Девочка, которую нельзя. Книга 1
Шрифт:
Сам же офис оказался на удивление компактным – просто просторная приёмная и три двери: одна рядом с ресепшен и две слегка в закутке коридорчика. Из-за стойки мне дрессированно улыбнулась приятного вида рыжулька:
– Здравствуйте! Чем могу помочь?
И у меня прям отлегло. Я, если честно, подсознательно боялась встретить тут ту брюнетку с алыми губами и её презрительное «ути-бозе-мой» в свой адрес. Эта стерва смотрелась бы здесь просто идеально!
– Я от Гордеева, – с замиранием сердца произнесла я заветный код.
Рыжулька снова улыбнулась и подняла трубку:
– Сергей Дмитриевич, она здесь… Хорошо. – И, положив трубку, вышла из-за стойки, услужливо открыла передо мной ближнюю дверь: – Проходите, вас ожидают.
Сергей, значит. Дмитриевич. Ну что ж, большой и бритый, будем знакомы.
В который раз за сегодня я замерла на пороге – передо мной оказалась просторная комната с панорамной передней стеной, за которой открывался шикарный, полный света и воздуха вид на реку и лес. По центру комнаты стоял длинный чёрный стол, ряд чёрных кресел, непонятные графичные картины на чёрных стенах. Но, несмотря на тотальный чёрный, комната не выглядела мрачно – скорее дорого и брутально.
В торце стола, в его дальнем от меня конце, возле самого окна – большое серебристое кресло, повернутое ко мне спинкой. И обалденный, сногсшибательный аромат кофе от дымящейся чашечки на столе!
Я постояла немного в нерешительности и наконец кашлянула:
– Вы сказали к одиннадцати подойти.
Кресло медленно развернулось… И это был не Гордеев. Вернее, он-то может, как раз, и Гордеев, но не тот, на которого я рассчитывала.
Передо мной, увлечённо погрузившись в планшет и, судя по всему, играя там в стрелялку, восседал облачённый в пижонский бордовый костюмчик красавчик. Тот самый, которого тогда, в Биг-Смайле, я сходу нарекла Кинозвездой.
«Гей, – тут же мелькнуло в мозгу Машкиным голосом. – Точно, гей»
– Ты проходи, – не отрывая взгляда от планшета, кивнул он. – Сейчас я… – Мимолётно пригнулся, закусил губу. Точно стрелялки. – Кофе будешь?
– Нет, спасибо.
Но он уже не слушал. Стрелял. На вид лет тридцать, холёный. Широкоплечий, высокий, статный. Крупные кисти с красивым узором вен и крепкими пальцами. Правильные, очень привлекательные черты лица, волевой квадратный подбородок. Готова поклясться, что, если он улыбнётся – там будет ровно тридцать два белоснежных винира и вспышка-блик, как в рекламе жвачки.
Наконец он резко дёрнулся в сторону, потом откинулся назад… и разочарованно выдохнул:
– Грохнули, гады. – Поднял на меня взгляд. – Да ты проходи, проходи. Кофе будешь?
– Да, – решилась я. – И я от Гордеева, кстати…
– Я понял, – кивнул он и взялся за телефон. – Тань, сделай… – отстранил трубку от уха: – Капучино, эспрессо?.. Капучино, Тань. И Гордеева сюда давай.
Большой и бритый появился как раз когда я, понадеявшись на то, что увлеченный очередным сетом стрелялок Кинозвезда не видит, пыталась вылизать оставшуюся на дне чашки пенку. Осеклась, смущённо отставила чашку на блюдце.
– Здрасти…
Но Гордеев на меня даже не посмотрел. Всё его сосредоточенное внимание было направлено на Кинозвезду, которому в этот момент было ни до кого – он стрелял. Ну а я, раз такое дело, украдкой рассматривала Гордеева.
Он, как и тогда в торгушке, был в строгом чёрном костюме и при галстуке. Начищенные до блеска туфли. До гладкой синевы выбритые щёки. Спина прямая, подбородок чуть вздёрнут, руки сцеплены в замок и пружинисто опущены спереди. Из-под рукавов пиджака тонкой полоской строго белеют манжеты сорочки.
И до меня дошло! Он вовсе не генеральный, как я почему-то думала сначала, и даже не зам. Он охранник! Может, начальник службы безопасности, может, личный телохранитель или что-то типа того, но далеко не самый главный, хотя смотрелся так… Ну как это сказать-то…
У отца тоже почти сразу после карьерного взлёта появился личный охранник – Рагиф. Но тот был похож на уголовника и пугал меня своими откровенными, недвусмысленно шарящими по моей фигуре взглядами. Он ругался матом в нашем с мамой присутствии, не таясь курил травку и частенько, заводя в подсобку возле гаража, насильно дотрахивал за отцом проституток.
А когда, после того случая с моим недопохищением, отец приставил эту гориллу ко мне – я перестала спокойно спать и боялась спускаться ночью в кухню, чтобы попить водички.
И когда три года назад я заметала следы, убегая от людей отца, я тоже больше всего боялась, что меня найдёт именно этот, потому что сильно сомневалась, что вообще доеду тогда хоть куда-нибудь. Зато не было сомнений что именно он сделает со мной первым делом, если поймает. Словом, там был полнейший морально-визуальный урод, а вот Гордеев… Он был, как бы это сказать…
– Она мне подходит, – выдернул меня из задумчивости голос. Кинозвезда отложил планшет, побарабанил пальцами по столу, словно соображая, что дальше. – В общем, введи её в курс, размести. Ну и остальное.
Гордеев кивнул и, приоткрыв дверь, едва заметно шевельнул подбородком, указывая мне на выход.
– Ну и что это всё значит? – спросила я у его спины, когда, выйдя из офиса Даймонда мы направились к лифту.
Он не ответил. И лишь когда мы зашли в лифт, и кабинка мягко устремилась вниз, повернулся ко мне. Окинул медленным внимательным взглядом, особо задержавшись на лице.
– Деньги будут, но не сразу.
– А когда?
Он пожал плечами:
– Как положено, через месяц. – И отвернулся, готовясь к выходу.
– В смысле – через месяц?! – возмутилась я. – Я же говорила, у меня всего две недели!
– Следуй за мной, – ответил он и направился через просторный холл к выходу. Ох, как же он бесил вот этим своим…
– Вы можете по-человечески объяснить, что происходит? – снова пристала я к нему на улице, пока мы быстрым шагом шли к красивому высотному зданию по соседству.