Девушка, слышавшая драконов
Шрифт:
Арамина проснулась от назойливых голосов родителей: энергичный, убедительный шепот Доуэла и робкие возражения ее матери. Она лежала неподвижно и сначала подумала, что у мамы опять наступило одно из ее «видений», но в таких случаях голос Барлы был лишен каких-либо эмоций. Напрягая слух в попытке расслышать слова родителей, Арамина игнорировала бесчисленные ночные шумы огромной айгенской пещеры, приютившей в своих недрах несколько сотен бездомных Перна.
— В сложившейся ситуации это бессмысленно, Барла, — шептал ее отец, — мы должны уехать. Причем немедленно. Этой ночью.
— Но скоро зима, — жалобно возразила Барла. — Как мы ее переживем?
— Мы ее точно не переживем, если повторится то, что здесь было прошлой зимой, — говорил Доуэл, быстро запихивая всякую мелочь в объемистый мешок. — И я слышал рассказы о пещерах Лемоса. И в Лемосе…
— Есть дерево! — с горечью закончила за него Барла. — А в Айгене ни одного, которое пришлось бы тебе по нраву.
— Может мы и люди без холда, женщина, но мы не потеряли честь и достоинство. Я не хочу быть частью планов Теллы, Повелительницы Бездомных. И не позволю эксплуатировать нашу дочь. Собирай свои вещи, да поживее.
— Извини, папа, — с раскаянием сказала Арамина.
— Извинить? За что? А, значит, слышала? Ну, это не твоя вина, Мина. Ты управишься со своей сестрой? Мы должны уходить немедленно. Арамина кивнула. Она встала и ловко повязала одеяло на плечи, соорудив лямки для Нексы. Арамина часто так носила свою сестру, когда маленькое семейство путешествовало на восток. Некса, до конца не проснувшись, обняла худые плечи Арамины. Девушка быстро оглянулась вокруг, подсознательно проверяя, все ли на месте.
— Я уже загрузил в повозку все, что можно было взять, — сказал Доуэл.
— А мама думала, что у нас опять ворует вещи та семейка из Нерата, — Арамина слегка рассердилась отца за то, что ей пришлось целый день торчать возле шумного жилища, высматривая свои вещи. Барла уже собрала свои драгоценные горшки и обернула их в одежду, чтобы гремели.
— Теперь тихо! Идемте. Нужно максимально воспользоваться полными лунами. Впервые Арамина пожалела, что умения ее отца в обращении с деревом позволили им приобрести частично изолированную нишу в задней части большой айгенской пещеры. Там была прохлада жарким айгенским летом и довольно тепло, когда дули жестокие зимние ветра, но теперь, когда они шагали среди спящих людей к выходу из пещеры, этот путь казался ей бесконечным. Пока они спускались к реке, Арамине приходилось часто поправлять Нексу, стараясь при этом не споткнуться о кучи мусора. Поскольку у бездомных не было холда, которым можно было гордиться, жители айгенской пещеры совершенно не заботились о месте своего проживания, постоянное оно или временное. Взошли луны; яркий Белиор и маленький тусклый Тимор осветили реку Айген. Арамина гадала, как долго отец планировал их бегство, потому что у них не только есть освещение, но и река обмелела за жаркое лето, поэтому на берег Лемоса перебраться будет довольно просто и безопасно. Очень скоро, когда в горах начнутся ливни, никто не сможет пересечь бурный поток, который будет бушевать на месте теперешнего брода. Арамина также помнила, что Телла и Гирон были в пещере прошлым днем и вряд ли появятся там еще несколько дней, давая тем самым убегающей семье шанс на спасение. Ни один из них не приближался к Арамине, за что она была благодарна, но, возможно, Телла каким-то образом встревожила Доуэла. Несмотря на причину, Арамина была рада оказаться подальше от вонючей перенаселенной пещеры. И она знала, что Барла тоже этого хотела. А аудитория ее брата Пелла, любящего рассказывать всем о своем семействе, теперь будет ограничена вейриями и туннельными змеями. Тягловые животные уже были впряжены в семейный фургон, небольшой, но вполне вместительный для четырех человек. С тех пор как Арамина стала слышать драконов и могла предупредить об опасности, их семья могла путешествовать в некоторой безопасности. С недавних пор этот талант стал главным достоянием семейства. А Телла, узнав о нем, захотела его использовать в своих грязных делишках. Арамина опять поправила свою спящую сестру. Оба плеча болели и Некса, наряду с другими неодушевленными предметами, которые тащила Арамина, становилась все тяжелее. Пелла разбудили; он начал было возмущаться, но Доуэл широкой ладонью заткнул ему рот. Теперь мальчик несся около отца, обремененного связкой тюков, и тихо жаловался. Арамина поравнялась с ним и шепнула ему на ухо:
— Если бы ты не хвастался всем подряд, мы бы сейчас не бежали.
