Девственная земля
Шрифт:
Если бы эту страшную картину удалось заснять на кинопленку, зрители не смогли бы сдержать слез. Но положение спасал неистребимый оптимизм тибетцев. Я видела, как, громко хохоча, люди шли вброд через потоки воды. Видно, для большинства из них это было самое веселое развлечение за последние годы. Поэтому я уже не чувствовала такого угрызения совести перед ними за то, что имею крышу над головой.
Сначала мне казалось, что здесь все улицы и переулки расположены в руслах пересохших рек. Теперь я точно знаю, что это так и есть. Возвращаясь домой, я увидела яростно бурливший между зданиями поток, доходивший мне до колен, в водах которого мимо моего дома пронеслись три мертвые курицы и дохлый щенок.
Как обычно, окно в моем доме оставалось открытым, в результате в комнате был настоящий погром: на полу валялись рис, лук, разбитые яйца, промокшие бумаги и книги, сломанный фонарь. И все было залито керосином. Я собрала рис (все
К счастью, мой «винный погреб» уцелел, так что я не лишена «духовного» утешения. В данный момент оно состоит из напитка, изготовленного в Катманду (его продают по семь шиллингов за пинту) и с немалой долей воображения именуемого ананасным вином. При этом названии перед мысленным взором предстают пожилые леди (типа отставных миссионерок), отважно прихлебывающие напиток, изготовленный по прабабушкиному рецепту и содержащий 0,001 % алкоголя. Однако здесь этим скромным названием обозначается зелье, которое и быка свалит с ног. (Недавно один мой гость уверял, что можно загнать на Эверест паровой каток, заправленный этим зельем, но мне это показалось небольшим преувеличением.) Ясно одно: ананасное вино — вовсе не вино, и я сомневаюсь, чтобы ананасы как-либо использовались в его производстве. По-моему, это чистый самогон, окрашенный в зеленый цвет. Даже для самых крепких достаточно двух ложек этого «вина», а третья, вероятно, вызовет мрачные галлюцинации с последующим летальным исходом. Страшно подумать, к чему может привести его регулярное употребление. Однако время покажет.
С сегодняшнего дня в моем доме поселился лама, который остался без крова. Его палатка была уничтожена ураганом. Лама подошел к порогу моего дома и спросил:
— Мадам, позвольте войти и жить у Вас?
Сначала я растерялась, меня одолевали некоторые сомнения — не те, которые в подобных случаях возникают в Европе, меня беспокоило то, что беженцам жить и питаться вне лагеря не разрешается. Однако лама есть лама, поэтому после минутного колебания я ответила:
— Хорошо, но вы должны отдать мне свою продовольственную карточку, и каждую пятницу утром я буду приносить ваш паек.
Его лицо расплылось в широкой улыбке. Несколько раз поблагодарив, лама отправился за своими пожитками.
Через полчаса я увидела отряд из двадцати двух мальчишек, направлявшихся к моему дому. Каждый нею по пять огромных томов в матерчатом переплете. У последнего мальчика в руках оказалось лишь три тома. Произведя быстрый подсчет в уме, я пришла к выводу, что они несли полный комплект буддийского канона — все сто восемь томов, основной багаж ламы. К счастью, остальной его скарб был более скромным — курильница, молитвенное колесо, ритуальный барабан, дордже [44] , молитвенный колокольчик, небольшая фотография его святейшества, одиннадцать маленьких серебряных лампадок для возжигания перед портретом и (из нерелигиозных предметов) помятый котелок, деревянная чашка для питья, оправленная в серебро, и вонючая шкура яка, служившая ламе постелью. Теперь маленькая комната внизу превратилась в небольшой храм, из которого поднимался аромат благовоний, а моя жизнь стала скрашиваться звуками ритуальной музыки. Нежная мелодия барабана и колокольчика кажется мне такой очаровательной, что при звуках ее я бросаю все свои дела и слушаю, слушаю.
44
Дордже(тибетск.), или ваджра(санскр.) — «алмазная молния»: символ и оружие ряда божеств буддизма и индуизма. Используется в ламаистском ритуале наряду с колокольчиком ( гханта): они символизируют мужское и женское тантрические начала.
