Девичий паровозик 1912г
Шрифт:
Варя покраснела:
– Да ну вас, я пойду…
– Все! Все Варя… твои секреты пусть останутся с тобой. Мне же они не нужны. Поверь! Это я чисто как писатель интересуюсь, изучаю твой внутренний мир.
– Для книги?
– Конечно. А для чего еще. Мне же интересно, что пишет девочка в этом возрасте. Я же сам не был девочкой и уже забыл те годы,… а у тебя все записано.
– Да там глупости одни… я же совсем наивная была.
– А сейчас?
– Теперь другое дело.
– А если закрыть бумажками секреты… остальное то можно?
– Ну, наверно.
– Тогда договорились. Как надумаешь, приходи. Буду ждать тебя.
– А что это такое?
– Попробуешь. Узнаешь,… думаю, тебе понравится, Дашу угостишь.
– Так я завтра и приду.
Я стал собираться на берег… Засунул подальше за шкаф сверток с документами и наган. Придвинул его плотней навалившись всем телом. И вдруг почувствовал, что кто-то за мной наблюдает. Я обернулся. В проеме двери стояла Маша!
Выглядела она эффектно. На ней был приталенный пиджак из пан-бархата серого цвета, с подкладкой из шелка и рукавами кимоно. Он дополнялся многоуровневой широкой юбкой из креп-сатина украшенной бисером, бахромой и кружевами. Она молча похлопывала сложенным зонтиком по руке и подбоченясь смотрела на меня с вызовом.
– И долго вы будете отсиживаться в вашей конуре?- Промолвила она после паузы.
– Вы меня напугали, прячу свою секретную канцелярию.
– Сидите, как паук… девушек заманиваете в свои сети.
– Я уж и сам этому не рад. Даже были мысли утром уехать,… да вот задержался, - развел я руками.
– Герой-любовник!!!- Сказала она язвительно.
– Спаситель нации… полагается памятник при жизни.
– Да-да! И что даже пройти не предложите спаситель?
– Проходите, … я за вами поухаживаю, ….куда вы изволите присесть….на стул… на кровать… под кровать?
– Ах! Так! Еще издеваетесь…,- она замахнулась на меня зонтиком, стараясь попасть по голове. Я прикрылся руками.
– Только не по спине…
– Ага! Я совсем забыла…. Теперь-то я знаю куда бить.
Я поймал ее за руки, завел их ей за спину и приник к ее губам. Она запрокинула голову, шляпка упала на пол. Это было долго. Когда я ее опустил, глаза ее еще долго были как пьяные.
– Это я удачно зашла!- Сказала она, наконец, приходя в себя.
– Долго! Очень долго вы не приходили моя милая Мария Александровна.
– Ха…ха..ха..ха! Как вы заговорили. А сами чуть не уехали, ждали, когда я приду и упаду к вашим ногам.
– Женские души неисповедимы. Я давно у ваших ног.
– Ну, хватит. Собирайтесь. Я вас не простила, конечно,… но это не исключено.
– Куда мы идем.
– Прямо… прямо и прямо… пока не упремся в воду.
– А обыватели?
– Близко подходить не будем,… посидим на бережку… вы не против?
– А что взять? Вот есть галеты, лимонад, пара плиток шоколада, шампанское.
– А все и берите, кроме шоколада.
Берег нас встретил ласково. Вдали виднелись деревянное казино, «раковины Афродит» – плетеные кабинки, защищавшие отдыхающих от ветра и песка. Песочные дюны, веселая публика, степенно гуляющая и постоянно жующая, местные модницы, галантные франты.
Мы хотели пройти в легкую беседку. Но туда иногда заглядывали гуляющие пары.
Подумав, мы уселись на крошечной полянке среди кривых сосен. Ольховый подлесок и редкие осины защищали нас от посторонних взглядов, хотя мы сами могли видеть все, что творилось на берегу. Небольшое покрывало служило нам столом. Я сходил к дымному строению больше похожему на сарай. Подождав в очереди, купил четыре
Маша лежала в неге, поджидая меня. Она выше колен подняла юбку и постоянно поправляла вырез, на сорочке, предоставляя солнцу ласкать ее грудь.
Я открыл шампанское. Она вздрогнула от хлопка и посмотрела на меня укоризненно. Я, отставив бутылку, поцеловал ее, полулежа в губы потом в начало груди, а потом добрался и до соска. Она испуганно подкинулась и начала испуганно оглядываться.
– С ума сошли!
– Все хорошо!- Сказал я и подал стакан с шампанским.
– Прошу вас… не нужно этого делать… пощадите меня….один неосторожный взгляд и я не знаю, чем это может кончиться,… нам нельзя забываться.
Шампанское было теплое,… но резкое и сразу шибало в нос. Маша сдерживалась, пока ее не прошибла слеза.
– Клин клином, - Сказал я подавая новую порцию. Вторая порция пошла лучше.
Я смотрел на ее мокрые красные губы.
– Иди ко мне!
Она, оглянувшись, прильнула всем телом. Опять дело кончилось слетевшей шляпкой.
– Ну всё… всё!- говорила она в возбуждении…. Нам не надо распаляться. Предлагаю немного освежиться в воде. Оставив провизию, мы порознь спустились к берегу. Финский залив очень мелководен, и 100 и 150 метров можно пройти, а воды будет по пояс. Я взял на прокат парусиновую кибитку с возницей, в которой, купающихся вывозили в залив, чтобы они не шлепали по мелководью. Таких белых кибиток было разбросано по берегу, и в воде, великое множество, и это судя по всему, был доходный бизнес для местного населения. Когда наша повозка проезжали мимо Маши, я велел притормозить, и мы уже скрытые от посторонних глаз заехали далеко от гуляющей толпы на берегу.
Маша, визжа и высоко подняв юбку, бросилась в воду, я сидел и смотрел, как она счастливая возбужденная делала разные пируэты и кульбиты на воде. Под юбкой у нее были надеты облегающие женские розовые трусы почти по колено из нежного батиста и украшенные тончайшими кружевами и рюшами.
– А вы?
Я отказался. Если купаться так, купаться, а такие плескания не по мне. Да и шампанское расслабило. Как маленькая девочка, забывшаяся на время, что этот мир существует и что это неприлично и вызывающе, она прыгала, хохотала, нащупывая ребристое дно, в итоге вымокла основательно. Возница почти не оглядывался, скучно что-то жевал. В основном мы видели только его спину прикрытую френчем военного образца. Не менее четверти часа она так барахталась и потом в изнеможении с моей помощью залезла обратно.
Я обратился с просьбой к вознице постоять еще немного и совсем не торопясь возвращаться. Легкий полог закрыл нас от него и всех на свете. Белая парусина пропускала свет, и в внутри кибитки растекался молочный легкий полумрак.
– Какая вы мокрая и совсем не бережете себя Мария Александровна. Так можно и простудиться. Надо обязательно растереть ноги.- Очень громким шепотом сказал я ей, и моя рука скользнула вниз. Она сделала удивленно расширенные глаза:
– Что вы делаете? Это лечение?