Девственница
Шрифт:
— Я могу… пойти к себе? — спрашиваю робко спустя некоторое время. — Мне хочется… принять душ.
Мои ноги липкие от крови. Дергаюсь, заметив капли и на простыне… Их надо застирать, сменить. Какое счастье, что я знаю, где лежит чистое белье в этом доме.
— Позволь мне… поменять постель, пожалуйста, — шепчу в слезах.
— Что? Вилена… Это глупости.
— Ты же не будешь спать на таком белье?
— Мне все равно.
— Но завтра… Амина… Ольга Петровна. Умоляю тебя! Я понимаю, что может больше никогда их не увижу. Но мне… не хочется, чтобы они знали обо мне…
— Знали что?
— Я знаю. Принесу…
— Скажешь где посмотреть, сам схожу, — останавливает меня Валиев. — Ты хочешь принять душ? Отлично. Иди. Только здесь. У меня. Я не отпускаю тебя. Будешь спать в моей постели.
— Хорошо… Я вымоюсь и все тут перестелю…
— Иди уже, Вилена.
Встаю под горячие струи воды, стараясь смыть запах Тагира, его прикосновений, его холодного пренебрежения, всей этой безумной ночи, со своей кожи. Мышцы болят, напоминая о том, что произошло со мной. Вот и все…Я больше не девственница. Странно, что ничего, никаких эмоций нет у меня по этому поводу. Ни грусти, ни радости. Полное равнодушие. Во мне словно что-то сломалось.
Едва успеваю завернуться в огромное пушистое полотенце, как слышу стук в дверь. На пороге появляется Тагир. Его взгляд ощупывает меня внимательно. Я тоже разглядываю его. Он уже не полностью обнажен. Надел черные боксеры — к моему огромному облегчению.
Наверное, оно отразилось на моем лице, потому что Валиев делает гримасу, и произносит, фыркнув:
— Я собираюсь набрасываться на тебя. Не этой ночью уж точно. Можешь быть спокойна, Золушка.
Его взгляд пристальный, острый.
— Я… не успела высушить волосы.
— Хорошо. Подожду снаружи.
Еще пара минут наедине с собой. Мне страшно выходить из ванной, хотя Тагир и пообещал, что не тронет. Я ему, наверное, больше не интересна…
Когда появляюсь в комнате, вижу, что постель перестелена.
— Не хмурься, Вилена. Я сам все сделал, уж извини, что отнял у тебя привилегию горничной, — безошибочно трактует мой взгляд Валиев.
Сам менял белье? Словно поверить в это.
— Простынь никто не увидит, слышишь? Можешь быть спокойна. Хотя не понимаю, почему ты настолько трепетно относишься… Ладно, проехали.
— Извини… за глупые предрассудки, — закусываю губу. Конечно же ему не понять меня.
— Теперь ты мне расскажешь правду? Что с тобой было? Кто такая Настя?
— Я была этой девочке няней. Родителям она не нужна…
— Ты что, похитила ребенка? Черт, от тебя всего можно ожидать, — хмурится Валиев.
— Она не нужна им… Я люблю ее как родную… — меня начинает трясти.
— Хорошо, успокойся.
Тагир подходит к шкафу, открывает его и достает огромный махровый халат. Белый. Похоже, абсолютно новый.
Накидывает мне на плечи.
— Хватит дрожать. Ложись в постель. Поспим немного. Больше не буду мучить тебя вопросами.
— Можно я пойду к себе? — спрашиваю с робкой надеждой.
— Нет.
— Но почему? Ты получил… Все что хотел…
— Ты понятия не имеешь, чего я хотел, Вилена.
Тагир ложится на половину кровати, одну руку подложив под голову, пристально
Сегодня у меня нет сил спрашивать даже об этом. Даже вновь молить о ребенке. Теперь он знает, что Настя не моя дочь. Что он сделает с этой информацией? Надеюсь, ничего. Надеюсь, причинив мне боль, Тагир смог унять терзающих демонов прошлого…
Глава 14
Просыпаюсь на следующее утро одна в постели. Воспоминания о ночи обрушиваются, словно каменная тяжесть на плечи. Я заснула в объятиях мужчины, который меня купил. Который лишил меня невинности. Но понятия не имею, что будет дальше. Тагир, кажется, все же мне поверил… Но до конца не могу быть в этом уверенной. На большее меня вчера не хватило. Я вымоталась морально и физически…
Бросаю взгляд на часы и прихожу в ужас. Почти час дня! Соскакиваю с постели, в голове одна мысль — мне точно достанется от Ольги Петровны! Но лучше пусть она меня отчитает как следует, чем узнает, что я провела тут ночь… Вот только, наверное, это неизбежно, мне ведь даже надеть нечего! Форма… я вчера забыла про нее. Она так и валяется мокрой тряпкой в ванной… Придется выйти в халате Тагира, в котором я проспала всю ночь. Было очень тепло и уютно. Правда, думаю это не из-за халата — Валиев крепко обнял меня, хотя я сразу как легла, свернулась калачиком на краю постели, повернувшись к нему спиной. Но он все равно обнял… и крепко прижал к себе. Больше ничего, ни касаний, ни приставаний. Удивительно, но меня охватило чувство покоя, и я быстро уснула.
Открываю дверь, выглядываю. Вроде тишина… Как же стыдно! И как не хочется сейчас выслушивать какие-то претензии. Не представляю, как сегодня буду работать, убираться, потому что каждая мышца мучительно ноет… Осторожно выхожу из комнаты, молясь, чтобы повезло, чтобы никого не встретить. Чтобы можно было быстро переодеться и приступить к работе, извиниться, что проспала… Меня мучает то, что наверняка все уже знают, где я ночевала и догадываются почему. Наверняка будут косые и презрительные взгляды, без них никуда.
Заставляю себя спуститься по лестнице… От мрачных мыслей меня отвлекает знакомый смех. Детский смех… Вздрагиваю. Ускоряю шаг, перепрыгиваю ступеньки все быстрее, в конце все же спотыкаюсь, подворачиваю ногу. Лодыжку простреливает болью. Не обращая на это внимание, ускоряюсь, бегу на звук смеха, вот наконец вижу в гостиной на первом этаже совершенно нереальную картину, от которой на меня находит такой ступор, что даже забываю, как выгляжу…
Ольга Петровна, эта строгая и властная женщина, которая так меня пугает, сидит на корточках и играет в ладушки… с Настей!