Девки гулящие
Шрифт:
Глава 12 Воинские страдания
Пока попаданец в тело Ваньки Воробьева с его сестрами Прасковьей, Евдокией, Марией и Александрой самогонку пьют и срамные частушки распевают, поручик Семкин из 49-й пехотной дивизии, расквартированной в Вятской губернии, командиру полка докладную записку сочиняет. Сие писание удовольствия ему не доставляет, награды за него он не получит, а вот очередные неприятности предвидятся.
Сообщает поручик Семкин, что рядовой его девятой роты Михаил Утев заразился венерической болезнью от девицы Татьяны Ивановны Гончаровой проживающей в доме наследников Шустова на Никитинской улице города Вятки. Пишет поручик, что в ходе проведенного расследования оказалось,
Дописал поручик Семкин последнюю строчку и задумался, а надо ли командиру 193 пехотного Свияжского полка о крестьянке Анне Мошановой сообщать – она к солдатам его роты пока никакого касательства не имеет. Не заболел ещё никто после утех с ней. В конце концов решил докладную записку не переделывать. Так сойдёт. Вдруг ещё кому потом эта информация пригодится.
Не один Семкин сегодня бумагу марал. Подпоручик Вишневский того же полка также сочинительством занимался и по тому же поводу. Из его сообщения командир полка уже завтра узнает, что рядовой четвертой роты Семен Бызов заразился твердым шанкром от девицы Матроны Антоновны Демаковой проживающей в доме Логова на Владимирской улице что у винного склада №1.
На этом неприятности в этой роте не кончались. Доводил до сведения командира полка подпоручик Вишневский и то, что ефрейтор Иван Вилесов заразился триппером на Хлыновке в доме Воробьевой. Личность женщины, заразившей означенного нижнего чина до выписки Вилесова из лазарета установить невозможно, ибо в доме Воробьевой проживает до сорока проституток, а в настоящее время женщины с признаками, указанными Вилесовым, пока не нашлось.
В ещё большее расстройство и уныние привела командира пехотного Свияжского полка, полученная им одновременно с записками Семкина и Вишневского информация от старшего врача данной воинской части Грацианова. Он рапортовал командиру своего полка о том, что в лазарет поступили следующие венерические больные – ефрейтор третьей роты Петр Смыслов с мягким шанкром, заразившийся от проститутки Прасковьи проживавшей на Владимирской улице ниже винного склада рядом с новым двухэтажным зданием, старший унтер-офицер восьмой роты Трофим Кулиш с мягким шанкром, заразившийся от проститутки Наталии проживавшей в доме Воробьевой рядом с железной дорогой, младший унтер-офицер второй роты Андрей Турбин с мягким шанкром и триппером, заразившийся от проститутки проживавшей на Спенчинской улице между Раздерихинской и Пятницкой во дворе на вольном воздухе рядом с квартирой подполковника Шейдеванта, рядовой двенадцатой роты Никон Власов с мягким шанкром, заразившийся от проститутки в городской бане, рядовой шестой роты Андреас Акаянц, заразившийся от проститутки Дуни проживающей в пивной на Спенчинской улице между Острожской и Морозовской, ефрейтор девятой роты Егор Чащин с уретритом, заразившийся от проститутки Веры живущей на Владимирской улице между Морозовской и Богословской в постоялом дворе.
Довольно часто подобные докладные от Грацианова на стол командира полка ложились и совершенно они его не радовали. Наказывал он своих подчиненных, запретил даже нижним чинам своё бельё в город на сторону в стирку отдавать, а то они под этим предлогом к проституткам из казармы бегали – ничего не помогало.
Допекли солдаты-сифилитики командира полка, заставили даже к начальнику 49-й пехотной дивизии, куда и входил данный полк, генералу-лейтенанту Пряслову обратиться – не могут мол гражданские власти должным образом надзор за проститутками осуществлять и от этого во вверенной ему воинской части возникают проблемы.
Генерал в свою очередь вятскому губернатору отписал, что для уменьшения заболеваемости венерическими хворями нижних чинов надо бы полиции губернии более энергично надзор за проститутками осуществлять и к ногтю прижать лиц, которые жриц любви в притонах разврата содержат. Они бесконтрольно блудят, а военному делу ущерб наблюдается.
Губернатор же в ответ на эту просьбу циркуляр издал, где предписал полиции принять все меры к обнаружению и преследованию как проституток, занимающихся своим промыслом тайно, так и содержательниц тайных притонов разврата, а равно к непременному периодическому освидетельствованию всех проституток, подчиненных врачебно-полицейскому надзору.
Циркуляр сей к вице-губернатору поступил и опять был собран в полном составе врачебно-полицейский комитет, гремел гром, сверкали молнии, сапоги вице-губернатора сотрясали пол, а члены комитета, Иван Афанасьевич в том числе, сидели с виноватым видом.
Ванька же Воробьев с сестрами веселились у себя в деревне Болотовской Слободского уезда Стуловской волости и горя не знали. Денежки им со сданных в аренду домов под разврат ручейком текли, а в планах их было даже расширение участия в сём поганом промысле.
Глава 13 Продолжение чтений
Вечер Ванька с сестрами пропили-прогуляли. Дружков сестер на этот раз за столом не было – послушали сестрицы совет Ивана и послали их лесом. Ближе к полуночи сестричкам было велено закругляться, застолье прекращать и спать ложиться. Завтра с утра Иван планировал новые правила врачебно-полицейского комитета дочитать, в голове своей по полочкам их разложить и начать думать, как организацию разврата в своих домах на Больше-Хлыновской на новые рельсы переводить.
Умывшись, первым делом брошенную Марией в угол книжицу с правилами разыскал. Вся она какая-то помятая была, словно на ней всю ночь мыши свои игрища устраивали. Нашел место где вчера чтение прервалось и начал дальше мудреные правила штудировать.
Полагалось согласно данных правил содержательнице публичного дома специальную книгу для записывания проституток, проживающих в доме терпимости, вести. В сей книге нужно было аккуратно отмечать их звание, имя, отчество, фамилию, время поступления, время выбытия и вносить ещё и другие отметки какие потребуются. Марья, вместе с другими сестрами слушающая Ваньку, напомнила, что в отличие от сестричек у неё с грамотой большие нелады и придётся Ивану ей в этом деле помогать. За это дурой она была названа и получила уверения в будущей помощи.
Далее в правилах содержался пункт о том, что каждая публичная женщина должна иметь в доме терпимости отдельную комнату и необходимое количество носильного и постельного белья. Сестры были спрошены Ванькой о количестве комнат в их домах на Больше-Хлыновской, но вразумительного ответа он не получил. Сестры озвучивали совершенно разное количество комнат, причем числа эти очень сильно разнились. Теперь они уже все вместе были обозваны дурами и Александра опять была отослана в Вятку комнаты считать. Не Марию же посылать, она такого насчитать может…
От числа комнат зависело количество проституток в доме терпимости, а соответственно и доходы Воробьевых. Александре было поручено ещё посмотреть, какие комнаты разгородить можно и увеличить таким образом контингент работающих на Ивана и сестер девок.
Правила, читаемые Ванькой, гласили, что содержательница не может допускать к промыслу развратом посторонних женщин, не входящих в состав содержимых ею проституток. Комментарии сестер на это были весьма разнообразны, но сводились к тому, что у каждой кровати круглосуточно проверяльщика не поставишь. Не хватит в губернии на всех гулящих девок служивых людей, солдат придется на это дело выделять, а они только рады будут…