Девственник
Шрифт:
— Эй, — сказал он, его голос стал более хриплым.
— Привет, — прошептала я и наклонилась, чтобы поцеловать его. По мере того, как удовольствие и нервы шли на спад, реальность всего начала просачиваться обратно. Я знала, что Куинн тоже почувствовал это, потому что он замер.
— Все обязательно получится.
Я посмотрела прямо ему в глаза.
— Я позабочусь о том, чтобы все получилось, потому что жизнь без тебя немыслима. — Он наклонился и поцеловал меня в лоб. — Если я не могу бороться за свою любовь к тебе, тогда в чем смысл? — Когда он отступил, я снова увидел эту уязвимость. — Я никогда никого не любил так, как люблю тебя, и я не собираюсь отпускать это. Может быть, это не так, пока мы не закончим школу в этом году, и, возможно, ты будешь за тысячи миль, но ты моя, и ничто не может это изменить. Я имел это в виду, когда говорил, что не позволю никому и ничему забрать тебя у меня.
Услышав, что сказал Куинн, я почувствовала, что все будет хорошо. Должно быть все хорошо, верно? Он немного сместился, его внимание было приковано ко мне.
— Нет ничего, что я не сделал бы для тебя, Изабель. — Его тон был таким уверенным, таким сдержанным. Он приблизился к моему лицу и наклонился, чтобы мы смотрели друг другу в глаза. — Ты для меня. Ты всегда была только для меня.
Боже, все получится. Просто обязано получиться.
ГЛАВА 8
Изабель
Две недели спустя
Просто безумие, как быстро прошли последние две недели, и теперь я стою рядом с подъехавшим грузовиком, мое сердце разрывается, но моя стойкость удваивается. Я бы не посмела плакать перед родителями и особенно перед Куинном.
Последние четырнадцать дней были напряженными, когда мы упаковывались, и грузчики ходили по дому, чтобы помочь загрузить все в грузовик. Все в течение этих недель было как в тумане.
Что я запомнила, так это время, проведенное с Куинном. Те украденные моменты в школе, когда он затаскивал меня в темный угол и целовал, пока я не начинала задыхаться. Эти воспоминания были о том, как он держал меня за руку, водя пальцем, пока мы лежали на диване, и о фильме на заднем плане, на котором никто из нас не мог сосредоточиться. В школе не потребовалось много времени, чтобы узнать, что мы больше не просто друзья, хотя я была удивлена тем, как отреагировали многие из наших друзей.
А потом мы сказали моим родителям, что любим друг друга и что после школы нас ничто не разлучит. Они не казались шокированными. Как и родители Куинна.
— Я поеду с тобой. Я найду способ во всем разобраться.
Я закрыла глаза и снова и снова проигрывала слова в голове, которые Куинн говорил мне прошлой ночью.
— Я бы пошел за тобой на край света, если бы это значило, что мы всегда будем вместе.
Боже, он казался... нереальным.
Я могла бы посмеяться над своими мыслями, но это была правда. Мне повезло, это было точно, потому что наши отношения были навеки.
— Эй, — сказал он, когда подошел, чтобы встать рядом со мной.
Я повернула голову и посмотрела на него.
— Привет.
Мое горло было напряженным, а эмоции угрожали проявиться. Он обнял меня и притянул к себе. С тех пор, как признались друг другу в любви, мы проводили вместе каждый день.
Сначала он виделся со мной утром, потом весь день в школе и проводил со мной вечер, уходя только тогда, когда мой отец заставлял, потому что было поздно. А потом наставало время, когда мы ускользали и оставались одни, и я снова и снова отдавала себя ему, просто держала его и желала, чтобы эти моменты длились вечно.
— Все будет в порядке.
Я кивнула, потому что, хотя это казалось невозможным прямо сейчас, знала, что все получится. Но меня тревожил тот факт, что я уезжаю так далеко, и что ни у нас, ни даже у наших семей не было средств, чтобы летать кому-то из нас каждые выходные, особенно в течение учебного года.
Поверьте мне, мы пытались разобраться с этим. Но, в конце концов, мы оба понимали, что так не получится. Нам нужно было закончить школу, если мы хотели иметь какую-либо продуктивную жизнь вместе. Если Куинн бросит школу, чтобы переехать на запад со мной, где мы окажемся в конце концов?
Любовь была всем, но я не могла позволить ему разрушить его будущее, потому что он ненавидел видеть меня расстроенной.
— Не плачь, хорошо? — сказал он и повернулся ко мне, обхватил меня за щеку и наклонился, чтобы поцеловать. Я растворилась в нем, не заботясь о том, видели ли нас грузчики, соседи или даже мои родители. Пусть они глазеют на нас, пусть им будет неловко, что Куинн прижал меня к себе, что он целовал меня, будто голоден, и я была единственным человеком, который мог насытить его аппетит.
Я услышала, как захлопнулась дверь грузовика; громкий свист и щелчок заставили меня вернуться в реальность. Я неохотно отступила, понимая, что не могу вечно держаться за этот момент.
Но я хочу этого. Я отчаянно этого хочу.
— Пора идти, Изабель, — сказал отец, но я не смотрела на него.
Куинн улыбнулся мне, погладил большим пальцем мою щеку, и я наклонилась к его прикосновению.
— Все получится, — повторил Куинн.
Я очень на это надеялась.
Куинн
Как только перестал видеть грузовик, я сел в машину и направился в мастерскую, где работал. Последнюю пару недель с тех пор, как узнал, что Изабель уезжает, я наводил там порядок и пытался во всем разобраться между встречами. Я хотел провести с ней как можно больше времени, но у меня также накопилось много дерьма за короткий промежуток времени.
Я сказал Изабель, что мы можем работать над отношениями на расстоянии, но, если бы я смог что-то сделать, чтобы это сработало, будучи с ней и уменьшив временные рамки этого года, я бы попытался.