Девушка с веслом
Шрифт:
Потом, в Москве перед компьютером, это предположение блестяще подтвердилось. Наши орлы – экстремалы никакими конями не заморочились, прямо под Мараловодкой построились, и за всё время сплава ничего примечательного, кроме пьянок и одной ссоры, им не запомнилось… А ещё Минин сказал, что все экипажи прекрасно укомплектовались, потому что был запасной (?) каяк, в который кто-то с «двойки» влез, и все остались довольны.
Мент пригласил всех на регистрацию. Кроме нас с дедулей, ночевать собирались две необщительные тётки с баулами. Держа в карманах двадцать виртуальных фиг, я поплакалась менту, что паспорт мой остался у основной группы, поэтому её непременно надо дождаться. Прокатило. Видимо, выглядела я достаточно презентабельно. Паспортные данные записали
Перед закрытием вокзала к нам поднялась сильно накрашенная дама с той-терьером под мышкой и навязчиво предлагала переночевать в своём доме по расценкам гостиницы. Но предложение ни у кого энтузиазма не вызвало.
Пообщавшись ещё с прогрессивным дедком (почему-то он напоминал мне американских деятельных старичков), я постелила в уголке пенку со спальником и провела реально комфортную ночь.
В полвосьмого утра меня разбудил громкоговоритель, хрипло поздравляющий всех с Днём железнодорожника. По случаю праздника прибывающий поезд встречали бравурными мелодиями вроде “Yesterday”, “It’s a wonderful, wonderful life” – местный «матюгальник» все мелодии делал бравурными. Зал уже опустел, а под стулом прямо рядом со мной лежала туго свёрнутая синенькая бумажка. Развернула – полтинник. Сочтя его подарком к празднику, я побежала умываться, чтобы полностью соответствовать чистоте и свежести утра.
Утренний поезд прибывал из Новосиба, на него основная надежда. Наши приехали на нём четверо суток назад. Вагонов у него было много, и толпа высыпала немалая, приходилось бегать вокруг вокзала, чтобы отследить все потоки. Но, увы, и на этот раз совсем ни одного туриста.
Очередной облом не испортил моего бодрого настроения. Выспалась я всласть, а здесь хоть и скучно, зато безопасно. Вчера я по хитч-хайкерской привычке экономила, а сегодня плюнула и стала откровенно сорить деньгами на всякие вокзальные «деликатесы» типа фруктов, пиццы в буфете, шоколада и т.д. – как будто уже из голодного похода вернулась. А что, нужны хоть какие-то радости. На автовокзале продавали мягкое мороженое, а на площади – обычное. Цены, однако, не уступали московским, причем не окраинным, а вполне вокзальным. Конец железки, что поделать – весь алтайский туризм начинается отсюда. К поезду подали несколько автобусов для матрасников, и их загрузили почти полностью. Белокуриха, Артыбаш – при моем полном незнании географии Алтая я понимаю, что цивильных турбаз тут – как грязи. Но где же настоящие туристы – вымерли, что ли?
Покрутившись вокруг рюкзака, я решилась доверить охрану какой-то женщине с ребёнком и покинуть его надолго. Жара продолжалась, ноги потели, и мне пришла идея купить себе одноразовые сандалии. Базар на привокзальной площади был большой, я долго слонялась по рядам и искала свой размер. Шмотки продавались исключительно китайские и довольно дёшево: Китай-то близко. Наконец нужный размерчик был найден, и ушёл как раз полтинник. Правда, это были скорее шлёпанцы, без задников, ну да ладно. По горам буду в кроссовках прыгать, а сейчас у меня пассивный отдых.
Часа через два вернулась на вокзал – ни женщины, ни рюкзака, ни весла. Кто же уволок этакую тяжесть? Не успев ещё испугаться как следует, отловила местного мента: должен быть в курсе. И точно – это он уволок. Отвёл меня в какую-то подсобку и выдал всё в целости и сохранности. Я тут же попросила в этой подсобке их и оставить, но мент ужаснулся:
– Как можно, сейчас такое время! Бу-бу-бу, не положено, есть же камера хранения, бу-бу-бу, да как же так… Одно весло, небось, рублей 800 стоит!
