Детские недетские думы
Шрифт:
«Почему неживое люди ценят больше живого? – думал юный мыслитель. – Я так давно его не видел, так соскучился, думал, он тоже будет рад, а ему танки дороже живого внука!»
Из соседней комнаты доносились взрывы и скрежет гусениц, а также выкрики, не всегда приличного содержания. Митьке пришлось закрыть дверь, он сел на стул и горько заплакал, впервые ему не хотелось сочинять стихи.
Митька – проповедник
«Поэтому идите и во всех народах подготавливайте учеников, крестя их
Сколько себя Митька помнил, он всегда ходил с родителями в проповедь по домам. Ему нравился этот вид служения Богу, нравилось рассказывать то, что он узнал из Библии, нравилась радость, которую он испытывал после такого служения.
Но особенно ему запомнилось, то, самое первое, когда он почувствовал себя настоящим проповедником. Было это давно, Митьке только, только исполнилось пять лет, из-за маленького роста он казался ещё младше. Поэтому, когда они с отцом ходили по многоквартирному дому, почти никто не воспринимал Митьку за проповедника.
Вот и в той квартире, где случилась эта история, два молодых парня и совсем юная девушка смотрели на малыша, как на бесплатное приложение к солидному мужчине в костюме и галстуке, который что-то говорил о Боге.
Недослушав преподнесение Митькиного отца, долговязый парень с жидкой, засаленной косичкой на голове с усмешкой пробасил:
– Слушай, мужик, всё хочу тебя спросить, зачем этого малька с собой таскаешь? Матери что ли у него нет?
– Почему же нет! Есть.
– Тогда, не пойму, какая тебе от него польза? Денег вы не просите, чтобы на жалость давить, а проповедник из него никакой! Он же малёк ещё! Говорить, наверное, только научился недавно, – засмеялся долговязый.
– Я уже читать умею, – обиженно прошептал Митька.
– Ну что ж, это легко проверить: я сейчас отойду, а вы его поспрашивайте, а потом скажите, можно его назвать проповедником или нет, – сказал Митькин папа и спустился на нижнюю лестничную площадку.
– Ну что, малёк, что ты нам поведаешь? – спросил долговязый.
– А вы знаете, как Бога зовут? – смело спросил Митька.
– Конечно! Бог, – сказал долговязый и захохотал.
– Господь его зовут, – сказал второй парень.
– Нет! Иисус Христос, – вступила в разговор девушка.
– А давайте посмотрим, что Библия говорит, если открыть Исаию, главу сорок вторую и зачитаем вместе пятый стих, – он стал читать, потом спросил: – О ком здесь говорится?
– О Боге, – сказала девушка.
– Да об истинном Боге. Если прочитаем восьмой стих, то увидим, что нам говорит истинный Бог: «Я Иегова. Это моё имя, и я не отдам своей славы никому другому». Видите, как зовут Бога?
– Иегова, – пробасил долговязый, почёсывая подбородок, заросший щетиной.
– А почему важно называть Бога по имени? Давайте откроем Деяния 2:21 и узнаем об этом, – он быстро пролистал Библию на нужное место и продолжил: – Здесь написано: «И каждый, кто призывает имя Иеговы, спасётся». Так почему важно называть Бога по имени?
– Чтобы спастись, – сказала девушка.
Отец Мити поднялся на площадку и спросил:
– Ну, что вы думаете? Могут наши дети проповедовать? Правильно ли брать их с собой?
– Да, батя, твой сынок меня убил! Настоящий проповедник!
Митька был на седьмом небе от счастья. Придя домой, он сочинил свой первый стишок и записал в новенькую тетрадку.
Спасибо, небесный Отец!
Мне Ты доверил Слово,
Что боли наступит конец
И горя не будет скоро.
Митька – экстремист
«Итак, возлюбленные мои, убегайте идолослужения» (1Коринфянам 10:14)
Митька не любил ходить в школу. Ему нравилось учиться, но не нравилось, что над ним все смеялись, когда он говорил о своей вере. В классе было ещё несколько верующих учеников, в основном это были девочки, но они не любили открыто говорить о Боге, а Митька мог прямо на уроке заявить, что по той или иной теме говорится в Библии. Одноклассники называли его «сектантом», потому что родители Митьки были «нетрадиционными христианами», как говорила Анна Олеговна – их классный руководитель.
Маша, сидящая с Митей за одной партой, любила поучать одноклассника в вопросах богословия, её отец был священником в местном храме, поэтому она взяла шефство над заблудшей овцой. Они часто спорили, точнее Маша старалась научить Митьку всему, что узнавала от отца, а он ей говорил то, что думал про это. Вот и сейчас, сразу после звонка, голубоглазая наставница надменно обратилась к Митьке:
– А ты, хотя бы, знаешь, как правильно молиться?
– А что у молитвы есть правила?
– А как же! – Вздёрнув остренький носик, воскликнула Маша. – У вас дома иконы есть?
– Нет. А зачем они нужны?
– Чтобы молиться, – вытаращив удивлённые глазки, сказала Маша и полезла в свой портфель, – вот смотри!
Она достала маленькую иконку и протянула Митьке.
– И причём здесь молитва?
– Смотришь на икону, представляешь, что это Бог и читаешь молитву, – как что-то само собой разумеющееся объяснила Маша с видом опытного богослова.
– А понял, – задумавшись, сказал Митька, потом вырвал листок из тетради, написал на нём «50 рублей» и протянул Маше.
– Что это? – не понимая, спросила она.
– Ты же в буфет собиралась сбегать? Купи себе на все конфет за урок о молитве.
– Издеваешься? Это же простая бумажка.
– А ты представь, что это настоящие деньги!
– Дурак! – Обиженно фыркнула Маша и выбежала из класса.
Митька улыбнулся, проводил её взглядом и, достав из кармана блокнотик с огрызком карандаша, сунул огрызок в рот, задумался, потом открыл блокнот и стал писать:
«Человек склонился пред иконой,
к Богу обратясь спиной,