Девочка-ворона
Шрифт:
София сняла наушники.
Она знала, что Виктория путается в своих воспоминаниях и часто забывает, что говорила несколько минут назад.
Но являются ли эти пробелы обычными провалами в памяти?
Перед встречей с Самуэлем она нервничала. Нельзя, чтобы разговор зашел в тупик, а в его последние визиты дело шло именно к этому.
Она должна достучаться до него, пока не поздно, пока он полностью не выскользнул у нее из рук. София знала: для этого разговора ей потребуется вся имеющаяся у нее энергия.
Как обычно, Самуэль Баи появился точно ко времени, в сопровождении социального работника из Хессельбю.
– В половине
– Думаю, в этот раз мы поговорим подольше, – ответила София. – Вы сможете забрать его в три часа.
Социальный работник удалился в сторону лифта. София посмотрела на Самуэля Баи. Тот присвистнул.
– Nice meeting you, ma'am [33] , – сказал он, одарив ее широкой улыбкой.
Поняв, какая из личностей Самуэля перед ней, София испытала облегчение.
33
Рад видеть вас, мэм (ломаный англ.).
Это был Фрэнкли Самуэль, как она называла его в журнальных записях, откровенный, общительный и приятный Самуэль, начинавший каждое второе предложение с Frankly ma'am, I have to tell'ya… [34] Говорил он всегда на каком-то доморощенном английском, который София находила немного забавным.
В последний раз Самуэль превратился в “откровенного” сразу, как только исчез социальный работник и они поздоровались за руку.
Любопытно, что, встречаясь со мной, он избирает “откровенного”, подумала она, приглашая его в кабинет.
34
Откровенно, мэм, должен вам сказать… (ломаный англ.)
Откровенность Фрэнкли Самуэля делала его наиболее интересным из разных Самуэлей, которых София наблюдала в ходе бесед. “Обычный” Самуэль, которого она называла Самуэль Коммен, его основная личность, был закрытым, корректным и не особенно искренним.
Фрэнкли Самуэль представлял ту часть личности, которая рассказывала о кошмарных поступках, совершенных им в детстве. Наблюдения за ним вызывали смешанные чувства. Он мог с не сходящей с лица улыбкой обаятельно расточать Софии комплименты по поводу ее красивых глаз и прекрасной формы бюста, а потом закончить фразу рассказом о том, как сидел в темном сарае на пляже Ламли-Бич, неподалеку от Фритауна, и аккуратненько отрезал уши маленькой девочке. И тут же разражался заразительным смехом, напоминавшим ей смех футболиста Златана Ибрагимовича. Издавал веселое, гортанное “хе-хе”, как бы на вдохе, и все лицо у него сияло.
Впрочем, несколько раз у него вспыхивали глаза, и ей думалось, что где-то внутри существует еще один Самуэль, который пока не проявился.
Задача Софии заключалась в том, чтобы собрать эти разные личности в единого человека. Но она знала, что торопиться в таких случаях нельзя. Надо дать пациенту возможность научиться справляться с материалом, который тот носит в душе.
С Викторией Бергман все происходило само собой.
В своих попытках смыть зло с помощью монотонных монологов Виктория напоминала некое человеческое очистное сооружение.
А с Самуэлем дело обстояло иначе.
С ним следовало действовать осторожно, но все-таки добиваясь эффекта.
Рассказывая о пережитом кошмаре,
Она попросила его сесть, и Фрэнкли Самуэль скользнул на стул подобно змее. Такой эластичный, извивающийся язык жестов был свойственен данной личности.
София посмотрела на него и осторожно улыбнулась:
– So… how do you do, Samuel? [35]
Он постучал большим серебряным кольцом по краю стола, всматриваясь в нее веселыми глазами. Затем сделал такое движение, будто у него внутри, от плеча к плечу, прокатилась волна.
– Ma'am, dat has never been better… And frankly, I must tell'y a… [36]
Беседовать Фрэнкли Самуэль любил. Он проявлял искренний интерес и к самой Софии, задавал ей личные вопросы и расспрашивал о ее взглядах на разные вещи. Ее это устраивало, поскольку тогда у нее появлялась возможность направить разговор на то, что она считала важным для прорыва в лечении.
35
Ну… как дела, Самуэль? (англ.)
36
Мэм, лучше не бывает… И откровенно я должен вам сказать… (ломаный англ.)
Разговор продолжался уже около получаса, когда Самуэль, к разочарованию Софии, внезапно сменил личность на Самуэля Коммен. Какой же она совершила промах?
Они говорили о сегрегации – теме, интересовавшей Фрэнкли Самуэля, и он спросил, где она живет и на какой станции метро надо выходить, если хочешь ее навестить. Когда она назвала район Сёдермальм и станции “Сканстулль” или “Медборгарплатсен”, улыбка на лице “откровенного” погасла, и он стал более сдержанным.
– У Монументы, вот, че-ерт… – проговорил он на ломаном шведском.
– Самуэль?
– Шо ето? Он плевать мое лицо… пауки на руках. Тату…
София знала, о каком происшествии он вспоминает. В социальной службе Хессельбю ей сообщили, что его избили в подворотне на Эландсгатан. Под “Монументой” он имеет в виду квартал Монумент возле выхода из метро “ Скан стул ль”.
Поблизости от квартиры Микаэля, подумала она.
– Смотри мою тату тоже, О означает united [37] , Р – революция, Ф – фронт. Вот, смотри!
37
Объединенный (англ.).
Он стянул футболку, и на груди обнажилась татуировка.
ОРФ неровными буквами – этот говорящий символ был ей более чем хорошо знаком.
Неужели возвращение к Самуэлю Коммен вызвано воспоминанием о нападении?
Она ненадолго задумалась над этим вопросом, а он сидел молча, уставившись в стол.
Возможно, Фрэнкли Самуэль не смог справиться с испытанным при нападении унижением и перекинул все это Самуэлю Коммен, занимавшемуся, так сказать, более формальными контактами с полицией и социальной службой. Поэтому Фрэнкли Самуэль и исчез, когда речь зашла о квартале Монумент.