почти не надеюсь на согласие, но все же скажу еще раз. Почему вы не хотите присоединиться к нам? Ведь вы же сами видите, что за люди эти Бишопы? Это же настоящие бандиты, их власть – власть беззакония! Такое не может дольше продолжаться, люди должны получить наконец свободу – после всего, что им пришлось вытерпеть… Неужели они мало страдали?
– Напротив, слишком много. Да отпусти ты! – дернул он куртку, за которую Соммерсет схватился буквально мертвой хваткой. И наконец взорвался. – Когда же вы успокоитесь, идиоты?! – заорал он. – Сколько вам еще нужно, сколько нужно еще убить, чтобы остановиться?! Неужели все это никогда не кончится?!
Крамер вырвался, вскочил в грузовик и врубил задний ход. Сквозь лобовое стекло он видел недоуменное, скорее даже какое-то растерянное лицо Соммерсета. Это взбесило его еще больше. Он ударил по тормозам, быстро опустил стекло, высунулся и прокричал:
– Тупой ты, ублюдочный идеалист! – и вновь рванул с места, чуть не врезавшись в склон лощины.
И вот вновь уже нес его грузовик сквозь ночную пустыню. Но теперь ему совершенно не хотелось спать. Странно-безумная, тоскливая ярость охватила его целиком.
Бишопы, Бишопы… Дались вам эти Бишопы! Что же им делать, если, кроме как страхом, никак людей не удержать? Захватите Даллас – а дальше что? В Хьюстоне, Оклахоме, Литтл-Роке сейчас точно такие же Бишопы!
Он вновь вспомнил, как сразу после Реванша, когда уже точно стало понятно, что все закончилось, он подумал – ну, теперь все. Теперь это уже навсегда. Теперь больше не будет никаких войн, никаких взрывов и убийств.
Но не прошло и двух лет, как все началось с начала…
Пока нечего было есть и пить, не во что было одеваться, все помогали друг другу, работали сообща. Ругань, истерики, самоубийства, драки – все это было, но поодиночке выжить никто бы не смог. Зато стоило наладить хоть какое-то существование…
Что же это такое – ощущение силы, искушение власти, иллюзия безнаказанности?..
Ехать назад той же дорогой было нельзя: за несколько часов он не смог бы добраться ни до одного населенного пункта, чтобы доставить груз, и даже самый тупой охранник догадается, что он встречался с кем-то в пустыне. Поэтому Крамер свернул на полуразрушенный проселок. К самому рассвету он сможет въехать в Даллас с восточной стороны.
И вдруг за очередным поворотом он увидел несколько костров – слева от дороги, метрах в двухстах. И сразу вслед за тем даже сквозь шум мотора услыхал задорное улюлюканье. «Проскочу», – подумал Крамер, но тут же увидел, как зажглось несколько одиноких ярких огней. По такой дороге от мотоциклистов ему не оторваться.
Крамер остановил машину, потушил фары и вытащил из-под сиденья винтовку. Открыл дверь и спрыгнул на песок. Мотоциклисты приближались. Крамер прицелился и выстрелил в один из огней. Тот метнулся в сторону и вниз.
«Ну вот и еще один», – подумал Крамер и передернул затвор.
3.
Полусгнивший остов пикапа, погребенный под грудой обломков и хлама, образовывал что-то вроде пещерки среди мусорных завалов. Вход в нее был через разбитое окно в дверце машины, и Алиса подобрала подходящий лист металла, чтобы закрывать дыру от посторонних глаз. Если сидишь внутри тихо-тихо, то найти это убежище снаружи совершенно невозможно: пикап завален дрянью со всех сторон, и никто бы даже не заподозрил наличия полости внутри этой горы мусора.
Каждый раз, выбираясь из своего дома и возвращаясь в него, Алиса была сверхосторожна, и до сих пор ни один Ищущий, ни одна Крыса или простой житель свалки не знал о нем.
Раз в два-три дня ей приходилось отправляться в опасное путешествие к «кормушке» – свалке пищевых отходов. Неизменно одеваясь в уродливые лохмотья, она изображала дряхлую старуху, и на нее почти никогда и никто не обращал внимания.
Лишь однажды особо возбужденная Крыса решила преследовать ее. Экземпляр попался маленький и слабый – сразу видно было, что этот мутант мало кем может поживиться, раз выбрал своей жертвой еле передвигающую ноги старуху.
Получившие свое название в наследство от помойных крыс, эти банды мутантов сумели выиграть в «Царя горы» даже у маленьких вездесущих зверьков. Еды на свалке было полно – особенно на непритязательный вкус уродливых отбросов постъядерного общества. Поэтому они не промышляли каннибализмом. И все же Короли Мусора охотились за другими жителями свалок, ведомые не менее дремучим инстинктом, чем голод…
У Крысы, чей рост едва достигал полутора метров, не было одной руки – то ли он потерял ее в борьбе за существование, то ли так и родился. Урод не сомневался, что легко справится со старухой, и, преследуя ее, уже прокручивал в голове жестокую сцену изнасилования. Но когда он набросился на Алису, отвратительно вереща, та неожиданно выпрямилась, и Крыса замер, увидев под истлевшим капюшоном молодое правильное лицо красивой женщины и выбившуюся прядь пронзительно рыжих волос; а больше не увидел ничего, потому что в горло ему вонзился блестящий армейский нож.
Как только конвульсии мутанта утихли, Алиса вытащила из его тела оружие, отерла лезвие о лохмотья уродца и, вновь, словно по волшебству превратившись в дряхлое чучело, потащилась домой, в свою пещерку.
Из еды чаще всего попадались просроченные консервы – особенно поддержал ее ящик бразильского ананасового сока. Как ни странно, свалка могла обеспечить ей достаточно хорошее питание; а оно было Алисе жизненно необходимо именно сейчас.
Другую серьезную ее проблему решила целая коробка бракованных подгузников, которая чудом попалась ей как-то по пути домой. Именно они позволили ей не покидать обжитое за последние полгода убежище.