— Мы не убегаем, — Пелл хрюкнул, когда угол тюка ударил его по правой голени. — Мы не убегаем. Мы только меняем лагерь! — он дразнил Арамину ее же собственными словами, которые она использовала раньше, стараясь ослабить их клеймо бездомных. — Но куда мы можем пойти, — его голос перешел на испуганный визг, — чтобы Телла нас не нашла?
— Ей нужна я, но она меня не найдет. Ты будешь в безопасности.
— Я не хочу быть в безопасности, — упрямо ответил Пелл, — если из-за меня и моего незакрывающегося рта тебе приходится бежать.
— Тихо! — шикнул на них Доуэл. Остальную часть пути дети прошли молча. Их тяжеловозы, Толкач и Пихун, повернули головы и слабо замычали, почуяв приближение знакомых людей; Доуэл оставил их, насыпав в мешки достаточно зерна. Барла залезла в фургон и забрала у Арамины спящую Нексу. Взяла у Пелла его связку и жестами послала детей к переду фургона, где Доуэл отвязывал животных. Пелл и Арамина забросили свои вещи в фургон и стали по бокам животных, что бы подгонять и направлять их при переходе через реку. Доуэл с Барлой пошли сзади, чтобы в случае чего подтолкнуть фургон. Несмотря на время и обстоятельства их отъезда, Арамина почувствовала огромное облегчение, когда они двинулись в путь.
— Мы бездомные не по своей воле, Арамина, — часто говаривала Барла своей дочери. — Твоему отцу неплохо жилось в Руате при лорде Кейле. Ох, при этом Барла обычно зажимала рот рукой и качала головой, стараясь справиться с наплывом страшных воспоминаний, — этот вероломный, ужасный и безжалостный человек! За один час уничтожил всю кровь Руата! — затем Барла собиралась с духом и, гордо подняв голову, говорила: — Твой отец никогда бы не стал служить Фэксу, лорду Плоскогорья. — Барла не была расточительна в словах и деле, сохраняя тихое и скромное достоинство, не смотря на все презрение и ничтожность их положения, в котором они оказались, став бездомными. Поэтому ее язвительность хорошо запомнилась Арамине и она, также как ее брат и сестра, знали Фэкса как злодея, тирана и вообще человека, который не достоин прощения. — У нас хватило гордости уехать, когда Фэкс издал свой чудовищный приказ… — Барла часто бледнела, пересказывая эту часть их бегства. — Твой отец сделал для нас этот самый фургон, чтобы ездить на Встречи. — Здесь Барла обычно вздыхала. — Мы посещали Встречи как уважаемые холдеры, а не странники, бездомные и одинокие. Поскольку другие лорды не поддерживали Фэкса, твой отец был уверен, что его примут в любом другом месте, но этого не произошло. Но мы не стали похожими на других. Мы хотели сохранить свою честь, и не стали подчиняться злу Фэкса. Хоть Барла никогда об этом явно не говорила, в последнее время Арамина начинала понимать, что таилось за словами матери. Несмотря на четырнадцать лет кочевой жизни и бесконечные беременности, у Барлы все еще была стройная фигура и красиво лицо. Арамина уже была достаточно взрослой, чтобы понять, что Барла гораздо красивее большинства бездомных женщин и когда они вступали в новый холд, мать всегда прятала свои замечательные волосы под рваным шарфом. Доуэл был умелым столяром и держал в лесу Руата скромный, но выгодный для лорда Кейла холд. О произошедшей в Руате резне Доуэл с женой узнал только когда отряд Фэкса вломился во двор холда и вожак сообщил Доуэлу о новом господине. Столяр склонил голову — неохотно (но поступил он мудро) — в ответ на эту новость и сдержал свое негодование и ужас, надеясь, что никто из отряда не догадается, что в жилах его жены, ожидавшей первого ребенка, течет Руатанская кровь. Если Доуэл надеялся, что покорность новой власти и изолированность жилища скроет их от внимания Фэкса, то он ошибался. У предводителя отряда с глазами все было в порядке; даже если он так сразу и не догадался о родстве Барлы, то уж точно смекнул, что эта женщина представляет интерес для лорда Фэкса… Заблестевшие глаза этого человека не укрылись от взгляда Доуэла и он начал продумывать план по отъезду в сторону глухого ущелья, ведущего в Тиллек. Когда половина Оборота прошла без всяких визитеров, Доуэлу уже начало казаться, что эти предосторожности были лишними: то, что он заметил, было лишь реакцией мужчины на красоту Барлы. Лорд Фэкс, во главе небольшого отряда, прискакал к холду по узкой лесной тропе. Его хмурый взгляд стал пугающим, когда он увидел, Барла беременна.
