Девушка по имени Саммер
Шрифт:
– В Ирландию, – сказал дед.
– Но, папа!
– Да, сынок? – Голос деда был очень спокойным.
– Ирландия так далеко, – ответил он, – и мне не нравится мысль, что ты один проедешь полмира. И если что-то случится, ты будешь совершенно один.
Теперь Саммер начала понимать. Ее родители были обеспокоены, что дед опять войдет в одно из своих странных состояний. Она об этом и не подумала!
– Мистер Клэнси! – воскликнула Саммер напряженной атмосфере комнаты, а затем засмеялась, увидев удивление и восхищение, с которыми на нее смотрел
– Да уж, почему я не подумал об этом? – спросил он, хихикая. – Джон родом из Ирландии, и я знаю, что он как и я, долго там не был. Но я думал взять тебя, Саммер. В конце концов, ты член семьи.
Саммер знала, что предпочти дед компанию мистера Клэнси, он не постеснялся бы об этом сказать.
– Я могу увидеть Ирландию позже, дед. Мистер Клэнси твой хороший друг. То есть, я хотела бы поехать, но у него в запасе не так уж много времени.
О, подумала Саммер, я все не так сказала!Она посмотрела на маму в поисках поддержки, перед тем как добавить:
– И я не смогу посетить все те пабы, о которых ты мне рассказываешь. Ты бы беспокоился, что мне скучно, я бы беспокоилась, что ты не делаешь того, что хочешь.
– Ты особенный ребенок, – сказал дед. Его голос был полон похвалы и любви, и Саммер почувствовала, что сияет от гордости за свое бескорыстие. Но потом честность вернула ее с небес на землю. Она действительно совсем не хотела ехать в Ирландию. Сейчас происходило слишком много важных вещей, и ей не хотелось упускать ни одну из них.
– Теперь вы не будете беспокоиться? – спросил дед отца Саммер.
– Папа, я, в общем-то, не беспокоился, просто немного волновался. Если Джон Клэнси поедет с тобой, думаю, я буду чувствовать себя намного лучше.
– На том и порешим. Теперь давайте уложим этого маленького чертенка спать.
– Дед, – шепотом спросила Саммер, – ты же не уедешь в Ирландию, пока не состоится мой забег?
– Наш забег, Саммер, – поправил ее дед. – И я даже не думал уезжать до него.
– Хорошо, – вздохнула она. Было очень важно, чтобы дед там присутствовал, действительно важно.
– Еще девять дней, милая, и победа будет твоей.
– Ты так уверен, что я выиграю? – поддразнила она.
– Просто бегая, ты уже победила. Вот это мы и отпразднуем. Если ты победишь… ну тогда, это просто будет глазурью на пироге.
– Я не понимаю, – сказала она.
– Да я знаю, что не понимаешь, но когда-нибудь поймешь.
Она больше часа обдумывала слова деда, но не могла смириться с тем, что ему неважна победа. Разве слова "Победа – это не все, но это единственное, что имеет значение" [14] неправильны?
14
Winning isn’t everything; it’s the only thing – это известный спортивный девиз в США.
Плач, раздавшийся в комнате родителей,
Саммер вытащила себя из постели и пошла в комнату родителей.
– Майк, пошли, ляжешь со мной, – предложила она, сжалившись над своими обессиленными родителями. – Я почешу тебе спинку.
Пять минут спустя Майкл уже прижимался к Саммер, а из-за жара от его лихорадки Саммер казалось, будто она была завернута в электрическое обогревающее одеяло. Саммер чесала ему спину, пока он не впал в беспокойный сон.
Когда она на следующее утро открыла глаза, Майкл был всего в дюйме от ее лица и пристально всматривался в ее глаза.
– Мне уже лучше, – объявил он, усмехаясь, но как только Саммер смогла сосредоточиться, не согласилась с этим.
– Майкл, ты покрыт пятнами! Иди и посмотри в зеркало! – Удивление в ее голосе встревожило Майкла. Саммер быстро исправилась и через силу улыбнулась. – Да ты везунчик! Теперь, когда мама тебя увидит, тебя надарят подарков и будут возиться с тобой как с писаной торбой.
Если и можно было что-то сказать о Майкле, так это то, что он определенно был корыстным. Улыбка вернулась, он вскочил с кровати и побежал искать маму. Чем скорее она увидит пятна, тем лучше.
– Ветрянка, – объявила мама за завтраком.
– Он такой смешной, – проговорила Саммер, когда Майкл вышел из комнаты.
– Саммер, милая, – начала мама, – не знаю, как бы тебе это сказать, но у тебя тоже никогда не было ветрянки.
– Что? – Одно это слово было криком бедствия, но мама отреагировала сочувственно, она обогнула стол и похлопала Саммер по руке.
– А как же забег?!
– Давай-ка посмотрим: забег будет через восемь дней, и у нас есть семь-десять дней до того, как проявиться болезнь… конечно, если ты заразилась.
– Мама, это ужасно.
– Так, Саммер, давай не будем заранее себя накручивать. Как ты себя чувствуешь?
– Прекрасно, – ответила она.
– Может, ты и не заболеешь. О, дорогая, я не знаю.
– Мама, если период ожидания семь дней, то я могу заболеть прямо перед забегом. – Когда она это сказала, полное осознание того, что вся ее усердная работа может пойти насмарку, ударила ее как пощечина.
– Бесполезно волноваться. Мы ничего не можем с этим поделать. Просто молись и скрести пальцы. Это всегда срабатывает.
– С моей-то удачей – никогда, – пробормотала она. – Вот увидите, я заболею в утро забега. Я не смогу бежать с температурой и пятнами, – простонала она.
– Не все болеют так, как Майкл. У тебя может быть только небольшая сыпь, и никакого жара вообще. Конечно, ты все равно не сможешь бежать.
Парадокс, решила Саммер. Когда она только начала бегать, она была бы рада ветрянке или даже чуме, если на то пошло, лишь бы не участвовать в забеге. Но ситуация изменилась! Теперь она сделает все, чтобы бежать.