Девушка, которую не помнят.
Шрифт:
Хозяин дома действительно был самой любезностью. За столом рассказывал последние городские новости, со смехом вспоминал ее статейку, высказывал надежды, что та не пройдет незамеченной. После завтрака пригласил на прогулку и охотно отвечал на расспросы Алеси о мире и магах:
— В настоящий момент Велейская империя ни с кем не воюет и не собирается, императору удалось наладить взаимопонимание с торийцами и лирмийцами, ходят упорные слухи, что наследник престола Имир женится на племяннице правителя Лирмийской империи, как только той стукнет шестнадцать лет. Правда, пока это лишь слухи, кронпринц еще не расстался
— Двадцать два.
— Вы выглядите моложе… У вас в мире люди сколько лет живут?
— Как и у вас, если они не маги или не пополняют свой резерв.
— Мало у кого имеется возможность его пополнять, магия стоит очень дорого. Я перестал заботиться об этом после смерти моей жены, перестал видеть смысл в том, чтобы продлевать тоскливую жизнь, а уж после гибели дочери…
Ник замолчал. Они прошли по посыпанной гравием дорожке, остановились у цветущего куста, похожего на жасмин, и мужчина сорвал для Алеси пахучую, усыпанную белыми цветами веточку.
— Вы выглядите лет на тридцать, но учитывая, что вашей дочери сейчас было бы двадцать лет, лицо явно не отражает ваш настоящий возраст, — заметила Алеся, принимая цветок.
— Мне сорок. А вы в своем мире были замужем?
— Нет, у нас редко кто вступает в брак так рано.
— Двадцать два — это рано для девушки? — удивился Ник и поспешно сказал: — Извините, у нас все несколько иначе, к этому возрасту многие уже нескольких детей имеют.
— Да, я обратила внимание.
Ник продолжил рассказывать о жизни двора, о последнем увлечении младшего принца, о том, чьей дочерью является постоянная любовница старшего, пока Алеся не выдержала и не сказала тихо, когда они вышли прогуляться в сад:
— Рейт Дирас, я понимаю, что вы стараетесь говорить о том, что полагаете интересным для меня, но, видите ли… Я бы предпочла, чтобы вы поведали мне о чем-то жизненно важном и полезном для меня, а не о свежих сплетнях. Мне глубоко безразличны закулисные любовные интриги императорского двора, политические заботы старшего принца и меценатство с благотворительностью младшего. Я много дней прожила в вашем мире, читала не только подпольные листки, но и официальные газеты, книги и знаю, что младшего принца все считают чуть ли не ангелом во плоти: он-де вовсю заботится о сирых и убогих, помог отцу подготовить последний закон о бесплатном лечении калек, ратует за облегчение условий труда всех крестьян и рабочих и так далее, а старший принц растет достойным преемником отца и во всем на него похож. Вы мне лучше расскажите, являются ли члены правящей семьи магами, отвечают ли за то, что творится в Греблине, и как принято обращаться к вашей знати? Кого именуют ирами, кого — сирами, кого — рейтами?
— «Сир» или «сира» — обращение только к членам императорской семьи. К людям, возглавляющим какие-либо ведомства, обращаются «ир», даже если они не из знатных семейств. Ко всем остальным землевладельцам обращаются «рейт». Крупные торговцы, богатые горожане требуют и для себя такого обращения, но этот закон еще не принят, так что рейт — это человек, имеющий земли и поместье и соответственно — имеющий право быть избранным в рейтнат. Само собой разумеется, в заседаниях рейтната может участвовать любой ир и сир.
— А купцы, банкиры, владельцы цехов, мануфактур, другие богатые люди права влиять на политические решения и законы не имеют, если больших земельных угодий нет? Их в рейтнат не изберут? — удивилась Алеся.
— Именно так. Поэтому земля стоит дорого и ее редко продают. До последнего бунта даже рейты никакой политической власти не имели, все вопросы император решал единолично. Говорят, ир Хальер часто и громко возмущается, что теперь его друг Адис Ламокк вынужден прислушиваться к чьему-то мнению.
Ник презрительно усмехнулся, мрачнея при мысли о своем кровном враге.
— Расскажите о магических способностях правящей семьи и особенно — о Хальере. Правда, что у него волшебный голос, которого надо бояться? Что он может «выпить» магию и жизнь не приближаясь к человеку?
Ник рассказал, что император и его сыновья — очень слабые маги с небольшим резервом. Сам император и его старший сын имеют способности стихийников, младший принц — менталист очень низкого уровня, а императрица — простой человек. Зато ир Хальер — мощный маг-универсал, способный на любое колдовство.
— Его завораживающий голос — проявление ментальных способностей. Маг может совершить обмен магической энергией с другим магом, если их связали хоть на миг сильные чувства, причем неважно — негативные или позитивные, — объяснял Ник. — Девушкам не стоит злить Хальера, для них это самый быстрый и надежный способ умереть, ведь в ответ его усиленный ментальной магией голос вызовет в женщине сильнейшее страстное влечение к нему и спровоцирует обмен, а точнее — отток всей ее магии и жизненной энергии к Хальеру. И правда, что прикасаться к женщине при этом у него нет необходимости.
— А если заткнуть кляпом и завязать ему рот? — мрачно спросила Алеся, прекрасно помнящая, как этот чарующий голос воздействовал на нее саму в лесу.
Замерев на месте, Ник ошеломленно посмотрел на нее и громко расхохотался.
— Хотел бы я посмотреть на того, кто сумеет завязать рот иру Хальеру! Впрочем, это не поможет — если человек пробудил в нем сильные эмоции, то магия ира найдет виновника и в тишине. Я видел и ощущал сам, как это происходит: Хальер молчит, но глаза его начинают сиять синим светом, воздух вокруг дрожит и будто густеет, и если в тебе всколыхнулся страх (а он всколыхнется обязательно, он пронзает, как метко пущенная стрела), то можешь начинать молиться. Голос — просто яркое проявление выплеска магии и сильно действует на женщин, но Хальер легко может погубить и мужчину без всякого томного влечения.
— А убитые девушки…
— Он сознательно разжигал в них страсть (для менталиста это пустячное дело) и выпивал до дна, — глухо ответил Ник, отворачиваясь. Он уставился на клумбу, словно никогда ранее не видел растущих на ней цветов.
— Он их… они были… ну…, — неловко попыталась сформулировать Алеся болезненный для него вопрос.
Ее поняли. Ник ответил, всё так же не сводя глаз с красно-белой россыпи роз:
— Нет, он не вступал с жертвами в интимную связь. Ира Хальера трудно увлечь как мужчину. Глава тайной канцелярии — ледяная глыба, в нем весьма сложно зажечь страстные чувства, он хладнокровен во всем, на это даже его любовницы втихаря жалуются.