Девять подвигов Сена Аесли. Подвиги 5-9

Жвалевский Андрей Валентинович

– Нет никакого Мордевольта, – повторял черный ворон на его плече, – и Трубы его нет…

– Я этого так не оставлю! – отвечал Фантом, потрясая молотком.

– Очень хорошо, – соглашался ворон, – не оставляйте этого так. Мне работать нужно, а весь кабинет завален хламом.

– Это не хлам, а вещественные доказательства!

– Доказательства чего? – ректор поднял покрытый вековой плесенью манускрипт «Теоретические обоснования невозможности разведения Санта-Клаусов в условиях Экваториальной Гвинеи. Курсовая работа У. Мордевольта». – Того, что Мордевольта звали

Мордевольт?

– Мои полномочия…

– А позвольте на них взглянуть, – неожиданно для себя сказал Лужж.

– Имею предписание! То есть пока не имею, но его вот-вот должны мне прислать.

Услышав слова следователя, поисковик Янд с мелодичным треском хлопнул себя по лбу и вытащил помятый конверт[11].

– Ага! – сказал Фантом. – Я же предупреждал. Вот: «Этим письмом высылаем секретное предписание с подтверждением полномочий». Где-то здесь оно должно… Странно… Эй, Янд, где присоединенный документ?

Паук пошарил у себя в недрах и развел лапами.

– Вот как, – прокаркал ворон, – документов нет? Очень хорошо. Потрудитесь очистить помещение.

– Я еще вернусь! – Асс потряс молотком и направился к двери. Дверь захлопнулась перед его возмущенным носом.

– Вернетесь, и не раз, – в голосе ворона послышалась насмешка. – Я ведь сказал: «Потрудитесь очистить помещение». Так уж потрудитесь, очистите его от вашего хлама.

– Да с какой стати?!

– В случае превышения должностным лицом его полномочий, означенные превышения должны быть незамедлительно ликвидированы силами должностного лица, превысившего полномочия, – с удовольствием отчеканил ворон. – Возражения есть?

Возражений не последовало, если не считать таковыми беззвучное хлопанье губами. Огорошенный Фантом попробовал поручить возвращение вещей паукам-поисковикам, но те категорически отказались, сославшись на узкую специализацию.

Пока ворон понукал таскающего хлам Асса, Лужж напряженно думал.

«А ведь я только что вел себя, как настоящий Бубльгум! Формализм, казуистика, придирки, использование служебного положения… Как нехорошо… »

Ректор непроизвольно выдул из своей волшебной палочки мыльный пузырь в форме октаэдра[12].

«С другой стороны, – подумал Лужж, и октаэдр послушно повернулся другой стороной, – какой успех! Стоило на миг стать Бубльгумом, и проблема по имени Фантом Асс перестала существовать! И проблема заваленного хламом кабинета тоже. А еще столько проблем, с которыми непонятно, что делать! Неоконченный экзамен, пропавшая Труба, пропавший Мордевольт, его овцы, сбежавший Каменный Философ, распределение без Распределительного Колпака, эти дети, которые вечно суют нос куда не просят! Может их тоже… по-бубльгумовски? Конечно, это не вполне этично… Но если того требуют интересы дела, общее благо… »

Общее благо встрепенулось и решительно потребовало принятия незамедлительных мер, даже если для этого придется превратиться в натурального Бубльгума.

Югорус выдул додекаэдр[13] и прислушался к шуму в коридоре.

– Нечего мне тут коридоры захламлять! – кричал Клинч.

– Так давайте я это все повыкидываю! – отвечал Фантом.

– Нечего мне тут казенное имущество разбазаривать!

– Мусор! Мусор! – подключился к переговорам противомусорный песок, которым были засыпаны все углы Первертса. – Нечего тут на меня мусор кидать!

«Я ведь не на самом деле, – пообещал себе Лужж. – Я на минуточку – и сразу обратно».

Превращение прошло легко и быстро. Стоило Югорусу произнести Что-бы-я-сделал-если-бы-был-Бубльгумом, как в голове ректора наступила удивительная ясность. Проблемы быстро разлеглись по полкам и тут же предложили оптимальное решение самих себя.

На верхней полке угнездилась самая большая и первоочередная проблема. Неугомонные дети, которые, вне всякого сомнения, уже обдумывают, как бы половчее сунуть свой нос и куда его следует совать. Но всплывшее над полкой решение не только отменяло эту проблему, но и сильно упрощало некоторые другие.

«Надо же, – удивился ректор. – Как все просто, оказывается. Всего-то и надо взять этих детей и… Кстати, где они?»

Октаэдр и додекаэдр слиплись в сложную геометрическую фигуру с неизвестным науке названием.

Боевая группа неисправимых экстремистов

Мергиона Пейджер захлопнула дверь и развернулась:

– Ну что, начинаем? А это что? Порри, это твой жучок?

– Где? Нет.

– Значит, Тотктонады, – заключила Мерги. – Хрусть!

За сотни миль от Первертса глава Департамента Безопасности мрачно посмотрел на смолкший динамик.

После того как Фантом Асс, кряхтя и причитая, доложил о провале миссии пауков-поисковиков, Тотктонада отправил двенадцать из тринадцати подслушивающих устройств Первертса в комнату Гаттера/Аесли. Девочке по имени Мергиона хватило получаса, чтобы всех жучков высмотреть и безжалостно уничтожить.

Тотктонада и раньше не питал иллюзий в отношении бравой троицы, представлявшей огромную угрозу для любого дела, которое ее совершенно не касалось.

Хитроумный Сен Аесли, логические способности которого превосходили суммарные возможности Аналитического отдела Департамента, смертоносная Мергиона Пейджер, даже без магии наводившая ужас и трепет на волшебный мир, изобретательный Порри Гаттер, полагающий, что чем масштабней эксперимент, тем наглядней его последствия.

Теперь же в команде появилась Амели Пулен – потенциальная камикадзе, готовая на все, чтобы искупить вину перед товарищами.

– Укомплектованная и готовая к действию боевая группа экстремистов, – сказал себе Тотктонада.

Разумеется, несовершеннолетние экстремисты собирались действовать исключительно с благими намерениями, что еще сильнее беспокоило серого министра, не понаслышке знакомого с известным афоризмом[14].

Тотктонада приказал тринадцатому жучку с максимальной осторожностью переместиться из каморки Клинча в штаб боевой группы и тяжело задумался. Операция «Труба», в полном соответствии с названием, провалилась. Точнее, не провалилась, а… короче, министр не знал, как классифицировать результат операции. Это было непривычно и это очень не нравилось Тотктонаде, поскольку нарушало его представления о привычном.