Девушка в башне
Шрифт:
девочками… и сегодня он сказал мне, то любит меня и… о! – она закрыла лицо руками.
– И, – ответила Вася, – ты хочешь выйти за него?
Катя точно не ожидала от сына боярина, Василия Петровича, такой мягкий вопрос.
Девушка раскрывала рот, как рыба на суше. А потом сказала слабым голоском:
– Он мне нравится. Или нравился. Но утром он спросил, и… я не знаю, что сказать…
– она была на грани слез.
Вася нахмурилась. Катя увидела, сглотнула слезы
– Я… хотела бы помолвку с ним. Наверное. Позже. Весной. Но я хочу домой к
матери, ее совет, и чтобы свадьба прошла как должна. Я обещала Аннушке и Леночке
отвести их домой. Но я не могу отвести их одна, так что не знаю, что делать…
Вася отметила с раздражением, что не может больше терпеть слезы Кати, как было и
с ее младшей сестрой. Что бы сделал Василий Петрович?
– Я поговорю с ним насчет тебя, – сказала тихо Вася. – А потом отведу вас домой, –
она задумалась на миг. – Я и мой брат, монах, – Вася надеялась, что присутствие Саши
убедит маму Кати.
Катя замерла.
– Да? Просто… Да?
– Честное слово, – заявила Вася. – А теперь мне нужно позавтракать.
* * *
Вася нашла отдаленный туалет, быстро использовала его в страхе и поспешила к
трапезной. Она шла увереннее, чем себя ощущала. Длинная низкая комната была
относительно тихой, Дмитрий и Касьян ели хлеб, макая его во что–то горячее. Вася
учуяла запахи и сглотнула.
– Вася! – завопил Дмитрий при виде нее. – Садись и поешь. Нам нужно послушать
службу, поблагодарить бога за победу, а потом… Москва!
– Слышал крестьян утром? – спросил у нее Касьян, пока она получала миску. – Они
зовут тебя Василием Храбрым, говорят, что ты избавил их всех от дьяволов.
Вася чуть не подавилась супом.
Дмитрий, смеясь, похлопал ее между лопаток.
– Ты это заслужил! – воскликнул он. – Напасть на лагерь бандитов, сражаться на том
коне… хотя тебе нужно научиться владеть копьем, Вася, и скоро ты будешь легендой, как
твой брат.
– Господь с вами, – Саша услышал это. Он шел, сунув ладони в рукава, как монах.
Он ходил рано молиться с братьями. А теперь он строго сказал. – Надеюсь, нет. Василий
Храбрый. Тяжелое имя для такого юного создания, – но его серые глаза сияли. Вася
поняла, что он может невольно радоваться, хоть они и рисковали с обманом. Она точно
это ощущала, и это немного удивляло. Опасность в каждом ее слове среди этих великих
людей была вином в ее венах, водой в жаркой стране.
«Может, – подумала она, – потому Саша и оставил дом. Не ради бога, не чтобы
ранить отца, а потому что хотел сюрпризов
Лесной земле», – она удивленно смотрела на брата.
А потом сделала глоток супа и сказала:
– Мне нужно вернуть трех девочек в их деревне перед Москвой. Я обещал.
Дмитрий фыркнул, выпил залпом пива.
– Зачем? Люди будут идти сегодня, девочки могут пойти с ними. Не нужно зря
беспокоиться.
Вася промолчала.
Дмитрий резко улыбнулся, прочитав ее лицо.
– Нет? Ты выглядишь как твой брат, когда он что–то задумал и остается вежливым.
Ты хочешь старшую девочку – как ее там? Не надо смущаться, Саша, сколько тебе было
лет, когда ты начал заигрывать с крестьянками? Я в долгу перед тобой, Вася. Я могу
позволить тебе поиграть в героя перед красивой девочкой. Все равно недалеко ехать. Ешь.
Мы поедем завтра.
* * *
В ночь перед тем, как покинуть Лавру, брат Александр постучал в дверь наставника.
– Заходи, – сказал Сергей.
Саша вошел и увидел старого игумена сидящим у печи и глядящим на огонь.
Нетронутая чашка стояла рядом с ним, краюшку хлеба чуть погрызли крысы.
– Святой отец, – сказал Саша, наступив на хвост крысы, торчащий из–под кровати.
Он схватил зверька, сломал ему шею и выбросил в снег снаружи.
– Господь с тобой, – улыбнулся Сергей.
Саша пересек комнату и опустился на колени у ног игумена.
– Мой отец мертв, – сказал он без церемоний.
Сергей вздохнул.
– Бог упокоит его душу, – сказал он, начертив крест. – Не знаю, что произошло, что
твоя сестра отправилась в глушь.
Саша молчал.
– Расскажи, сын мой, – сказал Сергей.
Саша медленно повторил историю Вася, глядя все время на огонь. Когда он закончил,
Сергей хмурился.
– Я стар, – сказал он. – И, может, голова меня подводит. Но…
– Это все маловероятно, – закончил Саша. – Я не могу из нее выведать больше. Но
Петр Владимирович никогда бы…
Сергей сел прямее на стуле.
– Зови его отцом, сын мой. Бог не будет оскорблен, как и я. Петр был хорошим
человеком. Я редко видел, как кто–то так горюет от расставания с сыном, но он не сказал
мне ни одного злого слова после этого. И он не казался мне дураком. Что ты собираешься
делать со своей сестрой?
Саша сидел у ног наставника, как мальчик, обвив руками колени. Огонь стер часть
следов войны, пути и долгой одинокой молитвы. Саша вздохнул.
– Заберу ее в Москву. Что еще? Моя сестра Ольга может тихо забрать ее в терем, и