Девочки с характером. Большая книга романтических историй
Шрифт:
Вместе с летними нарядами проснулось летнее настроение, и страхи пустого дома были побеждены.
На радостях Варя плюхнулась на диван, взяла гитару и запела, начиная с новой песни и заканчивая ею же – хит номер два держался уже два дня! Жаль, Степка на тренировке по хоккею, интересно было бы узнать его мнение по поводу прогресса в вокале (в том, что прогресс был, Варя не сомневалась). С другой стороны, хорошо, что дома никого – можно было оттянуться и орать во всю глотку, что Варя и делала. Как же хорошо,
Она так увлеклась, что не услышала стук в дверь. Опомнилась только тогда, когда что-то ударило в окно.
И вмиг ужас вернулся и спеленал по рукам и ногам. Кто-то рвется в дом! Господи, как страшно. И ведь не позвонить и на помощь не позвать. Почему, ну почему у них нет соседей?!
Одним мощным выдохом, как на дне рождения, она потушила все восемь свечек, выглянула в окно – никого. Правда, из флигеля не видно входную дверь… Дрожащая, испуганная, она забралась на кровать, съежилась и зажмурилась, стараясь не дышать. Кто бы это ни был, пусть уйдет! Увидит, что дома никого, и уйдет!
– Варь! Открывай! Спишь, что ли? – донеслось снизу.
Варь?
Она встрепенулась, заставила себя сползти с кровати. Всунув ноги в валенки, дрожащими руками сняла с баррикады мольберт, отодвинула стул и в колеблющемся свете свечки осторожно спустилась с лестницы. Стены вмиг раздались, потолок взлетел ввысь… Только не смотреть вверх, только не смотреть!
Две фигуры в белых масках стояли на пороге, парень и девчонка, и в сумерках Варя не сразу разглядела, кто.
– А мы к тебе! – пропел знакомый голос – одна из фигур оказалась Дашей.
А вторая…
Высокий темный силуэт шагнул в прихожую и произнес голосом, от которого у Вари по коже пробежали мурашки:
– Привет.
Потрясенная, она оцепенела, не в силах вымолвить ни слова. Это… он?!
– А ты что, одна? А света что, опять нет? А свечки у тебя еще есть? – тараторила Даша, стягивая куртку и пытаясь приладить ее на вешалке.
– Привет, – выдавила наконец Варя, отступая вглубь. Как же хорошо, что нет света! Она вспомнила вдруг, что на ней клетчатая пижама, валенки и огромный бабушкин платок.
– А мы к тебе. Нам задали написать сочинение: «Как я ходил в музей». И тут я вспомнила, что ты как раз и живешь в музее, и решила освежить впечатления. А Родион, представляешь, вообще ни разу здесь не был!
– Неправда. Был. Только давно, в детстве, – голос через маску звучит глухо, но все равно от него кидает то в огонь, то в полынью.
– Ну, в общем, мы и решили твою маму попросить… С нами еще Сумкин хотел, но к нему бабушка приехала. А что, Василисы Егоровны нет?
– Нет. На родительском собрании.
– И Максима Илларионовича?
– Тоже. На курсах в Юрове, – упавшим голосом произнесла Варя.
– Жалко… – разочарованно протянула Даша. – Ну ладно,
– Ой, извини! Я нечаянно…
Троица кинулась подбирать упавшие вещи. В темноте руки сталкивались, и Варя каждый раз вздрагивала, как от удара тока.
Наконец сооружение было водворено на место, а незадачливые посетители топтались в дверях.
– Не повезло, – подвела итог Даша и взялась за латунную дверную ручку. – Придется о другом музее писать.
Родион молчал. Варя стояла рядом и чувствовала исходящие от него волны тепла. Неужели ребята сейчас уйдут и сказка окончится?
Мысль показалась невыносимой.
– А давайте я сама вам все покажу, – предложила вдруг она.
– А можно? – с сомнением посмотрела на нее Даша.
– Ну да! – соврала Варя: на самом деле заходить на экспозицию в отсутствие взрослых категорически запрещалось.
– Здорово! Давай! – воскликнула Даша, снова снимая куртку. Однако на этот раз не стала связываться с вешалкой, а бросила куртку на стул.
– Нам, наверное, переобуться надо? – спросила она.
– Можно просто тапочки надеть поверх обуви. Возьмите там, в корзине.
Варя, поднявшись на цыпочки, зажгла свечи в массивном канделябре.
Рука Родиона над ее головой сняла подсвечник со стены.
– Прикольно. Такой тяжелый. Куда теперь? – голос из-под маски звучал глухо.
– Сюда. – Варя подошла к массивной дубовой двери.
– «Музей усадебного быта восемнадцатого века. Усадебный комплекс Поливино. Имение Дурандиных», – прочитал Родион. – Ого! Твои родственники?
– Нет. Просто тезки. – Варя не стала говорить, что выяснению вопроса возможного родства отец посвящал все свое свободное время, рассылая письма в архивы, исторические журналы и генеалогические общества.
Она не любила свою фамилию. Особенно первые два слога. Как было бы хорошо, например, называться Смирновой, как Даша! Или Каретниковой, как староста. Или… Тереховой…
Обладатель привлекательной фамилии стоял рядом, освещая дверь, и Варя никак не могла попасть ключом в замочную скважину. Руки дрожали, бородка ключа звякала о замок. И что за напасть такая с этими старинными замками!
– Бедолага, – сочувственно вздохнула Даша. – Совсем от болезни расклеилась.
Наконец замок поддался, и Варя шагнула внутрь большого гулкого зала. Маленькая группа двинулась следом. Скудный колеблющийся свет выхватывал из темноты предметы усадебного быта, а ночь ползла по пятам, как затаившийся враг. Эхо казалось живым, оно подстерегало каждое слово, и даже самое тихое уносило наверх и оттуда разбрасывало по стенам, с которых за нарушителями с осуждением следили темные глаза старинных портретов.