Девчонки в поисках любви
Шрифт:
— Молодчина, Дэн.
— Отличный ход, старина.
— Просто клево.
— Элли, слышала? Они считают, я клёвый, — говорит Дэн.
— А по-моему, мокрый и липкий, — говорю я, разжимая объятия. — Давай вставай, не хочу, чтобы ты заляпал мне юбку.
— И это благодарность за то, что я спас тебя от участи хуже смерти? Ну вот, ты разбила мне сердце. Я мечтал, ты скажешь, что любишь меня и станешь молить меня не умирать, — говорит Дэн, потешно поднимаясь на ноги и потирая живот.
— Мечтать не вредно, —
Приходится подождать, пока нас не оставят наедине. Подождать вечность, потому что все толпятся вокруг, чтобы прикоснуться к герою и поблагодарить его.
— Голова распухнет, в дверь не пролезешь, — говорю я.
— Вовремя я избавился от лишних волос, — шутит Дэн.
— Вот псих, — говорю я и провожу рукой по жёсткому ёжику волос. — Но… храбрый псих. Ты вступился за меня перед очень страшными типами.
— Теперь пускай дрожат сами, они-то думают, что убили меня, — говорит Дэн.
— Надеюсь, они больше не вернутся. А вдруг поджидают снаружи? — волнуюсь я. — Хорошо, за нами приедет папа.
— Эй, Элли. Мы тут с Надин подумали… — говорит Магда, приближаясь к нам. — Мы лучше переночуем у меня. Зачем тебе ночью мы, когда есть Дэн.
— Ух ты, я буду спать с Элли, — притворно радуется Дэн.
— Ни за что! Думаю, тебя уложат с Моголем — так тебе и надо. Нет уж, подруги, не бросайте меня — очень прошу. Будет весело.
Как ни странно, оказывается действительно весело. Папа заезжает за нами ровно в двенадцать, и когда мы прощаемся со Стейси, её все ещё распирает от благодарности. Она обнимает меня, а потом и Дэна.
— Ух ты, — говорит Дэн. — Вечер явно удался.
— Да, ты погулял на славу, — говорит папа, глядя на безбожно заляпанную футболку Дэна.
— Дэн настоящий герой, — говорит Магда.
— Он дрался с бритоголовыми, чтобы защитить Элли, — говорит Надин.
— Ну, не то чтобы дрался, — поправляю я.
— Видишь, Элли? Я понравился твоим друзьям, — говорит Дэн. — Ну что, Магда, Надин, найдётся местечко сзади? А Элли пускай садится вперёд. Пускай ревнует.
— Ага, мечтай, — говорю я.
Мы пытаемся вести себя тихо, но Моголь всё равно просыпается и приходит в восторг при виде Дэна. Он несётся к нему, обнимает и звучно чмокает. Когда он узнает, что Дэн будет спать с ним в одной кровати, то буквально сходит с ума. Он прыгает от восторга, пока пижама не спадает с него.
— Эй, как не стыдно, здесь же дамы, — говорит Дэн, натягивает на него пижаму и подхватывает на руки. — Идём, братишка, пора спать.
Анна ловко управляется с подушками, раскладушками, одеялами и спальными мешками и сооружает каждой из нас постель.
— Прости, что Дэн выскочил как чёртик из табакерки, — шепчу я.
— Ничего страшного. Такой милый, возник на пороге с жухлым букетом и коробкой размякших конфет. И чуть ли не на коленях стал умолять меня приютить его. Как будто ожидал увидеть страшную мегеру, которую надо умаслить.
— Интересно, с чего бы, — стыдливо говорю я. — Большое тебе спасибо.
— Всегда пожалуйста. Мне нравится Дэн, он милый.
Удивительно, но к тому же мнению приходят и Магда с Надин. Мы все никак не можем уснуть, перешёптываемся и хихикаем. Приходится рассказать им все с самого начала, как я сделала из Дэна-Дуремара потрясающего красавца блондина, которого встретила по пути в школу.
Оказывается, говорить правду совсем не страшно, особенно после пары стаканов пунша. В комнате темно, и я не боюсь, что они увидят, как горят мои уши. Магда и Надин говорят, я совсем рехнулась — но говорят по-доброму. Магде не даёт покоя блондин моей мечты.
— Он настоящий, да? Он правда просто предел мечтаний? Так, надо будет пройтись в школу твоей дорогой, может, встретимся.
— Руки прочь, подруга! Я первая положила на него глаз.
— У тебя уже есть один Дэн, — замечает Надин. И с завистью вздыхает: — Он от тебя без ума.
— Да уж, с умом у него проблемы, — хихикает Магда. — Элли, а что у него с волосами?
— Почём я знаю!
— А я ещё думала, это Грег — псих-дуремар, ниже катиться некуда. Но твой Дэн всем психам псих. Хотя он и правда милый, — признает Магда.
— С ним можно посмеяться, — соглашаюсь я.
— А как насчёт поцеловаться? — спрашивает Магда.
Я представляю себе эту картину. У Магды с Надин явно на уме то же самое. И мы одновременно покатываемся со смеху и ныряем под одеяла, чтобы не перебудить весь дом.
Наутро я просыпаюсь часов в одиннадцать. Магда с Надин все ещё спят. Магда перевернулась на бок, обняв подушку и сложив губки сердечком. Она явно целует кого-то во сне. А Надин лежит на животе, её чёрные волосы веером разметались по подушке. Мне не видно её лица, зато слышно тихое причмокивание. Должно быть, она сосёт палец.
Я улыбаюсь, глядя на спящих подруг, и на цыпочках иду в ванную. Я довольно долго вожусь с умыванием и одеждой, хочется выглядеть более-менее прилично. Но когда я спускаюсь вниз, Дэна нигде не видно.
Анна подвигает мне чашку кофе.
— Бедный Дэн. Моголь разбудил его в шесть утра, требуя внимания.
— А где они? И где папа?
— Пошли в бассейн. Не знаю, как обойдётся Дэн. Папины плавки будут ему велики, а плавки Моголя малы. Придётся ему плавать прямо в трусах.
— Ох, Анна! Давай без ярких подробностей, — говорю я, потягивая кофе.
— Значит, вселенская любовь вам не светит, — говорит Анна, — и если мы с папой уйдём сегодня, скажем, в ресторан, а вас оставим одних, вы не сломаете пружины на кроватях тем способом, что детям до шестнадцати?..