Девушка под сенью оливы
Шрифт:
Пару дней назад на ферме Андронакисов появился британский офицер. Он приехал не один, а в сопровождении группы незнакомцев. Речь шла о каком-то сверхсекретном совещании, на котором обсуждались и согласовывались планы операций на ближайшее будущее. Так Йоланда впервые увидела Панайотиса.
И с первой же минуты она поняла, почему ее подруга всем сердцем и душой так прикипела к этому мужчине. В нем в избытке было всего того, что греки называют одним словом: levendia . Бездна обаяния, легкий, веселый нрав, жизнерадостность, почти вызывающая бравада, страсть к риску, бесстрашие. Вот и сейчас он немедленно пустился в пляс вместе со всеми остальными партизанами, самозабвенно
Ставрос тоже сидел возле костра и пил наравне с другими. Кажется, напрасно она в нем сомневалась. Когда партизаны напоролись на неожиданный патруль, он отстреливался до последнего патрона. Значит, все же свой.
Йоланде очень хотелось перекинуться парой слов с Панайотисом, но в ее нынешнем положении сделать это, не привлекая к себе внимания, было очень сложно. Ведь беременным женщинам не положено вступать в разговоры с холостыми мужчинами. Она сидела в сторонке и приводила в порядок мундиры бойцов. И все же у нее возникла дельная мысль, как предупредить Панайотиса о том, что Пенни покинула горы.
Она пошла в дом, достала из ящика комода стопку свадебных фотографий и быстро отыскала среди них ту, на которой они были запечатлены вместе с Пенни. Жаль, конечно, отдавать, но нужно для дела. «Ваша подруга в Ханье», – написала она на обороте и осторожно положила фотографию в карман куртки Панайотиса.
Рано утром, с первыми лучами солнца, все бойцы покинули ферму. Никто не знал, куда они ушли. Да лучше об этом и не знать.
Пенни трудилась в кофейне уже больше месяца, помогая Стелле по кухне. Она отъелась, окрепла и посвежела. В один из дней Пенни наконец отправилась в мэрию, чтобы выправить себе новые документы, но там было столько народу, что она решила не толкаться в очереди несколько часов, дабы не привлечь к себе излишнего внимания из-за высокого роста. Словом, домой она вернулась ни с чем. Надо сказать, что Пенни в последнее время вообще стала очень подозрительной. Она даже боялась лишний раз высунуть нос на улицу.
Однажды вечером, когда на улицы уже вышли немецкие патрули, она вдруг увидела вспыхнувший в темноте огонек сигареты прямо напротив их дома и мгновенно поняла, что за домом следят. Пенни опрометью бросилась к Никосу, чтобы поделиться с ним своим открытием, но тот лишь рассмеялся в ответ.
– Не думаю, что это слежка. Сама взгляни, у нас сегодня полно посетителей.
Позже, уже после закрытия кофейни, прибирая со столиков на тротуаре, Пенни снова испытала то же странное чувство, что она не одна и что за нею следят. Она замерла на месте, а потом круто развернулась, пристально вглядываясь в темноту. Никого! Но за нею следят, она знала это наверняка! Пенни почувствовала, как затряслись руки, когда она собирала со столов последние пивные кружки. Тогда она сделала глубокий вдох и громко выкрикнула, не обращаясь ни к кому конкретно:
– Выходи! Кто бы ты ни был, выходи немедленно!
От стены отделилась высокая фигура в черной рубашке с банданой на голове. Мужчина не торопясь, вразвалочку направился к ней по мостовой.
– Афина, так это все же ты?
Кого-кого, но Брюса она узнает везде.
– Слава богу, ты здесь! – воскликнула она по-английски и бросилась к нему навстречу.
Он приложил палец к губам.
– Тише! Я не один!
Один за другим из темноты стали возникать силуэты мужчин. Все они стеснительно улыбались, глядя на Пенни, а кто-то даже не удержался и проговорил нараспев:
– Так вот же та красавица, которая греет сердце нашему Панайотису.
Мужчин, всех шестерых, проводили в заднюю комнату, и Пенни разочарованно вздохнула. Обычная конспиративная встреча. Секретное совещание, на котором ей не разрешат присутствовать.
– Как ты нашел меня? – спросила она шепотом, подавая тарелки с едой и вино.
– Знаешь, я обнаружил у себя в куртке фотографию, на которой вы запечатлены вместе с моей очаровательной хозяйкой Йоландой. Я сразу понял, где тебя искать.
Он улыбнулся своей неподражаемой улыбкой, и она почувствовала, как у нее отлегло от сердца.
– Да, но Ханья ведь большой город.
– Не настолько большой, особенно когда знаешь, кого искать. Ты ведь не похожа на иголку в стоге сена. Не так-то много в этом городе светловолосых гречанок, которые ругаются почище любого грузчика в порту и с легкостью отобьются от любых, даже самых приставучих кавалеров.
Дай Брюсу волю, и он все обратит в шутку.
– Непокорная и непослушная, как всегда! – неожиданно посерьезнел он. – Я же велел тебе оставаться в горах. А ты удрала, даже не предупредив своих друзей.
– У меня были на то веские причины. Там у них появился один новенький из Афин. Назвался Ставросом. Он меня хорошо знает. Мы вместе учились и…
– Ну да! Он в группе Андреаса. Хороший парень! Я с ним познакомился на прошлой неделе.
– Я ему не верю! До войны он симпатизировал фашистам. Мы тесно общались какое-то время, и я знаю, что говорю. Думаю, он шпион.
– Чепуха, моя девочка! Самая настоящая чепуха на постном масле! Он на равных сражается вместе с нами. Не забывай, он наполовину грек. Но некоторые считают, что Ставрос дезертировал от немцев, что, впрочем, нам тоже на руку. Думаем вот подбросить его к немецким военнопленным. Авось что-нибудь вызнает у них ценное.
– Но в Афинах… – упрямо начала она, и Брюс тут же нетерпеливо перебил ее:
– А что он сказал, когда увидел тебя?
– Он меня не видел. Я узнала его первой и поспешила уйти. Думаю, вам нужно проверить его.
– Уже! Да он бы не протянул и пяти минут, если бы мы заподозрили в нем немецкого агента. Предатели, моя девочка, в основном из местных. Либо сводят счеты с соседями за какие-то старые обиды, либо у них криминальное прошлое, либо это люди без цели и смысла в жизни, но обремененные большими семьями, которые надо кормить. Конечно, немцы пытались забросить к нам и чужаков, и не раз. Но этих субчиков мы уже давно выловили всех до единого. Знаешь, а он специализировался по минойской культуре. Особенно его интересует гончарное искусство. Собирается вернуться сюда после войны на раскопки. Так что все твои страхи были напрасными, а в горах тебе было бы гораздо безопаснее. Возвращайся к своим друзьям и ничего не бойся. Насколько я могу судить, Йоланда ждет ребенка. То-то Андреас все квохчет вокруг нее.
– А они сюда собираются?
– У них свои дела. У нас – свои. Каждый должен заниматься своим делом. Но я не хочу грузить тебя ненужной информацией. Тебе это ни к чему. Тут скоро предстоит большая встряска. Надо быть готовыми. Ступай же! – Он легонько оттолкнул ее от себя.
Она готова была расплакаться от обиды. Все тот же прежний Брюс! Обращается с ней как с ребенком.
– Афина, я хочу пи-пи, – подала голос Вики, младшая дочь хозяев.
Это же надо! Сейчас она уйдет от него, и все! Он даже не заметит ее отсутствия. Еще бы! Ведь впереди у него такие важные дела. Гораздо, гораздо более важные, чем она.