Детская игра
Шрифт:
Обернувшись, Паско увидел, что мисс Кич пытается забраться на стул, чтобы дотянуться до старых чемоданов, уложенных на шкафу.
— Давайте, я помогу, — предложил он.
— Нам нужен нижний чемодан, — ответила мисс Кич.
Верхний чемодан казался пустым. Самое интересное, что на нем была свежая бирка авиакомпании «Алиталия».
— Мисс Кич, кто-нибудь жил в этой комнате? — как бы между прочим спросил Паско.
— Конечно. Но не беспокойтесь, он не будет возражать. Такой милый юноша…
«Юноша? — Паско вспомнил погибшего. — Сколько лет прошло с тех пор, как тот был юношей?»
— А кто он?
— О,
— Да-да, припоминаю — «Убийцы», — с грустью сказал Паско. — Выходит, мистер Ломас живет здесь? Я не знал об этом. Значит, в пятницу ночью вы не нуждались в животных, чтобы защититься от бродяг? В доме был сильный мужчина, он бы позаботился о вас.
— Да нет, — смутилась мисс Кич, словно раздосадованная предположением, что она нуждается в заботе, — Род не ночевал здесь в пятницу.
— Вы хотите сказать, что он переехал сюда позднее? — Паско вспомнил, что видел молодого человека в «Черном быке»: «Когда это было? Да, в четверг, во время ленча…»
— Нет, Род приехал сюда в среду. Но в пятницу вечером он позвонил и сообщил, что проведет ночь у друга.
— Это был местный звонок? — вскользь полюбопытствовал Паско.
— Он не сказал, откуда звонит. Но, по всей видимости, из Лидса. У глупого мальчика кончились монеты, он должен был повторить заказ, и оператор сказала: «Лидс».
Паско принял к сведению эту информацию и открыл старый чемодан.
— А почему вы поселили мистера Ломаса в эту комнату, мисс Кич? — поинтересовался он.
— Почему? Ну просто потому, что это была единственная спальня в доме, которая содержалась в чистоте, проветривалась, в ней можно было в любое время разместить гостей. Род свалился как снег на голову, и я сочла уместным поместить его здесь.
— Несомненно, комната миссис Хьюби… — начал было Паско.
— Теперь я сама живу в ней, мистер Паско, — отрывисто произнесла она, — а собственную спальню использую как гардеробную. Я не сентиментальна и не верю в привидения. Старую одежду, принадлежавшую миссис Хьюби и ее сыну, я почистила и отправила в «Женскую добровольную службу» для благотворительных целей. А некоторые фотографии и другие памятные вещи из комнаты миссис Хьюби я положила в чемодан.
Это была трогательная во всех отношениях коллекция: крестильная кружка, пинетки, школьные дневники, ученическая шапочка, свидетельство о сдаче экзаменов — все вехи детства были собраны здесь. Были тут и фотографии: в рамках, в альбоме и россыпью. В круглых картонных коробках хранились стопки фотоснимков, на которых школьники в галстуках были запечатлены на фоне серого здания, напоминавшего замок. И каждому, кто захотел бы взглянуть на все это, могла бы открыться вся жизнь Александра Хьюби — от колыбели до края могилы.
Такие мрачные мысли мелькали в голове Паско, когда он разглядывал последнюю фотографию, на которой юноша в офицерской форме смущенно улыбался в объектив. Что-то знакомое, едва уловимое почудилось инспектору в этом фото.
Внезапно его осенило: хрупкая девушка в офисе Теккерея — что-то общее в глазах и форме головы, но главное — то же выражение уклончивой сдержанности. Но как сопоставить черты этого юноши с восковой маской в морге?
— Я заберу эту фотографию, если позволите, — попросил Паско. — Давайте спустимся вниз.
Сеймур уже обработал шкатулку пудрой, обнаружив несколько четких отпечатков там, где кто-то мог левой рукой придерживать шкатулку, в то время как правой вставлял нож в щель между крышкой и корпусом.
— Мисс Кич, вы не будете возражать, если мой констебль снимет отпечатки ваших пальцев, просто чтобы исключить вас из числа подозреваемых? — спросил Паско.
— Отпечатки моих пальцев? Как увлекательно! Я видела по телевизору, как это делается. Пойдемте в гостиную, молодой человек. Там нам будет удобнее.
Она сурово взглянула на животных, которые, очевидно решив, что пришельцы безобидны, продолжали крепко спать в своих креслах.
Когда мисс Кич вышла из комнаты, Паско обернулся к Сеймуру:
— Когда закончишь, проберись наверх, вторая спальня налево: поработай там хорошенько. Но не оставляй после себя никаких следов.
— Есть, — ответил Сеймур.
Оставшись один, Паско принялся изучать содержимое шкатулки. В ней оказалось несколько картонных папок, на каждой из которых был проставлен год начиная с 1959-го и три недатированные папки, более старые на вид. Паско начал с них и, как и предполагал, нашел документы о смерти Александра Хьюби. Вначале шла телеграмма, в которой выражалось соболезнование по поводу того, что Александр Хьюби пропал без вести.
Постепенно сложилась цельная картина всей этой истории. В начале 1944 года Хьюби присоединился к своему отряду в Палермо на Сицилии. Союзники медленно продвигались на север, встречая яростное сопротивление немцев на материке, но в мае враг отступил от «Линии Густава» на юге от Рима к «Готической линии», протянувшейся от Пизы до Римини. Хьюби поставили командиром группы из четырех человек, задачей которой было высадиться на Тосканском побережье севернее Ливорно, установить контакт с местными партизанами и послать разведдонесение о передвижении немецких войск; через пять дней их должны были оттуда эвакуировать. В назначенный час группа покинула корвет, и шлюпку подхватило штормящее море. С тех пор никто больше их не видел. На связь десантники не вышли и не появились в условленный срок там, откуда их должны были забрать. А в тридцати милях от берега в море была обнаружена перевернутая шлюпка с пробоинами, похожая на ту, которая использовалась в этой операции.
Отсутствие каких-либо донесений об их связях с партизанами или сведений по линии Красного Креста о том, что они находятся в плену, могло означать лишь одно: вся пятерка десантников погибла, не добравшись до берега. Командир Александра выразил традиционные соболезнования, и, что касается армии, на этом все было закончено.
Паско поставил перед собой фотографию в серебряной рамке. С нее застенчиво улыбался юноша в военной форме. Трудно было представить человека, менее похожего на грозного коммандос из детских комиксов. Говорят, внешность обманчива. По-видимому, так оно и есть. Должно быть, паренек сам вызвался служить в десанте, прошел отборочные испытания и чрезвычайно тяжелую подготовку.