Девушка, которую ты покинул
Шрифт:
— Значит, ты одна из тех редких счастливиц, — раздается голос у нее за спиной.
Она поворачивается, и Пол Маккаферти показывает на недопитую бутылку.
— Счастливиц?
— Не всем так везет. Четыре года — это срок! Ты должна быть благодарна.
«Благодарна»? В его устах это звучит вполне разумно.
— Да, — слегка помедлив, отвечает она. — Наверное, должна.
— Честно говоря, истории типа твоей воодушевляют.
— Очень мило с твоей стороны, — улыбается она.
— Но это чистая правда. За… Как его звали? — поднимает бокал Пол.
— Дэвид.
— За Дэвида! За хорошего парня!
И
— Да. За Дэвида!
— Знаешь, такое со мной впервые. Надо же, пригласить к себе девушку и пить за ее мужа! — говорит он, и в ответ она заливисто смеется, словно в рот попала смешинка. Затем он поворачивается к ней и, не дав опомниться, осторожно вытирает большим пальцем тушь под ее левым глазом. — Я весь вечер хотел это сделать. Твоя косметика, — поднимает он палец. — Не уверен, что ты в курсе.
Лив смотрит на него, и ей кажется, будто через нее пропустили электрический разряд. Она смотрит на его покрытые веснушками сильные руки, на мощную шею, обтянутую слишком тесным воротничком, и неожиданно теряет остатки здравого смысла. Тогда она ставит бокал, чуть наклоняется вперед и неожиданно делает именно то, что ей сейчас больше всего хочется: прижимается губами к его рту. Сперва она испытывает легкое потрясение от физического контакта с мужчиной, потом чувствует его дыхание на своей коже, его руку на своей талии, и вот он уже отвечает на ее поцелуй, его мягкие губы слегка пахнут танином. Она растворяется в его объятиях, качается на волнах чувственности, алкогольного опьянения и безмятежности. О господи! Вот это мужчина! Его глаза закрыты, ее голова идет кругом, его нежные поцелуи так сладостны.
Но затем он резко отстраняется, но она не сразу это осознает. Она тоже слегка отклоняется, ей вдруг становится трудно дышать. «Кто ты?»
Он смотрит ей прямо в глаза. Моргает.
— Знаешь… Мне кажется, что ты прелесть. Но у меня имеются свои правила относительно таких вещей.
— У тебя что… кто-то есть? — разлепляет она внезапно распухшие губы.
— Нет. Я просто… — Он приглаживает волосы. Стискивает зубы. — Лив, ты не похожа…
— Я пьяная.
— Да-да, совсем пьяная.
— Когда-то у меня хорошо получалось заниматься сексом по пьяному делу. Действительно хорошо, — вздыхает она.
— Тебе лучше помолчать. Я очень стараюсь быть хорошим.
— Надо же! — откидывается она на спинку дивана. — Конечно, женщины иногда напиваются в хлам. Но только не я.
— Лив…
— А ты… бесподобен.
У него щетина на подбородке, значит, уже скоро утро. Ей хочется погладить его по щеке, почувствовать его колючую кожу. Она протягивает руку, но он отодвигается.
— И… все. Я пошел. Да-да, конечно пошел. — Он встает и с трудом переводит дух. На нее он не смотрит. — Уф, вон там комната сына. Если захочешь пить или что-то еще, там есть кран. Уф, кран с водой. — Он берет журнал и кладет на место, затем — другой и снова кладет. — И вот журналы. Если захочешь почитать. Полно…
Нет, не может быть, чтобы все закончилось вот так. Она хочет его, ее тело просто излучает желание. Она готова молить его об этом. Она до сих пор ощущает жар его руки на талии, вкус его губ. Они стоят и смотрят друг на друга в упор.
«Неужели ты ничего не чувствуешь? Не уходи! — посылает она ему молчаливый призыв. — Пожалуйста, не уходи от меня!»
— Спокойной ночи, Лив, — говорит он.
Он бросает в ее сторону еще один взгляд, затем поворачивается, выходит в коридор и тихо закрывает за собой дверь ванной.
Через четыре часа Лив просыпается в маленькой комнате, на кровати с пуховым одеялом с эмблемой «Арсенала». Голова раскалывается так, что ей приходится потрогать затылок, чтобы убедиться, что она не стала жертвой нападения. Она моргает, тупо смотрит на крошечных существ из японских мультиков на противоположной стене и пытается по кусочкам восстановить события сегодняшней ночи.
Украденная сумка. Она закрывает глаза. О нет!
Незнакомая кровать. У нее нет ключей. О боже! У нее нет ключей. И нет денег. Она пытается встать, но голову пронзает такая боль, что хочется кричать.
А потом она вспоминает мужчину. Пит? Пол? Вспоминает, как идет ночью по пустынным улицам. Вспоминает, как наклоняется, чтобы поцеловать его, а он вежливо уклоняется. «Ты… бесподобен».
— О нет, — шепчет она и закрывает глаза руками. — О, я не могла…
Она садится и спускает ноги вниз, внезапно замечая на полу желтую пластмассовую машинку. Но, услышав звуки открывающейся двери и льющейся воды в душе, Лив хватает жакет, туфли и потихоньку выбирается из квартиры навстречу безжалостному свету нового дня.
15
— Это похоже на нашествие, — нервно смеется исполнительный директор. — Интересно, у остальных… такие же ассоциации?
— О да, — по привычке отвечает она.
Рядом с ней примерно пятнадцать подростков, которые бегают по просторному вестибюлю «Конахи секьюритиз». Двое из них — Идан и Кэм, — широко расставив руки, прыгают туда-сюда через перила, идущие вдоль стеклянной стены, их белые спортивные костюмы шуршат при соприкосновении с полом из известняка. Небольшая группа детей уже успела просочиться в центральный атриум, и теперь они с хохотом носятся по идеально ровным дорожкам и тычут пальцами в японских карпов, мирно плавающих в угловых бассейнах.
— Они что, всегда… такие шумные? — спрашивает исполнительный директор.
Рядом с Лив стоит Абиола, молодежный работник.
— Да, — кивает она. — Мы обычно даем им минут десять на то, чтобы привыкнуть к месту. Вы удивитесь, как быстро они адаптируются.
— И что… они никогда ничего не ломают?
— Никогда, — отвечает Абиола. Тем временем Лив наблюдает за тем, как Кэм, пробежав по деревянному ограждению, пружинисто подпрыгивает на его конце. — Посещения других компаний, список которых я вам представила, обошлись без серьезных нарушений. Ну, разве что выбили пару раз кусочек мозаичной плитки. — Но, заметив, что исполнительный директор явно ей не верит, она добавляет: — Вы не должны забывать, что среднестатистический британский ребенок живет в доме площадью меньше семидесяти шести квадратных метров. А наши дети выросли в еще более стесненных условиях. Поэтому вполне естественно, что, когда они попадают в новое место типа вашего, им сперва хочется побегать. Но посмотрите, что будет дальше. Они впишутся в ваше пространство.