Девять Бегов. Бегущая по мирам – 16
Шрифт:
– Очки для защиты. От неё. Она в камень превращать умеет! Она же оракул, а самым сильным им положено! Ну и молнией может жахнуть неплохо, но не кокнет. А огнём, так, прикурить только. А вот в статую каменную превратить, там редко, и криво, и вблизи, но уж если сработало, то полчаса воплей и шедевр скульптора с изображением чистого ужаса.
– А ты поэт, – только и усмехнулся я.
Началось. Из люка вылез глашатай, прочёл приговор, смылся обратно. В звенящей тишине палач ожидаемо – такое войско даже равампа с бойцами прикрытия никак не одолеет – отрубил голову несчастной артефакторше. И чисто так, ни куска стальной кривой шеи не оставил. Хороший топор выдали для такого
Мы пробились через начавшую медленно и с достоинством расходиться толпу, многие в которой на одно колено встали. Пошли дальше развлекаться. Голову ночью свистнем.
Блудила в сумочке на моём плече сказал, что водяры засадит, да и стащит коллегу и будущую собутыльницу через канализацию. Там дыра в говноток как раз под них, а большая потому что там только один палач так срал от страха, а ещё глашатай, тайная стража и контролёры от подмены, и контролёры контролёров. Хотя просто не заморачивались с унитазом и водопроводом во временной постройке, а дыру продолбили, и все дела, крышкой деревянной закрывают, чтоб воняло меньше. Только стража лишняя и все из-под эшафота отвалят, и мимо кола организуют проход масс, чтобы все разглядели. Ну а с нас отвлекающий манёвр. Сделаем.
Я не очень хотел отправлять красоток выступать на площади – стража может и поймать, а Лана не сдержится и ножками до самой попы посверкает. А без этого в длинном всё закрывающем платье и Ланочке не в кайф. Оля совсем не хочет перед низшими простолюдинами выкаблучиваться, как это называет. Ну и… траур у слишком многих…
И я решил сходить на вечеринку к приглашавшей виконтессе, приобщиться так сказать к высшему свету. До полуночи и сопутствующих краж. Девиц брать не хотел – чует мой зад, что там актрискам можно, а может и нужно плясать очень легко одетыми, а может и раздетыми. А может и любовь в добровольно-приказном порядке дарить. И Олю могут и опознать. В итоге и не взял. Сказал отдыхать. Лана с хитрой улыбочкой кивнула, на что я пообещал по итогам разобраться и всыпать. Опять кивнула.
Хотел взять куратора своего, раз уж к делу приспосабливать. Но он где-то носился. Но когда я уже выходил, благоухая духами, но в своём прожжённом одеянии кузнеца – а виконтесса после любви вдохновилась и сказала что с подружками бал-маскарад организует, и я кузнецом и буду, я только маску на полморды прихватил – вынесся из темноты начавшегося вечера. На мой вопрос, что с литературой, кивнул важно:
– Вопрос стоит…
Удивился, но от маскарада не отказался. Отбежал на пару секунд и вернулся с маской в виде вполне коротких девичьих трусиков в полосочку с прорезанными на месте попы дырками для глаз, сказав, что у квартальной шлюшки спёр с верёвки, но потом ей возместит, а может она ему и любовь согласится продать, перестав бояться его родичей. Ну прохиндей! Далеко пойдёт! Удачно попался на пути, хотя чего я, сам и выбрал самую хитрую и наглую морду.
Спросил как зовут, надо же будет представить… ну наверно… Кирматофор. Да уж. Присвоил имя Шнырь. Спросил возраст. 16 лет. Пожаловался, что девственник. Ха! Ну и я понял, что неверно определяю возраст недомерков. Мелкие они. Я вообще решил, что он на пару лет младше. Заодно узнал возраст моей постельной служанки – 19 ей. Собирается замуж за сына лавочника. Собиралась. Теперь деньги копит на более выгодную партию. Ну а изображать потерю невинности в первую брачную ночь все умеют.
