Детонатор для секс-бомбы

Калинина Дарья Александровна

– Знаете, – сказала Мариша. – У Тани дверь опечатали менты.

Гостья отставила чашку с чаем и с негодованием воззрилась на Маришу.

– Девушка, что вы мне рассказываете такое? – высокомерно спросила она. – Я только что была у Тани. Дверь ее не опечатана. И вообще при чем тут милиция? Моя дочь, слава богу, не воровка и не преступница. У нее процветающий бизнес! Да! Да! Это чтобы вы знали!

– Я знаю, – тихо ответила Мариша. – Но еще я знаю, что с Таней случилось несчастье.

– Какое еще несчастье? – недовольным голосом спросила Кира Михайловна. –

Что вы болтаете?

И она посмотрела на подруг с таким видом, словно ни с ней, ни с ее близкими ничего плохого случиться не могло. Бывают такие люди, которые уверены, что весь мир вертится исключительно для их блага. Может быть, так жить и удобно, но подруги почувствовали в душе все нарастающее глухое раздражение против матери Таньки.

– Таню убили, – неожиданно для самой себя выпалила Дуня, даже не подумав, как бы смягчить эту новость.

Кира Михайловна подняла тщательно выщипанные брови.

– Что за чушь! – фыркнула она. – Кому могло понадобиться убивать Таню? Глупости! Если моя дочь в данный момент встречается с мужчиной, можете мне смело об этом сказать. Я выше этого.

Не вполне поняв, выше чего Кира Михайловна, то ли выше вообще отношений с мужским полом, то ли выше своей дочери, подруги переглянулись.

– Мы не шутим, – наконец произнесла Мариша. – Таньку убили. Квартира была опечатана. Не понимаю, почему вы не нашли печатей. Возможно, их сорвали мальчишки. Но одно я знаю совершенно точно, Таньку убили. Я сама видела ее тело. И Дуня тоже. Мы, можно сказать, вместе его нашли.

Кира Михайловна молча в упор смотрела на Маришу. Вдруг она поднялась, схватилась рукой за горло, словно ей стало внезапно нечем дышать, и рухнула как подкошенная на пол. Дом вздрогнул. Кира Михайловна отличалась солидной комплекцией, к тому же не потрудилась смягчить свое падение. Рухнула от души.

– Боже мой! – воскликнула Дуня. – Она умерла! У нее разрыв сердца!

– Как же! – ответила более скептично настроенная Мариша. – По-моему, так у этой женщины вообще нет сердца. Так что рваться там нечему. Принеси нашатыря!

– Но у меня его нет, – растерянно развела руками Дуня.

– Тогда просто холодной воды, – велела Мариша.

Самой Марише было затруднительно выбраться из угла, где она оказалась, затиснутая столом и торсом Киры Михайловны. Дуня сбегала к крану и притащила стакан воды.

– Молодец! – похвалила ее Мариша и, недолго думая, выплеснула на лицо Танькиной матери весь стакан.

– А-ап! – сказала Кира Михайловна, получив порцию холодного обливания. – Что это? Где я?

Подруги помогли ей сесть.

– Что со мной? – удивилась Кира Михайловна. – Почему я вся мокрая? О! Моя прическа! Мой макияж! Дайте же полотенце!

Дуня схватила какое-то полотенце и, не глядя, поспешно сунула его Кире Михайловне. Та стала утираться, но вдруг остановилась.

– Что вы мне дали? – недоуменно воззрилась она на порядком замусоленную льняную тряпку с выцветшими узорами. – Она же воняет рыбой!

Дуня молча сходила в ванную и принесла оттуда большое махровое полотенце, которое так же молча подала Кире Михайловне.

После этого подруги проследили, как Кира Михайловна привела себя в порядок. Разумеется, добрая часть косметики после водяной процедуры на лице не удержалась, и стало видно, что Кире Михайловне от жизни выпадали не только медовые пряники. На лице четко обозначились морщинки и проступили кое-где пигментные пятна. Новый марафет Кира Михайловна наводить не стала, чем слегка расположила подруг в свою пользу. Лично Дуня, наблюдая за матерью Таньки, про себя твердо решила, если она, вытершись насухо, вздумает еще и накраситься, то сразу же будет выставлена за дверь. Без комментариев.

– Поговорим спокойно, – неожиданно прервала затянувшееся молчание Кира Михайловна, отложив полотенце. – Вы мне сказали, что Таня убита? Я вас верно поняла?

Девушки кивнули.

– И кто? – дрогнувшим голосом произнесла Кира Михайловна.

– Сейчас идет следствие, – произнесла Мариша. – Пока что менты арестовали Танькиного мужа.

– Этого рохлю? – пренебрежительно хмыкнула Кира Михайловна. – Вадьку?

Подруги снова кивнули.

– Не мог он! – отмахнулась Кира Михайловна. – Я с ним, правда, встречалась только один раз, но точно вам скажу, второго такого тюфяка свет не видывал! Он не способен вообще на какое-либо решительное действие. А уж на убийство и подавно. Менты не там ищут!

– Можете им об этом сами сказать, – ехидно заметила Мариша. – Или у вас есть на примете другой подозреваемый? В таком случае завтра с утра пораньше вы можете наведаться в милицию. Телефон следователя, который ведет дело об убийстве вашей дочери, мы вам дадим.

– Я хочу видеть свою дочь немедленно! – вдруг заявила Кира Михайловна, решительно выпрямляясь на стуле. – Я должна убедиться собственными глазами, что все, что вы мне рассказали, правда.

– Среди ночи вас в морг все равно никто не пустит, – вздохнула Дуня. – Завтра с утра пойдете к следователю, а потом с его ведома и в морг, если желание не пропадет.

– А если у вас вдруг на примете есть какой-то человек, которого вы можете подозревать в том, что он был способен причинить зло вашей дочери или даже убить ее, то следователь, я уверена, с удовольствием выслушает вас, – добавила Мариша.

– Кого я могу подозревать в убийстве моей дочери, если мы с ней виделись крайне редко? – вздохнула Кира Михайловна.

– А чья в этом вина? – сердито поинтересовалась Дуня. – Уж во всяком случае не Танина. Вряд ли она настаивала на том, чтобы ее мать исчезла из ее жизни.

– Ты права, деточка, – кивнула Кира Михайловна. – Но не всегда в жизни получается так, как хотелось бы. У нас с отцом Танюши были очень непростые отношения. Я не стану вдаваться в подробности, но однажды он попросту велел мне убираться из его дома. Сказав, что Танюша останется с ним. Чтобы не вдаваться в подробности, скажу одно – мне просто пришлось уйти. Поверьте, он не оставил мне выбора.

– А я бы с удовольствием выслушала эти самые подробности, – вдруг произнесла Мариша, и в кухне вновь воцарилось молчание.