Почти угадал, 850. Однако, если тут даже менты в курсе цен на снаряжение… Пытаюсь растолковать, что всё на самом деле не так страшно, как привыкли считать обыватели, тем более стражи порядка, но куда там. А в самом деле, рискую я по-всякому много и часто, свои же братья – экстремалы ужасаются. Но в основном не жизнью (это разве что на сплаве), а материальными ценностями и какими-то удобствами, а если и здоровьем, так обычно психическим – верой в людей, например. Ну, ещё немного рискую жизнью кота –
Однако я уже занимаюсь морализаторством. Короче, вещи вернулись на привычное место под табличкой, а я уселась в удобное кресло писать мемуары.
Похоже, активные туристы действительно вымерли. Ни на дневном, ни на вечернем поезде никто не приехал, и даже уезжать никто не собирался. С рюкзаками – одни дачники и рыболовы. Вот ведь попа.
Все работники вокзала ко мне уже привыкли, и я их в лицо запомнила. В камере хранения, буфете, в киоске с едой и за прилавком с водой женщины работали каждый день бессменно, а станционные рабочие и менты сменялись. Заботливый мент, к вечеру поддавший (как и прочие) по случаю праздника, журил меня даже за выход на перрон навстречу пассажирам и всё потрясался моей беспечности.
Я уже собралась идти наверх, в спальню, как вдруг – ура! – появились туристы. Двое ребят, девушка и ротвейлер. Пса звали Торин – явный признак толкинутости хозяина – а человеческие имена я, как всегда, забыла. Народ гулял по горам и не смог взять билетов на сегодня, поэтому остался до завтра.
Я с важным видом старожила поведала, что тут как. Народ расстелился перед дверью кабинета начальника вокзала, поскольку место удобное, а начальник там никогда не появлялся. Мы с девушкой долго и весело мыли ноги в сортирной раковине, а я к тому же вымыла голову остатками её шампуня: она его хотела выбросить, а я не могла допустить такого расточительства. Рядом тусовалась проституточного вида девица – похоже, хотела уколоться, но нас стеснялась. Потом мы сушились под деревом в сгущающихся сумерках, болтая на вечные темы, и было нам хорошо.
На этот раз мент пренебрёг регистрацией. Опять зашла дама с той-терьером и опять удалилась не солоно хлебавши. Болтовня продолжалась ещё полночи. Все оценили мой “Off” от комаров: они почему-то здесь были. Бийский вокзал оказался единственным местом на Алтае, где в это время года водились комары. Больше мы не встретили никаких кусачих тварей: ни комаров, ни мошки, ни гнуса, ни паута. И сезон клещей отошёл. Просто рай земной, и почему я раньше здесь не бывала?
Утром ребята уехали на 7-часовом поезде, а я заняла привычный пост на первом этаже. И тут на моё весло среагировала девушка, ага! Она возбуждённо затараторила, что тоже отстала от своих, и мы с ней товарищи по несчастью, и вообще соседи – я из Москвы, она из Питера, и зовут её тоже Таня. Выглядела она, правда, как «чайница», но мало ли, внешность обманчива.
Выяснилось, что у неё-то ничего криминального не случилось, просто задержалась она дома и ехала скорым поездом одна, а на утреннем медленном поезде должен прибыть её капитан из питерской команды «Мамонты». Ура, я кое-кого из них знаю. Забрезжила надежда напроситься на хвост.
– А куда вы хоть идёте и с кем?
– Ничего не знаю – куда и как, вот мужик приедет, он всё знает. А вдруг не приедет – тогда я буду как ты.
Гм, ладно, ждём. Приходит поезд, и выгружается оттуда – Платон Бершадский собственной персоной. Видит меня – и удивляется.