Девчонки и любовь
Шрифт:
– Просто, я тут подумала… а что, если те девчонки говорили про какого-то другого Лиама?
– Ты что, шутишь? Они же его видели. С тобой.
– А может, они все сочинили из ревности, потому что сами хотели заполучить его?
– Надин, не выдумывай!
– Я и сама говорю себе то же самое. Поэтому решила еще раз увидеться с Лиамом, чтобы все прояснить.
– О нет!
– И вчера после школы я пошла его искать и нашла в компании других парней возле видеомагазина, а он даже поговорить со мной нормально не захотел. Сказал только, что видеть меня
– Ох, Нэдди, Нэдди, – вздохнула я и обняла ее покрепче.
– Только не рассказывай ничего Магде.
– Клянусь, Магде ни слова.
– Я чувствую себя полной дурой. И мне так стыдно. Он так подло обошелся со мной, а я… до сих пор люблю его. Как думаешь, Элли, я совсем чокнулась?
– Нет, конечно нет. Это он самый последний придурок.
– Как жаль, что все так вышло. А ведь мне просто хотелось встретить кого-то, кто полюбил бы меня. Кого-то романтичного. Как твой Дэн, который пишет тебе такие письма.
Я вдыхаю поглубже:
– Надин, я тут хотела сказать насчет Дэна…
– Что насчет Дэна? – настораживается Надин.
Я открываю рот, чтобы ответить. Слова вертятся у меня в голове, и мне всего лишь нужно пошевелить языком, чтобы они прозвучали. Ну же, Элли, скажи это. ЖИВО!
– Я его выдумала.
Я произношу это так быстро, что слова сливаются в одно нечленораздельное «явовыдмала».
Надин непонимающе хлопает глазами, но потом до нее доходит:
– Элли! Ты его выдумала?
– Вроде того. Я действительно познакомилась на каникулах с одним парнем, но он был не то чтобы… а потом я встретила на улице того красавчика, и он даже один раз заговорил со мной, но только его зовут не Дэн. Настоящий Дэн совсем другой.
– И как только тебе такое в голову взбрело?
– Сама не знаю. Все так перепуталось. Понимаешь, мой Дэн вовсе не мой, и его даже зовут не Дэном. Так что если тут кто-то и чокнулся, то это я, потому что сочиняла байки про парня, которого у меня и в помине не было, по крайней мере нормального…
– Ничего себе! Я, конечно, с самого начала подозревала, что что-то здесь не так, но ты так складно говорила… Эй, а Магде ты рассказала?
– Нет, ты что! Представить не могу, что будет, если она узнает. Она меня засмеет. Ты же ей ничего не расскажешь, правда, Нэд?
– Не расскажу, обещаю. Господи, Элли, хорошая же мы с тобой парочка!
– И не говори!
– Хорошая же мы с тобой парочка!
– И не говори!
– Хорошая же…
– И не го…
От смеха мы едва можем говорить. Это наша старинная присказка, которую мы любили повторять, когда нам было лет по семь. Теперь она оказалась как нельзя кстати. Как же здорово похохотать вот так на пару от всей души! Мы катаемся по кровати, хватаясь за животы, и снова чувствуем себя Самыми Лучшими На Свете Подругами.
Надин, конечно, все еще переживает из-за Лиама, но, по крайней мере, она уже не ведет себя как зомби в трансе.
Я сообщаю Магде, что наши опасения по поводу возможной беременности не оправдались.
– Ты уверена, Элли?
– Абсолютно. Они вообще этим не занимались.
– Ну что ж, и то хорошо. Хотя у меня до сих пор в голове не укладывается, как у Надин хватило ума встречаться с таким, как он.
– Что ж, Магда, мы все иногда совершаем необдуманные поступки, – говорю я, слегка смущаясь. – Давай уже забудем об этом, ладно?
Магда только рада перевести разговор на другую тему, так как ей удалось выяснить, что у Стейси есть старший брат по имени Чарльз, довольно смазливый блондин, который будет всем распоряжаться на вечеринке.
– А сколько ему лет? – спрашиваю я.
– Восемнадцать или около того, если верить Эмне. Она бывала у Стейси в гостях.
У самой Стейси большие карие глаза.
– А глаза у него случайно не карие? – спрашиваю я, понимая, что у меня всего один шанс на миллион. В нашем пригороде, конечно, не миллион человек живет. Но тысяч десять-то уж точно. Всего. А сколько среди них привлекательных восемнадцатилетних парней со светлыми волосами? Мои шансы, судя по всему, невелики. Один на тысячу? Ну, или даже один на сто?
– Откуда мне знать, какого цвета у него глаза! Ты бы еще про размер обуви спросила! Узнай лучше у Эмны. Или у Стейси.
Идти к Стейси и спрашивать, какого цвета глаза у ее брата, представляется мне крайне неразумным, поэтому я решаю дождаться вечеринки и узнать все сама. Хотя вдруг он даже не соизволит пожаловать на эту вечеринку? Правда, слухи о ней стремительно разносятся по округе и приглашена еще целая куча народу. Придут все десятиклассницы из танцевальной школы, куда ходит Стейси, причем многие из них приведут своих парней-одиннадцатиклассников.
После уроков Грэг поджидает Магду возле школы.
– Чего тебе? – строго спрашивает она, беря под руки нас с Надин.
Грэг бросается за нами вслед.
– Я насчет этой пятничной вечеринки, – пыхтит он. – Да подожди же ты минутку, поговорить надо.
– Я не собираюсь тратить на тебя свое драгоценное время, Грэг, так что можешь проваливать, – бросает Магда не оборачиваясь.
– Ну зачем ты так? Послушай, я передумал, я пойду с тобой на эту вечеринку. Ты довольна? Ты ведь этого хочешь?
Магда делает глубокий вздох и останавливается:
– Я этого хотела. Бог знает почему. Но теперь я этого не хочу. Я пойду на вечеринку с подружками. Правда, девочки? – торжествующе улыбается нам Магда. Мы с Надин расплываемся в ответных улыбках и все втроем под ручку удаляемся.
– Подумаешь, а мне плевать! – кричит нам вдогонку Грэг после минутной паузы. Чувствуется, что ему хочется выдумать что-то пообиднее. – Да знаете, кто вы вообще такие? Сборище лесбиянок, вот вы кто!
Мы сгибаемся пополам от хохота.