Девочка Карима
Шрифт:
Только не это.
— Чего ты хочешь, старик? — расправил плечи Карим и уперся в грудь Питбуля своей, не менее крутой, грудью крепкого мужика. — Может, хватит пиздеть и разберемся по-мужски?
— Хах… — оскалился Питбуль. — На твоем месте я бы помалкивал.
— Давай ближе к делу. Мне некогда с тобой торчать.
— Хочу, чтоб ты отдал мне свою долю в Северном рынке.
— Чего? — усмехнулся Карим, отразив харизму Питбуля, словно мячик для пинг-понга. — Свои влажные мечты оставь при себе. «Северный» — это моя территория. Даже не суйся туда. Понял?
— А то что?
— А то я совалку оторву, — ответил Карим, и я заметила, как ходят его скулы от желания дать кому-то в морду.
Было очень жутко — атмосфера накалялась с каждой секундой. Я не на шутку боялась за свою жизнь.
— Ты думал, что можешь вот так вот грести бабло и ни с кем не делиться? А как же правило общака? Делиться с семьей очень важно.
— Я не стану делить добро с тупорылым псом.
— У… — гудели бандюки.
А Карим продолжал говорить:
— Доля в «Северном» моя, и это не обсуждается. Я ее не отдам.
— Хм… — улыбнулся Питбуль с хитрецой и похлопал Карима по плечу. — Тогда я возьму твою телочку.
Дремучий мужик кивнул в мою сторону, и у меня поджилки затряслись.
— Только попробуй, — цедил Карим сквозь зубы.
— А я попробую.
Но покупателю моей девственности это явно не понравилось.
— Даже не смей об этом думать. Это моя девчонка. Усек, пидор?
Питбуль ходил вокруг меня и с интересом присматривался. Брал кончиками пальцев за волосы, нюхал их. Оценивал мои формы в целом и размер груди в частности. От этого было как-то уж совсем не по себе. Я боялась даже шевелиться.
— Хорошие шмотки, — гладил он бороду и буквально бредил шансом потрогать меня за попу. — Видно, что на тряпках не экономил. Одобряю…
— Отойди от нее.
— А если я… — говорил Питбуль ни то всерьез, ни то в шутку, — если я возьму ее себе? Что ты мне сделаешь?
— Притронешься к Нате хоть мизинцем — я переломаю тебе все пальцы.
Но Питбуль лишь засмеялся. Громко, театрально. И зловеще. После такого смеха ничего хорошего быть не могло.
— Ты меня ударишь? Хах… Да у тебя кишка тонка это сделать. Ты ж меня боишься. Стоишь и дрожишь как дворовая шавка. Да, парни?
Я смотрела на Карима — как багровело его лицо, как наливались злом его глаза и как сжимались кулаки до сильной боли. Он доходил уже до точки закипания — было достаточно мелкого повода, чтобы пес сорвался с цепи. И этим псом был отнюдь не Питбуль. А мой Карим.
А в следующий миг его противник дал этот самый повод с лихвой. Питбуль не сдержался и хлопнул меня рукой по заднице — наотмашь, с особым смаком. Он шлепнул меня по ягодице и с аппетитом смотрел, как я морщусь от наглости.
А тем временем к его заросшему лицу летела ответка — угловатый и мощный кулак, для которого Карим не пожалел ни скорости, ни силы.
— Сука! — крикнул он и съездил по морде Питбулю.
Да так сильно, что тот не удержался и упал плашмя на асфальт.
Карима схватили за руки два прихвостня Питбуля, а третий начал бить моего защитника в живот. Удар за ударом, пока он ничего не мог поделать. Я не знала, как с этим быть, что мне предпринять — кого-то звать на помощь или же драпать самой, пока есть шанс.
И пока я топталась на месте, страдая дилеммой, Питбуль отряхнулся и заорал:
— Хватайте девку! Ловите его бабу! БАБУ!
Это был сигнал.
Я сорвалась с места и полетела пулей через всю парковку. Скрылась за углом, пробежала еще сто метров вдоль здания и уперлась глазами в желтое такси.
— Такси! — кричала я и била рукой по стеклу. — Такси! Мне нужно такси! Откройте!
Дверь открылась, я успела запрыгнуть в салон и закрыла замок. Мордоворот Питбуля не смог меня поймать, но попытался тормознуть водилу — выкрикивая маты и слово «СТОП».
Тем не менее, таксист лишь прибавил музыки и сказал:
— Я уже взял клиентку. Разве не видишь, тупой осел? Куда вам, девушка?
— А? — шарахалась я от страха. — Что?
— Я говорю, куда вам ехать? Адрес мне скажете?
— Адрес? — стала я прокручивать все варианты. Начиная квартирой матери и заканчивая съемной комнатой в хрущевке, из которой меня недавно выгнали. — Черт… а какой же адрес? Я не знаю.
— Ну тогда выходи, — вжал тормоз водитель и дал еще один шанс бандиту, который все это время бежал за машиной и размахивал руками.
Но я все же придумала, куда приткнуться — поеду к Ленке. К своей подруге.
— Полоцкая четыре! — выпалила я. — Улица Полоцкая, дом четыре.
— Ну вот, другое дело, — пробормотал таксист и спокойно поехал дальше. — Так бы сразу и сказала. А то «не знаю, не знаю»…
С Леной мы дружили очень давно, еще с детского сада. Подружки не разлей вода и главные нарушители дисциплины что в садике, что в школе. Только если меня по-честному наказывали, то моя подруга всегда старалась выкрутиться, отовраться, отбелиться. С нее все наказания стекали как с гуся вода, а вот мне, дурехе, доставалось по полной программе, да еще и за двоих.
В какой-то момент мы вдруг решили поступать в один универ — на одну кафедру и по одной и той же специальности. Мы обе решили быть педиатрами. Такие веселые, неунывающие, стойкие к стрессу девчата… Вот только Лена поступила на бюджет, а я не смогла. Что-то пошло не так, и я осталась за бортом. По каким-то неясным причинам. Хотя школу кончила хорошу и честно готовилась к поступлению. Да и результаты тестов… у меня были лучше, чем у Ленки.
Но в итоге она стала студенткой-медиком, а я — официанткой.