Сегодня снова разразился сильный ураган, — правда не столь разрушительный, как вчерашний. Однако не следует путать подобные ураганы с муссоном, который начнется только дней через семь-десять. Мне сказали, что ураганы предвещают муссон. Вечером температура понизилась до благодатных 24 градусов по Цельсию. Впервые за несколько недель с моего тела исчезла сыпь, и я предвкушаю спокойный сон ночью.
Оказывается, я ошиблась.
Сегодня мне удалось поближе познакомиться со своим высоким гостем во время ужина, на который я была приглашена вместе с Тхуптеном Таши. В семь часов вечера мы пошли к нему со своими тарелками, ложками и солью. К этому времени я обычно уже успеваю зверски проголодаться, так как днем почти ничего не ем. Однако трапеза состоялась лишь в половине десятого — ей предшествовал весьма интересный разговор и чашек девять-десять чая с маслом.
Тхуптен Таши — лучший переводчик из всех тибетцев, которых я когда-либо знала. С его помощью лама кратко поведал мне историю своей жизни.
С детства он мечтал уйти послушником в монастырь секты гелукпа [45] . В восемнадцать лет его, как единственного сына и наследника, отец, зажиточный крестьянин, женил на дочери крестьянина-соседа. Говорят, подвести лошадь к воде — еще не значит напоить ее. Так и лама Онгьял, приведенный к супружескому ложу, не довел брак до его логического завершения. После двух лет целомудренной семейной жизни он отказался от наследства и убежал в монастырь в Кхаме — несомненно, к радости своей жены-девицы, которая теперь могла подыскать более практичного партнера. В Кхаме Онгьял постигал истину под руководством высокоученого наставника в течение шестнадцати лет, затем провел отшельником три года в пещере в Гималаях, на высоте восемнадцати тысяч футов над уровнем моря. Позднее он вернулся в монастырь, прошел последние испытания и стал гуру (учителем) в монастыре Дрепунг, откуда и бежал в район Долпа в 1959 году.
45
Гелукпа (гелугпа) —основная секта ламаизма, основанная учениками Цзонхавы в XV в. в процессе реформы секты кадампа. Одна из самых ортодоксальных ламаистских сект; наиболее влиятельна в Центральном Тибете. В европейской литературе иногда называется «желтошапочной». Глава секты — далай-лама — стал духовным, а с XVII в. и светским главой Тибета.
Я сказала ламе, что мои познания о тибетском буддизме очень поверхностны. Это весьма вдохновило его, и он сопроводил краткую автобиографию лекцией о том, как важно постичь бренность всего сущего и вести соответствующий образ жизни. Однако я слушала его рассеянно, так меня мучили нестерпимые муки голода. Несмотря на всю свою заинтересованность, я пропустила некоторые глубокие высказывания ламы. Он поинтересовался, верю ли я в бога, и одобрительно кивнул, услышав утвердительный ответ. Лама заметил, что многие современные европейцы — атеисты. Это вызывает У него немалое сожаление, ибо христианство — хороший путь к познанию бога. Я вынуждена была признать, что являюсь не совсем ортодоксальной христианкой. Услышав это, лама слегка забеспокоился и выразил надежду, что я не буддистка. Буддисты-европейцы, которых он встречал в Катманду, весьма жалки и фактически лишь воображают себя буддистами.
Тем временем двенадцатилетний мальчик, слуга ламы Онгьяла, готовил для нас ужин на костре, разложенном среди камней. Когда еду наконец подали, я заметила, что хозяин с нами не ест. Мне хотелось спросить, ест ли он вообще — насколько я заметила, он питается только чаем с маслом, — но я удержалась из опасения показаться невежливой. Ужин состоял из риса, дала и картофеля — по тибетским понятиям, настоящий пир.
Сегодня утром две «Дакоты» с остатками багажа немецкой экспедиции поднялись с аэродрома. Альпинисты оставили много продовольствия. Это было выгоднее — дороже стоило бы доставить его в Катманду. Пожалуй, все непальское и тибетское население Парди и ровно половина европейского (то есть я) кинулись к «Аннапурне» за своей долей. Я, потеряв всякий стыд, ухватила банку шоколадного печенья и две банки мясного экстракта. Кто поживет в Покхаре хотя бы месяц, тот неминуемо забудет о гордости при виде таких деликатесов, которые к тому же достаются даром.