— Значит, скоро у нее будет щенок. Забери ее через пару месяцев и проследи, чтобы она ждала вызова своего лорда! И, не оглядываясь, Фэкс безжалостно пришпорил своего взмыленного скакуна и ускакал той же дорогой, какой прибыл. Доуэл с Барлой покинули холд в течение часа. Семь дней спустя преждевременно родился мальчик и умер. Ни Доуэл ни Барла не нашли убежища в холде Тиллек.
— Не так близко к Фэксу. Может, дальше на запад, — предложил их первый хозяин. — Я не хочу, чтобы он постучался в мою дверь! С тех пор Барла и Доуэл путешествовали к западной оконечности Тиллека, где они находили краткие пристанища, пока Доуэл работал, вырезая миски и чашки, или мастерил шкафы и телеги. Несколько недель здесь, пол Оборота там; Арамина родилась в горах Форта. Первый ребенок Барлы, который выжил. Новости о смерти Фэкса застали их на обширных равнинах Керуна, уже после рождения Нексы.
— От Руата Фэкс получил лишь болезнь да неприятности, — сказал арфист Доуэлу и Барле в Керунском хлеву, где Доуэл строил стойла.
— Значит, мы можем вернуться и потребовать наш холд обратно.
— Если там будет что требовать, но, говорят, Лайтол честный человек и ему нужны хорошие работники, — проговорил арфист, разглядывая, как Доуэл прилаживает зазубренные бруски.
— Мы вернемся, — сказал Доуэл Барле, — когда я выполню все обязательства. Через Оборот с лишком, они действительно начали долгую поездку с Керунского полуострова вместе с крепкой дочерью, маленьким сыном и крошечным ребенком. Тогда начали падать Нити, обрушившись разрушительным дождем на людей, которые совсем недавно полностью отрицали существование древнего врага. И опять драконы заполнили небеса своим огненным дыханием, сжигая страшную угрозу в воздухе и спасая богатые земли от Нитей. Для людей без холда путешествия стали куда опасней; люди цеплялись за безопасность каменных стен и крепких дверей. И за традиционное покровительство своих лордов. Для Доуэла и Барлы страх был не так силен, благодаря необычной способности Арамины слышать драконов. Когда она впервые наивно рассказала о беседе драконов, ее хорошенько отшлепали, чтобы не врала. Но потом настал день, когда она стала упорно утверждать, что ее драконы предупредили о надвигающемся Падении. Под угрозой повторного наказания и лишения обеда, она со слезами отказалась отрицать эту новость. И только когда Доуэл увидел ведущий край облака Нитей в виде серебристой дымки в небе, окруженной вспыхивающими точками огненного дыхания драконов, он принес извинения. И только когда все семейство улеглось под навесом, едва достаточным, чтобы всех укрыть, они поблагодарили ее.
— Лорды Руата всегда радушно принимали всадников, — сказала Барла, прижимая к плечу вопящую Нексу. — В моей семье никогда никого не нашли в Поиске, но и самих Поисков в моей жизни было не так уж много. Это в Арамине заговорила древняя кровь.
— А я еще жаловался, что наш первенец оказался девочкой, пробормотал Доуэл, улыбаясь Арамине, забившейся в самый безопасный угол под скалой. — Интересно, сможет ли Некса слышать драконов?
— Могу поспорить, я буду, когда стану старше, — расхрабрился Пелл, не желая, чтобы сестре достались все почести.