Девочки
Шрифт:
Ты проезжаешь мимо ресторана быстрого питания, одного из тех мест, где продают тако и бургеры, одного из тех мест, где можно затариться едой, не выходя из машины. Ты понимаешь, что за весь день ничего не съел. Ты пристраиваешься за потрепанным пикапом. Пяти- или десятилетняя малолитражка встает за тобой. Когда ты подъезжаешь к окошку заказов, рокот твоего двигателя полностью заглушает шумы их двигателей.
Официант смотрит на тебя с удивлением, когда ты высовываешься к окошку, но не говорит ни слова, пока не протягивает тебе сдачу. Но тут он уже не может сдержаться:
— Парень, если бы у меня была такая машина, я бы не стал здесь есть!
А ты улыбаешься, киваешь и забираешь свою сдачу.
Ты въезжаешь на безлюдную часть паркинга, смотришь на еду, которую он тебе выдал в бумажном пакете. Пакет не идеально чист, поэтому сначала ты решаешь съесть все это,
И может быть, пока ты ешь, ты смотришь на бар на другой стороне улицы, на бар, который раньше даже не замечал. Какое-то захудалое заведение, но вокруг припарковано много машин, машин, которые недешево стоили, когда покупались несколько лет назад, машин, которые могли быть чьим-то первым автомобилем или вторым в семье, машин, которые спустя несколько лет родители отдают своим чадам по случаю окончанию колледжа. И, может быть, пока ты доедаешь свой обед, около бара паркуется еще несколько машин. И, может быть, только может быть, из них выходят четыре-пять молодых девчонок, выходят именно здесь, потому что этот бар не прочесывается, выходят именно здесь, потому что им так же хорошо, как и местной полиции, известно, что этот бар получает основную прибыль на продаже алкоголя тем, кому это еще запрещено по возрасту. Интересно, как это ты с такого расстояния можешь сказать, что они молодые, если даже не в состоянии разглядеть марку их автомобилей? Они одеты слишком нарядно для такого бара, одеты в платья для коктейлей, они потратили время, чтобы уложить свои волосы. Даже стоя на другой стороне улицы, ты можешь сказать, что они потратили время на свои прически. Даже стоя на другой стороне улицы, ты можешь сказать, что выглядят они готовыми наставить кому-то рога.
И может быть, закончив с едой, ты поймешь, что уже переезжаешь на другую сторону улицы, к бару. Здесь так же хорошо, как в любом другом месте, правда? Ты всего лишь собираешь немного выпить и потом, вероятно, отправиться домой. Зачем тащиться еще пять миль до единственного бара в радиусе сорока миль, где подают виски, который тебе нравятся? А если здесь к тому же есть на что посмотреть, пока ты будешь пить, так и вообще замечательно.
Ты паркуешься с задней стороны здания, подальше от других машин, там, где тебя не видно с улицы. Ты полагаешь, что оставить машину здесь менее рискованно, чем на пустынной стоянке, где ее могут разбить, или кто-нибудь увидит ее с улицы и попробует угнать. А кто узнает, что она за зданием?
И может быть, когда ты покидаешь свой автомобиль, оставляя в нем пиджак и галстук, девушки, которых ты видел выходящими из машины, играют в бильярд. И может быть, когда ты пропустишь первый стаканчик, когда посетители перестанут на тебя глазеть, вдруг окажется, что ты вписываешь свое имя на игровую доску. И может быть, ты закончишь с девушками партию в бильярд.
После брейка, после того, как они преодолели свою первоначальную робость, после того, как они шепотом обсудили между собой, что ты делаешь в их баре, самая наглая из них, почему-то скептически, спрашивает тебя, чем ты занимаешься.
— Ну и чем же ты все-таки занимаешься?
А когда ты объясняешь, пытаясь изложить все настолько просто, насколько это возможно, все они выглядят немного озадаченными, кроме одной, которая осмеливается спросить:
— Это что-то типа коммерческого банка?
А когда ты подтверждаешь, что коммерческий банк очень похож на то, чем ты занимаешься, она кивает со словами:
— Да, однажды я видела про это кино.
А затем все они начинают с тобой болтать, интересуясь, что ты делаешь по вечерам, в каком колледже учился, где живешь, был ли ты там-то и там, во всяких известных местах, и на что они похожи, если был. И почему-то ты чувствуешь, что гордишься собой, отвечая на все эти вопросы, хотя всего лишь час назад одна мысль об этом ввергла бы тебя в депрессию, не говоря уже о том, как развязно ты себя ведешь. Одна из них, знающая твой дом, спрашивает:
— Это, случайно, не тот огромный дворец, который едва-едва виден с дороги?
