Девочка и Звезды

Лоуренс Марк

— Нет. — Она снова произнесла это слово. На этот раз громче, удивляясь округлости его во рту, вкусу его дерзости. — Нет.

Неужели она отказывается оставить своих друзей только из-за желания отвергнуть… все? Все, начиная от жестокости общества, которое бросило своих сломанных детей, до суровости существования в пещерах, где Сломанные и Запятнанные вели непрекращающуюся борьбу, сражаясь за разных хозяев. Говорит ли она «нет» неоспоримым потребностям жизни в мире льдов и коротких морей? Но ты не можешь просто говорить «нет» вновь и вновь. Нужна альтернатива. Другой

ответ.

Эррис показал ей зеленый мир. Она была первым Икта, увидевшим что-либо подобное; ее родители не видели ничего даже близко, ни их, ни других вдоль длинной цепи, простирающейся неисчислимыми поколениями в неизменное прошлое. Она увидела его и, хотя никогда не представляла себе ничего подобного, через несколько мгновений поняла, что он правильный. Она принадлежала этому миру. Они все принадлежали ему. Она знала, что это и есть ее ответ, хотя этот ответ не имел никакого смысла. Все это продолжало оставаться бессмысленным вплоть до того момента, когда Куина вложила ей в руку маленькую деревянную бусину и, вместе с ней, историю о человеке с юга, прошедшего невообразимое расстояние. Зеленый мир противостоял миру льда и всем его жестокостям, точно так же, как она сейчас противостояла предложенным ей вариантам.

ЯЗ ОБНАРУЖИЛА, ЧТО остановилась перед большим светящимся символом на задней, покрытой лишайником стене сводчатого зала. Лишайник почти полностью скрывал символ, который походил на толстую, грубую кожу, покрытую болезнью. Стены с письменами противостояли ей во время ее первого путешествия в город, защита которого становилась все сильнее по мере того, как она уходила все глубже и глубже. На этот раз она видела только символы, подобные этому, отяжелевшие от лишайника, указывающего на то, что они были обычной частью города, а не только что созданными, чтобы противостоять ей.

— На этот раз легче. — Она спросила себя, принял ли ее город или, возможно, просто заманил вглубь, прежде чем сомкнуть вокруг нее свои челюсти. В любом случае, ей нужно, чтобы ее заметили, потому что Сломанные обыскивали город в течение многих поколений и не исследовали даже половины его, так что найти Эрриса практически невозможно. Вместо этого ему придется найти ее.

Яз знала, что во время ее предыдущего визита внимание Эрриса привлекло сопротивление города. Это означало, что ей снова придется будить город. Ей придется ткнуть копьем медведя, лежащего в логове, и надеяться, что она сумеет справиться с тем, что последует дальше.

Полагаясь на интуицию, Яз решила поэкспериментировать. Она взяла красную звезду и, подняв руку над головой, стала водить ею по символу, начав с самой внешней спиральной линии. Она вела гладкой поверхностью звезды по мохнатому лишайнику вдоль слабо светящихся линий символа. Куда бы она ни направила руку, символ вспыхивал все ярче, пока, наконец, не засверкал настолько ярко, что осветил всю комнату. Теперь стали появляться другие символы, поменьше, словно свет просочился из большого в их пересохшие каналы. Множество крошечных букв теперь слабо светилось на задней стене, и, подойдя к ней, Яз услышала музыку. Не бессловесную песню звезд, которую, казалось, пел неслышимый голос, а сложную спиралевидную мелодию, то грустную, то радостную, звуки инструментов, хотя ни один из них Яз никогда их не слышала.

Призраки заполнили комнату, фантомы, которых она почти видела, словно слова, произнесенные прямо за порогом понимания. Впечатление танца. Грациозные шепотки, преследующие пустоту воздуха. Исчезающие, а потом исчезнувшие.

Яз очнулась все в том же темнеющем зале со слезой на щеке и глубоким чувством утраты. Когда-то, невообразимо давно, это было место музыки, света и движения, а теперь осталась лишь печаль разрушающегося разума огромного города.

Она двинулась дальше, надеясь найти какой-нибудь другой способ привлечь внимание Эрриса.

ПЕРВЫМ ПРИЗНАКОМ ОХОТНИКА было изменение песни звезды на орбите вокруг нее. Яз услышала гармонизацию, как будто второй голос присоединился к первому. А затем, сосредоточившись, она почувствовала биение сердца охотника, очень слабое, но становящееся все сильнее. Вместе с биением сердца пришло представление о направлении, и, напрягая чувства, она стала замечать другие сердца, еще более слабые и далекие. Она спросила себя, как они с Квеллом наткнулись на двух охотников, когда пытались покинуть город. Ей нужно было только прислушаться.

Охотник быстро приближался, в его сердце-песне слышалась настойчивость. Яз бросилась в узкий коридор, повернула и пошла по длинной лестнице вверх, хотя ее цель лежала далеко внизу. Охотник продолжал приближаться, его направление беспорядочно качалось вокруг нее, и это означало, что он мчится по пустым комнатам с безрассудной скоростью.

Широкая шахта, вдоль которой мусорщики спустили кабели, позволила ей быстро спуститься на двести ярдов. Она добралась до самого низа, обмякшая и дрожащая. Сила Икты покинула ее, и она удивилась, как другие племена выживают, будучи такими слабыми.

Металлический лязг эхом прокатился по шахте за ней, охотник становился все ближе. С проклятием Яз бросилась бежать, заливая коридор перед собой красным светом, высматривая любой узкий проход или трещину в фундаменте города, по которой могла бы сбежать.

Она добралась до другой шахты, более узкой и глубокой, чем первая, в которой висел один тонкий кабель, закрепленный вбитым в каменный пол железным колышком.

— Боги в Небе! — Руки Яз были словно желе. Она не была готова к еще одному долгому спуску.

Грохот далеко позади по коридору сказал ей, что охотник достиг дна предыдущей шахты.

Охваченная внезапной мыслью, Яз выхватила из воздуха красную звезду и сжала ее обеими ладонями. Она захотела, чтобы звезда поднялась, и позволяла ей делать это до тех пор, пока ее руки не вытянулись над ней. Она чувствовала ее давление на свои сцепленные пальцы. Стиснув зубы, она приказала звезде подняться еще дальше и одновременно потянула ее вниз. Та едва не вырвалась из рук и не ударилась в потолок, но Яз сумела удержать ее, стоя на цыпочках.