Детонатор
Шрифт:
— Тромонол, — перебила Наташа, пренебрежительно морща нос, — только и слышу от тебя в последнее время: тромонол, тромонол, тромонол… Да только проку от него немного. Сколько он нам приносит дохода? Около двухсот тысяч рублей в год? Немного.
— Нельзя же все деньгами мерить, честное слово!
— Особенно когда их нет, да?
Прикончив сигарету в две затяжки, Красоткин вышвырнул ее в форточку и повернулся к жене:
— Ты все сказала? Тогда, если не возражаешь, я еще поработаю.
Наташа
— Чахнешь на своей работе, чахнешь, а что толку? — Риторический вопрос завершился вздохом: — Пора что-то менять, Володя.
— Устроиться реализатором на рынок? В охранники податься?
— Никто не предлагает тебе сменить профессию, — возразила Наташа, — я знаю, какой ты у меня талантливый. Потому-то и хочу тебе помочь.
— Чем? — спросил Красоткин голосом усталого трагика, вынужденного в сотый раз повторять одно и то же. — Чем ты можешь мне помочь?
— Советом. Ты должен устроиться на работу туда, где тебе станут платить достойную зарплату.
— И где же такое место, по-твоему?
— За границей, конечно. Сколько можно вкалывать за гроши? — Жена подошла к Красоткину вплотную, чтобы заглянуть ему в глаза. — Пашешь, как папа Карло, без выходных, без полноценного отпуска. И это за пятьсот долларов в месяц? Жили бы мы вдвоем, я бы слова не сказала. Но Дашенька! Ты хоть немного о ней думаешь?
— У Даши теперь есть муж, чтобы о ней заботиться, — напомнил Красоткин. — С такими ножищами он далеко пойдет. Горы свернет, если пожелает.
— Боже мой, сколько яда, сколько желчи! — покачала головой Наташа. — Ну почему, почему ты взъелся на Дениску? Симпатичный мальчик, опрятный, вежливый, из хорошей семьи… И чем тебе не нравятся его ноги? Дениска как раз очень даже неплохо сложен.
— Ну да, ты у нас эксперт по мужским фигурам.
— При чем тут мужские фигуры, когда речь идет совсем о другом?
— О чем именно?
— Дети взяли в банке кредит, — заговорила Наташа, зябко поводя плечами. — Для того чтобы выплачивать проценты, необходимы деньги. Почти пятьсот долларов в месяц.
Красоткин уставился в телевизор, словно надеясь, что голос, сообщивший ошеломляющую новость, исходит оттуда. Но по экрану ползли титры советского фильма о победной весне сорок пятого, когда наш разведчик и слыхом не слыхивал о банковских кредитах. «Суровая была пора, трудная», — подумал Красоткин. Хотя, с другой стороны, нынешние времена тоже не сахар.
— Ничего не понимаю, — признался он. — Кредит? Зачем?
Наташа проследила за его рассеянным взглядом, взяла пульт и выключила телевизор.
— Чтобы обзавестись собственной крышей над головой, — сказала она, — неужели не ясно? Так что придется поднапрячься. Стоит детям
— Где я тебе ее найду, фирму зарубежную? — тоскливо спросил Красоткин.
— А ничего искать не надо. Ко мне уже обратились.
— Кто обратился?
— Люди, — загадочно ответила Наташа, — которые заинтересованы в сотрудничестве с тобой.
— Шпиона из меня хочешь сделать?
— А ты предпочитаешь стать бомжом? И семью свою по миру пустить?
— Разве это я взял кредит?
— Теперь это значения не имеет, — резонно заметила Наташа, — теперь важно одно: придумать, как выпутываться станем. Иначе добром дело не закончится.
— Желаешь впутать меня в авантюру?
— В очень прибыльную авантюру, Володя. Так поговоришь с моими новыми знакомыми?
— Вот как? Уже твои знакомые?
— Деловые знакомые, — поправила его жена.
Наташа ждала ответа. Красоткин молчал, ошарашенный новостью о кредите. В комнате работала невидимая мясорубка, перемалывающая виды на обеспеченную старость, уют и заслуженный покой. От былых надежд только ошметки летели.
— Так поговоришь? — нарушила молчание Наташа.
— Поговорю, — вдруг решился Красоткин.
В конце концов, он действительно заслужил большего, чем ему давало государство. Решился и испугался. Он чувствовал себя крысой, загнанной в угол.
— Тогда, Володя, завтра в 20.00 в кафе у кинотеатра, — облегченно выдохнув, сказала жена. — Займешь любой свободный столик. К тебе подойдет очаровательная брюнетка. Она подскажет, что делать.
— Конспирация, — с сарказмом проговорил Красоткин.
— Элементарная осторожность, Володя.
— Хорошо, посижу с брюнеткой, но… дорогая, — Красоткин похотливо взглянул в глаза Наташи, — сейчас мы пойдем в спальню.
— Уговорил, милый, — поморщилась супруга.
Следующий день прошел в повседневных заботах. Вот только настроение у Красоткина было паскудное. Вечерняя встреча не давала покоя, рассеивала внимание, противный холод от страха вползал внутрь и вызывал тупую боль в области желудка. Красоткин боялся, а потому старался успокоить себя. Собственно, встреча сама по себе ничего не значит. Отчего не поговорить с людьми? Не послушать, что предложат? Ведь помешать отказаться от предложений ему никто не сможет. Даже Наташа, с которой в этом случае наверняка возникнут проблемы, но ничего… переживали и не такое.