Детские игры
Шрифт:
— А я после первых фраз вообще не стал слушать, — заявил Сирил. — Очень надо — чушь всякую слушать.
Младшая из двух маленьких девочек пока воздерживалась от комментариев, поскольку уже давно возобновила свое нескончаемое повторение начальной строки заветного стишка.
— Похоже на то, что искусство устного рассказа — не ваша стезя, — проговорил из своего угла мрачный джентльмен.
Тетушка решила с ходу дать отпор столь неожиданной атаке.
— Мне представляется, что очень трудно найти такую историю, которая бы заинтересовала маленьких детей и одновременно
— А вот в этом я с вами никак не могу согласиться, — возразил ей господин.
— Ну что ж, возможно, вы сами хотели бы рассказать им какую-нибудь историю? — парировала тетушка.
— Ой, расскажите нам какую-нибудь историю, — заклянчила старшая из двух маленьких девочек.
И господин начал свой рассказ.
— Однажды жила-была маленькая хорошая девочка по имени Берта. По правде сказать, это была просто неимоверно хорошая девочка.
Мгновенно вспыхнувший было интерес детей стал вянуть на глазах: получалось, что кто бы ни рассказывал им истории, все они оказывались на один лад.
— И она делала всегда только то, что ей говорили старшие: никогда и никого не обманывала, аккуратно относилась к своей одежде, ела молочный пудинг с таким аппетитом, словно это были пирожки с вареньем, тщательно готовила уроки и со всеми вела себя очень послушно и вежливо.
— А она была хорошенькой? — спросила старшая из двух маленьких девочек.
— Ну, не настолько хорошенькой, чтобы сравниться с кем-либо из вас, но зато поведение у нее было просто ужасно хорошее.
Послышался сдержанный одобрительный ропот — рассказ явно начинал нравиться, тогда как упоминание "хороший" в сочетании со словом "ужасный" само по себе было новинкой и заслуживало пристального внимания. Данное обстоятельство словно привносило в рассказ элемент должной правдивости, которого явно недоставало в тетушкиных повествованиях о жизни детей.
— Она была настолько хорошей, — продолжал господин, — что за свою хорошесть получила несколько медалей, которые постоянно носила приколотыми к платью. Одна медаль у нее была за послушание, другая — за пунктуальность, а третья — за хорошее поведение. Это были большие металлические медали, которые, когда она ходила, легонько позвякивали друг о друга. Ни у одного из детей, населявших тот маленький городок, в котором жила эта девочка, не было сразу трех медалей, так что с первого взгляда на нее было видно, что это поразительно хорошая девочка.
— Ужасно хорошая, — поправил его Сирил.
— Все вокруг только и говорили о том, какая она хорошая, и в результате слухи об этом дошли до принца, который правил в той местности. И тогда этот принц сказал, что раз уж она такая хорошая, то ей надо разрешить раз в неделю гулять по его парку, который располагался неподалеку от города. Это был очень красивый парк, в котором обычным детям гулять не разрешалось, и потому считалось, что Берте оказали высокую честь, позволив приходить в этот парк.
— А овечки в том парке были? — требовательным тоном спросил Сирил.
— Нет, — ответил господин, — овечек в нем не было.
— А почему в нем
Тетушка позволила себе легкую улыбку, которую вполне можно было посчитать ухмылкой.
— Овечек в парке не было потому, — продолжал джентльмен, — что матушке принца однажды приснился сон, будто ее сына либо затопчут овечки, либо насмерть прибьют свалившиеся на голову часы. Именно поэтому принц никогда не держал в своем парке овечек, а во дворце у него совсем не было часов.
Тетушка с трудом подавила судорожный вздох восхищения.
— Так все же овечки затоптали принца или ему на голову свалились часы? — спросил Сирил.
— Принц до сих пор жив и здоров, а потому трудно сказать наверняка, сбылся ли тот сон его матушки или нет, — беспечно проговорил джентльмен. — Как бы то ни было, в парке не бегала ни одна овечка, зато во дворце было полным-полно маленьких поросят.
— А какого они были цвета?
— Черные с белыми мордочками, белые с черными пятнами, сплошь черные, серые с белыми полосками и еще несколько совсем белых.
Рассказчик сделал небольшую паузу, чтобы детское воображение успело вобрать в себя всю картину скопившихся в парке сокровищ, после чего продолжал:
— Берта очень сожалела по поводу того, что в парке не было цветов. Со слезами на глазах она пообещала тетушке, что не станет рвать цветы в парке столь любезного принца, и в самом деле намеревалась сдержать свое слово, так что можете представить себе, в какое глупое положение она попала, когда обнаружила, что там вообще не росло ни одного-единственного цветочка.
— А почему там не было цветов?
— Потому что поросята все их сожрали, — сразу же ответил джентльмен. — Садовники предупредили принца, что нельзя в одном парке выращивать цветы и держать поросят, и он решил, что лучше уж пусть бегают поросята, но совсем не будет цветов.
Послышалось одобрительное бормотание — детям явно пришлось по вкусу столь мудрое решение принца, поскольку они знали, что многие люди обязательно бы решили иначе.
— Помимо этого в парке было много других прекрасных вещей. Например, там были пруды, в которых плавали золотистые, голубые и зеленые рыбки; росли деревья, на ветвях которых сидели говорящие попугаи, готовые при каждом удобном случае произнести какую-нибудь умную фразу, и повсюду летали птицы, которые день-деньской щебетали и насвистывали самые известные мелодии.
Берта гуляла по этому парку, заглядывала в каждый его уголок, наслаждалась от души, а про себя думала: "Если бы я не вела себя столь неповторимо хорошо, мне никогда бы не разрешили войти в такой чудесный парк, и тогда я бы не смогла радоваться тем диковинкам, что вижу здесь на каждом шагу". Она ходила так, ходила, и три медали легонько позвякивали у нее на груди, словно постоянно напоминая девочке о том, какая же она все-таки была хорошая.
И вот однажды в тот парк забежал громадный волк, который принялся рыскать по зарослям в поисках поросенка, которого ему очень хотелось съесть на ужин.