Они все начинают с тобой болтать, кроме той наглой девицы, заговорившей первой. Она сидит и разговаривает с тремя-четырьмя парнями, парнями, с которыми, очевидно, она и ее подружки уже немного знакомы. Какое-то время, но совсем недолго парни даже не смотрят в твою сторону, а если и смотрят, то одаривают тебя презрительным взглядом. Однако затем, когда ты заказываешь дорогие напитки порцию за порцией, напитки, которые они никогда не смогут себе позволить, когда ты и их включаешь в вашу компанию, когда ты, как ни странно, впервые за долгое время начинаешь наслаждаться своими деньгами, они вдруг хотят поговорить с тобой, они вдруг оказываются около тебя, вместо того чтобы встать с другой стороны стола, где стоят девушки, наклоняются к твоему плечу и дают советы, как тебе бить, расспрашивают о твоем бизнесе, расспрашивают так, словно давно о нем все знают, задают вопросы, которые всегда заканчиваются словами «не правда ли?» или начинаются «не думаешь же ты…».
В какой-то момент двое из них отправляются в туалет, споря о том, что ты имел в виду, говоря о том-то и том, но, обнаружив, что туалет занят, а они не в состоянии ждать, отправляются отлить на улицу.
А возвращаются они со словами:
— Эй, чувак! Это твоя тачка?! Потрясающая!
И девушки видят, что парни, на которых несколько часов назад они оказали впечатление, теперь впечатлены тобой, впечатлены тем фактом, что тебе принадлежит какая-то конкретная вещь. Они расспрашивают о ней, о ее особенностях. Они рассуждают о ней, зная о ее технических характеристиках гораздо лучше тебя. Кроме расхода топлива на милю, единственной известной тебе характеристики, характеристики, которую ты рассчитал и проверил на деле. Им известна только фиктивная цифра расхода топлива, написанная в руководстве. Один из парней, упоминая о цене, говорит, что она состоит из такого количества цифр, что у него аж голова кружится. Конечно же, он забыл включить в эту цифру налоги, таможенные сборы и тот факт, что, поскольку машины эти безумно сложно заполучить, дилеры сдирают пятнадцать процентов сверху. Он забыл составляющие этой суммы, которой хватило бы, чтобы оплатить целый год его обучения в колледже плюс расходы на проживание. Другие же, в ответ на вопрос одной из девушек, утверждают:
— Скажи уж, что мощности у нее гораздо больше, чем тебе когда-нибудь может потребоваться.
Затем один из парней, тот, который на улицу не выходил, спрашивает, может ли он посидеть в твоей машине. И ты удивлен и странно взволнован.
— Конечно! — отвечаешь ты. — Если хочешь.
И вся ваша компания отправляется на улицу поглазеть на машину. Девушки стоят немного в стороне, в то время как парни толпятся вокруг. Когда они по очереди усаживаются на водительское сиденье, ты замечаешь грязь на их ботинках, но не говоришь ни слова — ты не хочешь показаться слишком злым и придирчивым. Затем ты вспоминаешь о коробке сигар, которые брал с собой в Бостон, нелегальных сигар. Сигар, каждая из которых стоит гораздо больше, чем этот молодняк, возможно, тратит на еду дня за три. И ты достаешь коробку, распечатываешь и предлагаешь всем по кругу. Каждый из парней берет себе по отдельной, девушки же решают разделить одну на всех.
Вернувшись внутрь, сделав первую затяжку, затяжку, дым от которой они держали во рту слишком долго, парни смотрят на тебя, кивают головами и произносят: «Ух ты!» или «Великолепно!», как будто они что-то в этом понимают. И они упорно докуривают их, хотя кое-кто после этого выглядит слегка зеленым. Девушки не могут справиться даже с одной сигарой на всех, и она тлеет — маленький заброшенный окурок со следами губной помады.
И может быть, только может быть, ты ловишь на себе взгляд девушки, той, что смотрела тот фильм про банк и не участвовала в идущем вокруг нее разговоре, ты ловишь на себе ее серьезный взгляд. Она быстро отводит глаза. Позже ты видишь, как подружки тихонько поддразнивают ее. И может быть, но только может быть, как выясниться позже, она попросит тебя подвезти ее обратно в общежитие. Ты соглашаешься — в конце концов, почему бы и нет, ты выпил совсем немного и можешь сесть за руль. Если бы ты напился, то не стал бы этого делать, ты не безответствен, и тебе совершенно не хочется садиться в тюрьму.