Детский сад - 11
Шрифт:
«Представляешь, Селена?! — зазвенел голосок Мики. — Что придумал Мирт?!»
«Нет, абсолютно не представляю! — серьёзно, но с трудом тая усмешку, откликнулась хозяйка Тёплой Норы. — И что он придумал?»
«Поместить в пентаграмму Эдена и Фритрику, если нет возможности сунуть туда Дэлму! И дать Эдену увидеть сны своих сестёр!»
Селена быстро прикинула сон на чистое практическое действо и покачала головой.
«Нет, это не то. Он увидит себя их глазами, но для него это будет взгляд чужих девочек, которых он когда-то где-то видел в пригороде, а потом забыл. Не более».
«Жаль, —
«Я в вас верю, — без тени насмешки отозвалась Селена. — Верю, что вы придумаете ещё что-нибудь более действенное. Ведь вы только начали вникать в дело. А перед вами всего лишь проблема, которую придумали какие-то пригородные некромаги!»
Братья похмыкали, но больше ныть не ныли.
Фиц, на которого взглянула Селена, улыбнулся девочке Шиа и кивнул на стол ясельников. Сначала она не могла разглядеть, что происходит под столом, словно зарешеченным множеством коротких ножек, а приглядевшись, тихонько засмеялась: под столом самых маленьких затаились в ожидании подачек процион Нот и Пират. Впрочем, о нетерпеливом Ноте не скажешь, что он старался таиться. Напротив, он то и дело трогал детишек за ноги, напоминая своим благодетелям о своём бедственном существовании. Ясельники заглядывали под стол, что-то утешительно произносили — и Нот затихал. На время, конечно. Пират же был весьма терпелив, в отличие от своего мохнатого товарища… Снова взглянув на Шиа и отмечая её счастливую улыбку, Селена кивнула собственным мыслям: «Всё правильно делает Фиц. Девочка должна как можно чаще улыбаться — так быстрей пропадут все её травмы…»
А в следующий миг девочка её удивила. Шиа наткнулась взглядом на стол Ирмы и её компашки и уставилась на Эдена, причём смотрела она на маленького некромага, будто вслушиваясь в него, и улыбка постепенно пропадала с её губ. Что это с ней? Вспомнила о чём-то, не самом весёлом, глядя на Эдена? Вот Шиа отвела от него взгляд и спросила о чём-то у Фица. Тот пожал плечами, а потом почему-то посмотрел на стол братства и на этот раз явно ответил утвердительно… Селена почувствовала себя заинтригованной, но посчитала бестактным просто подойти и узнать, в чём дело.
Когда ужин закончился, выяснилось, что на улице закрапал дождь. Он обещался быть ещё два дня назад — так низко по вечерам нависали тёмные тучи. А вот Веткин тогда категорически отрицал, что непогода будет. Ясельники обрадовались: им легче — играть можно и в беседках. Ирма насупилась, скептически глядя в потемневшее окно столовой, а компашка начала её уговаривать на что-то…
Старшие братства замолкли, тоже глядя в окно. Пока Мика пренебрежительно не сказал, используя браслетную связь: «Ну и что? У нас ещё программа незаконченная валяется. Надо сделать побыстрей, потому что потом Селене считать, сколько из-за наших учебников понадобится тетрадей и ручек!»
«Ближе ко сну дождь закончится, — заметил Хельми. — Я полетаю немного, как обычно. Коннор, ты как?»
В последнее время эти двое устраивали почти цирковое представление, играя в небе чуть не в догонялки — на радость ясельникам и остальным дельтапланеристам. Но последние дни были суматошными из-за множества событий, так что сейчас догонялки слегка подзабылись.
«Я — за», — немедленно ответил Коннор.
Ясельники гурьбой потянулись из столовой, устроив весёлую толкучку под вешалками с одеждой: кто быстрей дотянется до своей верхней одёжки? Селена, вышедшая следом за ними и усевшаяся в детской гостиной, вздохнула и тут же снова насторожилась, заметив краем глаза, как, остановившись в гостиной для старших, Шиа вовсю уговаривает о чём-то Фица, а тот мнётся и смущённо улыбается, поглядывая в сторону братства… Селена торопливо — чисто на всякий случай — расслабила застёжки браслетов. И оказалась права: девочка-собиратель магии уговорила-таки Фица подойти к Коннору. Подслушивая беседу, Селена чуть не ахнула вслух!
— Коннор, тот мальчик, Эден, он правда ритуально проданный?
— Да, — тоже насторожённо ответил мальчишка-некромант и не стал добавлять естественное, например, для Мики: «А что?»
— Это ведь магический ритуал? — продолжала едва ли не допрос Шиа.
— Да, ритуал магический, — терпеливо сказал Коннор.
Девочка облизала губы и глубоко вздохнула.
— Если бы ты нашёл нить — конец ритуала — и показал её мне, я сумела бы… уничтожить ритуальную проданность Эдена.
Коннор, за спиной которого, прислушиваясь к беседе, встали братья, уточнил:
— А ты сумеешь это сделать, несмотря на то что пока ещё… прости, Шиа, если для тебя это обидно… слабовата?
— Я так поняла, что этот ритуал из простейших, — объяснила Шиа. — Раз он проводился не самыми учёными некромагами… То есть делался грубо. Если бы он был каким-то заковыристым, мне было бы сложно, потому что плетёнка магических нитей бывает очень сложной. А так я вытяну ритуальную нить и за ней сниму сам ритуал. — Помолчав, она взглянула поверх его головы, на братьев, с интересом слушавших их. И закончила: — Я уже делала такое в городе.
— Это как? — не удержался от изумления Мирт.
— Ну, когда я была очень голодной, я шла туда, где собиралась толпа — в торговые ряды, например. Там часто встречались существа с магическими ритуальными плетёнками на них. Порой они даже не подозревали, что над ними проводился какой-нибудь ритуал. Я выбирала таких, которые медленно шли в поисках чего-нибудь в торговых рядах, хваталась за видимую нить и успевала раскручивать магическую плетёнку.
— Но… — медленно заговорил Коннор, явно анализируя её слова, — ты говоришь, что хваталась. Но почему тебе нужно, чтобы я показал нить на Эдене?
— На нём несколько обрывков от несколько разновременных ритуалов, и я не знаю, с какого лучше начать, — призналась Шиа. — А начинать нужно с последнего. Если брать нить с бухты-барахты, можно повредить нити других ритуалов. И они могут перепутаться-переплестись с другими, и тогда будет сложней уничтожить ритуал.
— Честно, я не совсем понял, — покачал головой Коннор. — Главное… Шиа, тебе надо обязательно начать с последнего ритуала?
— Именно. — И снова объяснила: — Если я буду начинать с другого по времени, они могут окрепнуть и потом стать настолько сложными, что их потом не уничтожить.