Девять хвостов

Безинская Дарья

Хиро покачал головой, но я не приняла возражений, прогнав его с кухни.

– Это ж надо так рыбу разделывать, – прошипела я себе под нос.

В следующие несколько дней я занималась домом сама.

– У меня правая рука цела! – Хиро оказался очень упрямым. – Не носи вёдра! Они тяжёлые!

Потом выяснилось, что и рис я не так варю, как надо. Потомок демонов отвоёвывал постепенно свои хлопоты обратно.

– Ну, зачем ты пытаешься нагрузить себе руку?!

В очередной вечер я была взбешена упрямством Хиро.

– Чтобы ты не нагружала ногу! – резко ответил охотник.

Мне

даже показалось, что в медовых глазах проплыли огоньки чего-то особенного. Я же испугалась, что и моё лицо выражает интерес, который я пытаюсь закрыть в клетке, будто птичку.

– Твои любимые пирожки готовы.

Хозяин домика с красной крышей опустил голос до бархатного тембра, видимо, пытаясь сгладить углы.

– Я не голодна.

Всю ночь я думала, как поступить с букетом нежности и любви, который распустился в моей душе. И я решила, что пора уходить. Тем более, нога меня уже не беспокоила.

– Тебе пора передать меня своему заказчику, – от этой фразы Хиро подавился чаем.

Его лицо стало пунцовым в тон ширме в столовой.

– Это у тебя – вместо пожелания доброго утра? – голос мужчины потерял свою мягкость.

– Ты же вылечил мою ногу, рука твоя почти прошла, – я смущённо защищалась. – Тебе нужны деньги… И ты меня ловил, чтобы продать…

– Я не могу тебя продать, – пиала тревожно бряцнула.

– Полтора месяца назад мог…

Я всмотрелась в печальные медовые глаза.

– Я расторгну сделку, – вздохнул Хиро.

Я не нашла в себе силы спросить почему. А мужчина будто обдумывал, как объяснить своё решение.

– Я не буду лукавить… Я скажу, как есть, – он закрыл глаза, словно решаясь на смертельный прыжок. – Моё сердце перестанет петь, если ты уйдёшь.

Я вопросительно взглянула на Хиро.

– Ты не заметила? Или делаешь вид, что так и не поняла?

Я не ждала признаний, я хотела бежать из домика с красной крышей, потому что боялась, что мне будет слишком больно при расставании.

– Я… Ну… Я… Мне… – Хиро сел рядом и взял мои руки, спутав все мои слова в глупую загогулину. – Мне тоже очень хорошо с тобой… Ты самый лучший из всех, кого я встречала. А я уже живу двести лет.

– Тогда сделка должна быть расторгнута. Потому что я не могу продать тебя… Я, вообще, не смогу продать любого ёкая… После того, как встретил тебя.

Мне оставалось только зарыться лицом в полотенце и ронять хрусталь счастья, который так и просился на свет. Если раньше я думала над тем, зачем я попала в плен и что с этим делать, то теперь мои мысли вертелись только вокруг слов Хиро.

– Всё хорошо? – взволнованно спросил он, когда я вышла из уборной.

– Да.

Его руки осторожно легли на мои лопатки, охотник прижал меня к себе. Его сердце, действительно, пело и танцевало, кожа пахла мускусом, поцелуй был слаще всех яств в мире. Я хотела бы сказать что-то важное и серьёзное, но сил сопротивляться течению реки любви не было. Она унесла меня в открытое море, где я оказалась в эпицентре урагана по имени Хиро. Я ощущала себя капитаном маленького корабля, который понимал – катастрофа неизбежна и желанна.

– Доброе утро…

Я вынырнула из одеяльного

гнезда. Хиро светился изнутри, будто кто-то зажёг в его глазах светильники нежности.

– Мой медовый, – прошептала я.

– Моя шёлковая…

Общее утро взаимности было похоже на мелодию, сыгранную на тончайшем фарфоре. Впервые я не чувствовала пустоту или холод внутри. Мой медовый надел мне на палец массивное кольцо с огромным камнем – осколком.

– Я выторговал у одного мастера, – прошептал Хиро. – Это горный хрусталь. Камень магии. А значит твой камень.

Я подняла руку, разглядывая неровные грани в танцующих бликах.

– А у меня нет подарка, – протянула я.

– Не нужно ничего, кроме твоей взаимности.

За завтраком матаги – ёкай заявил:

– Я поговорю с заказчиком. И найду тебе ещё добровольцев.

– Знаешь… – я засмеялась, не зная, как подобрать слова. – А мне, кажется, никто не нужен…

Он удивлённо посмотрел мне в глаза.

– Что-то такое произошло ночью… Сложно объяснить… У меня будто река тепла внутри.

Охотник сел рядом, окутал меня своими тёплыми объятиями.

– И сейчас я чувствую, что мне не нужна энергия… У меня – её хоть отбавляй!

– Котонэ… Это же значит… – мой медовый коснулся моего лица губами.

– Да, я читала книгу про кицунэ, – кивнула я. – Ты – мой, а я – твоя, мы нашли друг друга.

Пока он отсутствовал, я сама решила сделать рисовые пирожки, чтобы порадовать Хиро… Но он не возвращался. Я прождала до самой темноты, но охотник так и не пришёл. Всё, что мне оставалось – перекинуться в лису и следовать по запаху моего медового. Тропы, по которым прошёл потомок демонов, привели меня к огромному богатому дому. Из кустов мне было удобнее следить за тем, что происходило. Двое мужчин вынесли что-то похожее на человека, завёрнутого в саван. Я двигалась без единого шороха, боясь упустить подозрительных людей. Они зашли в лес не очень далеко, выкопали наскоро яму… И мои сомнения отпали, когда я увидела, что ткань упала с лица моего Хиро. Первый, кому я вцепилась в лицо зубами, стал мужчина повыше с сакаяки на голове. Второй попытался помочь товарищу, но не смог оторвать меня от воина. Расправившись с первым, я прыгнула на второго, ему я перегрызла горло. Потом, конечно, я умыла лицо, потому что нужно было попасть внутрь богатого дома. О, у него было столько золота в убранстве, что у меня не было сомнений: тут живёт тот самый глупый заказчик.

– Вы кто и куда направляетесь?

Не иначе здесь обитал военачальник, потому что мне преградили ещё двое в одежде и с причёсками воинов. На мгновение я представила, как рву им ухоженные сакаяки, но сдержала свой порыв.

– Матаги-ёкай Хиро меня изловил для вашего господина.

Это сообщение открыло мне двери вплоть до покоев высокопоставленной особы.

– Хиро уже ушёл…

Передо мной предстал мужчина с рисунком из морщин вокруг глаз и рта. Два тонких шрама ползли от его седеющего виска к носу. Мне показалось, что у военачальника не карие глаза, как у всех, а серые. Шишка на его сакаяки стояла высоко, показывая, что это жестокий урод происходит из знатной семьи.