Девочка Да Винчи-2. Любовь
Шрифт:
– Еще раз ваш ребёнок мою сестру тронет, я на вас в опеку жалобу напишу, что вы его воспитывать не умеете, ясно!
– Что ты сказала?
– Что слышала. Еще раз увижу твоего сына рядом с Ариной, я и тебе и ему устрою сладкую жизнь! И мне ничего не будет. Я сирота. Мне если надо, я в соцсетях такой хай подниму, ты из дома выйти не сможешь!
Она опешила, и больше не нашлась что ответить, только шептала про себя, что с наркоманами связываться себе дороже. Наверное, ей виднее. Она на меня еще мужа пыталась натравить. Но я ему сказала, что
Короче, праздник удался. Рассказываю об этом Дане, он где-то смеется, где-то злится.
– Позвала бы меня, я бы там нашёлся, чем ответить.
Арина, кстати, спрашивала, может ли Даня прийти. Но я, честно, постеснялась у него спросить.
– Приходи завтра на студию, там у них тоже утренник. Арина будет читать стихи и песенку петь.
– Приду. Жалко мои не захотели идти сюда учиться, хотя теперь, когда Дариша с Аринкой подружились, может и захочет.
– Надо предложить.
Даня уходит за нашей едой, и его телефон снова звонит. На этот раз он успевает вернуться, но трубку брать не спешит.
– Блин… Нет. Я голодный реал. Потом перезвоню.
– Если ты не хочешь при мне говорить, я… могу отойти.
– С ума сошла? Я… если бы я хотел ответить, сам бы отошёл. Налетай, бургеры реально вкуснейшие. Я много, где пробовал – тут держат марку.
– Спасибо.
Сначала решаю съесть салат. Внутри все по-прежнему дрожит. Меня беспокоит то, что Даня не отвечает Варваре. И то, что она продолжает звонить.
– Ну, про садик ты рассказала, а что там с Матвеем?
– А Матвей решил, что, если меня облить водой с краской получится шикарный кадр.
– И как, получилось?
Как мне ему сказать? Получилось то, что Матвей меня пытался поцеловать.
Глава 23 (16.05)
Глава 23 (16.05)
Матвей. Чёрт. Бесит.
Но я, конечно, зубы сцепив улыбаюсь, не показываю.
И Варвара тоже…
Блин, знал бы я… сказал бы мне кто еще пару недель назад, что я не буду срываться после каждого звонка Вареньки, бежать к ней, жадно ловить каждый взгляд, прикосновение, частичку внимания.
Сначала она была такой… недосягаемой и от этого офигенно желанной, притягательной. Я вообще не верил, что что-то получится. Просто…
Просто залип на неё, запал, хотелось очень распробовать, что же это за десерт такой особенный – Варвара Михайловна.
Что за краска? Как она поведет себя на холсте? Какой объектив лучше использовать, чтобы передать всю её природу?
Глупые мысли, мальчишеские.
Она была для меня как ребус, загадка. Разгадать хотелось.
Странно, казалось, я её так и не разгадал, но желания узнать, что там, под этой яркой оберткой уже нет.
Может в этом и есть смысл?
В том, что там пустота?
Эти мысли оформлялись постепенно. Сначала я закрывал глаза на какие-то штришки, детальки, росчерки пера. Потом они стали ощутимо мешать.
Как тонкий волосок, который попадает на объектив. Он мизерный, его невооруженным глазом и не заметишь. Но он может испортить всю фотографию.
Конечно, я должен был поговорить с Варварой лично и поставить все точки над «i».
Я и хотел. Реально собирался. Сначала думал сделать это накануне концерта, но не вышло. Она была занята, да и я. Мы с парнями весь день репетировали, потом настраивали инструменты и аппаратуру в школе. Это нужно было сделать заранее.
Не до Варвары мне было.
Даже Тор целый день свою Лерку не видел.
Перед концертом – тут уж само собой тоже… Репетиция. Саундчек. Не до амурных, блин, дел.
И ведь я надеялся, что придёт Соня. Хотел, чтобы она пришла. Услышала наши песни, увидела нас. Я очень хотел снова с ней танцевать, а потом…
Стопудово, я рассчитывал на то, что смогу… смогу поцеловать.
Кринж.
Целовать Соню не поставив точку в отношениях с Варей. Капец. Мега достойное поведение.
Мега отстойное, я бы сказал.
Но поздняк метаться.
Как говорят – сгорел сарай, гори и хата?
Всё случилось. И теперь надо думать о будущем. О Соне.
О том, что для неё я должен сделать всё правильно.
Соня начинает рассказывать о работе с Матвеем, а меня плющит.
Просто ломает, корёжит.
Я же догоняю, что там все не просто так.
Не с нуля.
Что, Стекло не мог другую модель найти? Мог. Легко. Он в крутых фотостудиях крутится. Там полно материала, и профи, и любительницы. И даже сами художницы, фотографы не прочь коллеге помочь. Нахаляву.
Зачем ему понадобилась именно Красотка?
Что, какое-то особенное видение материала? Что-то определенное?
Я бы врубился, например, если бы он искал модель, похожую на известную актрису и Соня подходила бы идеально. Тут всё по чесноку.
Но как я понимаю, работа там вполне заурядная. И моделью могла бы быть любая.
Знал ли он, что я тоже пойду на конкурс? Знал ли, что я беру Соню?
Если знал, то кто меня сдал? И зачем?
И почему Стекло решился перейти мне дорогу, мы же раньше с ним почти не пересекались?
Да, вроде год назад он тоже говорил, что залипает на Варвару. Может это быть как-то связано?
Хрен знает.
– Матвей уже почти закончил, осталось чуть-чуть, и тут он говорит, что у него родилась гениальная мысль.
Мыслитель хренов.
Сонька улыбается, вроде бы не замечает подвоха в действиях Стеклова. А для меня это просто настолько очевидно!
Он хотел задержать Красотку, чтобы та не попала ко мне на концерт. Ему это удалось.
Этот придурок вылил на неё грязную воду, в которой кисточки мыл! И фотографировал! Сказал, что это то, что нужно. Рисунок на спине поплыл, всё стало так необычно.