Проехались на трамвае, не очень далеко. Подошли к большому простого вида дворцу, ну или дому. Надели маски. Шнырь присвистнул:
– Я не понял, что в… высший свет… Тут золотая молодёжь веселится. Отжигают адски! Второй дом какой-то герцогини. Не пустят… хотя тебя… Но на сколько рыл приглашение?
Я только плечами пожал. Солидный слуга-лад в воротах полистал журнал, процедил важно:
– Кузнец в лаптях есть. Проходи. А рона нет. Брысь.
– О, император! – воскликнул я, глядя за спину привратника.
Дурень обернулся, а я отвесил ему мощного пенделя. Ну и пока он шуршал в кустах, мы и прошли. Делов-то, да и стражи не было. Подскакавшая ко мне моя виконтесса в крохотной маске сразу и сообщила, почему:
– Да мы так отжигаем! Стража от нас потребуется! Сегодня эротическая вечеринка! Все полуголые! Снимай рубаху! Тем более, что тебе есть чем гордиться и под ней, и в штанах! Лапти и маску оставь!
Да уж, отжигают… На длинных платьях девиц были разрезы до верха бедра. А у некоторых самых смелых даже подолы до половины голени. Дааа… Хотя вина было немало. Я сразу сказал, что не бывает стеснительных девиц, а бывает мало водки… Спросили, сколько не мало. Бочка! Ну и… через четверть часа золотая молодёжь дружно черпала из бочки с выбитым мною дном, вернее верхом, какую-то жуткую водяру и храбро пила! Парни были, и примерно половина, и они тоже были типа полуголые – в бриджах и расстёгнутых до пупа рубахах.
После первой кружечки, ха, пошло веселье. Виконтесса весело орала, что у её лапотного кузнеца в штанах кое-что самое-самое. Ну и все очень заинтересовались. Девки так совсем очень. Но я не собирался непотребствами заниматься. Тем более при мужиках. Сказал закусывать. И плясать. Канкан, но для разогрева можно и что-то попроще для стеснительных. И наряды делать правильные.
Через полчаса разбуженный рано ложившийся спать офонаревший хозяин местного секс-шопа, вернее магазина нижнего белья, выгружал гору трусиков и бюстгальтеров. Причём у него, похоже, за год столько не покупали. И в основном самые раскованные молодухи красоваться перед мужьями, а так-то все панталончиками ограничивались. Панталончики тоже пригодились. Парням. А уже пьяная компания, рыл полтораста, молодая элита империи, с энтузиазмом наряжалась.
Офигеть, как просто! Водка на слабые тела и души, фигурально выражаясь, чудеса творит… Ну и они же начали с кружечки на лицо! А они не демоны. Но на самом деле они и собрались куролесить, просто не знали как, и стеснялись. Но вскоре часть девиц носилась и совсем голыми!
Я послушал нескольких присутствовавших уже пьяных молодых служивых, которые неплохо выдали мне расклад охраны эшафота с отрубленной головой Сибры. Да там фигня в общем-то. Стражи сотня есть, но уже расслабились. Я только не понял, почему живой артефакт так профукали. Хотя… солдатам не докладывали. Они и решили, что отделённая голова долго не протянет. Ведь бунтарка-алкашка всегда была с телом… Ну а главари… Их дело сказать казнить, потом экспозицию организовать, ну а потом когда-то перемолоть. Обычный бардак!
Ну и на самом деле население хоть и не довольно, но до бунтов не дозрело. И сотня – мощная стража. Ну и всех напавших маги быстро вычислят. Кроме колобка в канализации, который там уже давно засел с чекушкой водки и папиросами, хотя пока рядом – в говне кататься и ему не очень нравится. Ну и отвлекать у нас будут те, кого… ну отлупят и высекут на дому, переживут. И рыба пусть гниёт с головы. Догнивает. А все зазнайки уже гниют. И светлые ничем не лучше тёмных – да это просто партии в обществе душ! Остальное от лукавого! Хотя нет, светлые частенько довольно лицемерно себя белыми объявляют, а тёмных чёрными, понты-с. Ну и сознание тоже бытие определяет. Ладно, пофиг.