Девятая печать
Шрифт:
Заканчивался ещё один заполошный день. Смолкло шкворчание и бульканье на кухне, поутихла ругань шефа, домывалась последняя посуда. Совсем скоро можно будет разогнуть уставшую спину, выпить свой стакан молока – самого обычного, коровьего, и отправляться спать. Сбегать бы ещё к родителям, жившим в избушке в дальнем уголке господского сада, папа всегда припасал для дочери что-нибудь вкусненькое – ягоды или яблоко какое, но Нэйта так устала, буквально, ни ног, ни рук не чует.
– Нэйта, ты уже закончила? – что-то голос у шефа излишне
– Нет, мосье де Труа, – шеф-повар – узкоглазый кучерявый блондин – уверял, что его предки были из древних французов, и требовал, чтобы к нему обращались только так, – ещё ваш любимый сотейник остался.
– А, ну если мой любимый, то я сам помою, а ты отнеси в лиловые покои вон тот поднос, – небрежно сообщил де Труа.
– Я? – Нэйта для верности ткнула в свою грудь посудной щёткой, словно невзначай плеснув под клеёнчатый фартук ошмётками мыльной пены. Самой неприятно, но не отправят же такую замарашку к господам-магам.
Шеф поморщился.
– Ох, Нэйта, опять прикидываешься дурнее, чем ты есть. Ты, конечно. Видишь же, других никого нет. Что тут такого. Да и господин лорд-маг из лиловой гостиной, как говорят, рук почём зря не распускает. Отнесёшь ему перекусить, да и пойдёшь к себе. Или ты, как Жизелька, шанса ждёшь? – мосье де Труа нахмурился.
Ну да, рук не распускает. А ещё про лорда из лиловых покоев говорят, что он самый настоящий некромант, и ему убить человека ничего не стоит. Убить и пустить на опыты. Читала Нэйта как-то одну книжонку, которая так и называлась «Некромант и его девственницы». Ох, и страсти ж там творились, в той книжке. Но нужно отвечать, а то мосье де Труа уже хмурится.
– Нет-нет, куда уж мне, – Нэйта сжалась и шмыгнула носом, понадеявшись, что так она выглядит младше и неказистее. – А может, я быстро сбегаю к нам в комнату и скажу Жиз, что требуются её услуги? Я даже не знаю, где те покои находятся.
– Сама-то веришь, что Жизелька в своей комнате? Нет уж, давай, быстро надевай чистое, да беги, пока господин лорд-маг не осерчал, а я так уж и быть, провожу тебя, чтобы не заблудилась, – к концу речи добродушные нотки совсем исчезли из голоса мосье, с таким уже не поспоришь, мог и мешалкой пониже спины приложить, а мог так завалить работой, что свет белый не мил станет.
Пришлось менять свои белые рабочие брюки и рубашку с коротким рукавом на почти такую же блузку и юбку. Легкомысленный фартук и небольшой кружевной чепчик-наколку мосье де Труа водрузил на неё сам, пригладив непослушные пряди и проворчав, что некогда менять причёску. Нэйте очень хотелось надеть и красивые белоснежные перчатки, которыми так гордилась подруга, но подумав, решила, что лучше уж без них, пусть господин лорд-маг сразу увидит, что к нему пришла совсем непривлекательная служанка из самых низших, и она совсем не заслуживает его высочайшего некромантского внимания.
Шеф лично дотащил поднос до коридора, ведущего
– Бегом! Я тебя здесь подожду, – успокоил он.
Надо же, какой заботливый, только что от той заботы толку, к господину некроманту-то ей одной заходить. Да и даже если накинется на неё страшный лорд-маг, не бросится же мосье де Труа её спасать. Своя шкура, она много дороже чужой, тут и спорить никто не будет.
В коридоре была тишина. Оно и понятно, кому же здесь шуметь в столь поздний час, хотя, тут и днём нет того шума-гама, что стоит на кухне. Страшно-то как. А ну как господин маг-некромант как раз сейчас свои ритуалы проводит? Нэйта поставила поднос на столик, стоящий специально для таких целей, и осторожно постучала в дверь лиловых покоев. Тишина. Хорошо-то как, можно сказать, что лорда-мага нет, или он уже лёг спать. К сожалению, мосье де Труа и это предусмотрел, он зашипел что-то злобное со своего конца коридора и замаячил рукой, мол, открывай и заходи. Ладно, может, и хорошо, что не отвечает. Нэйта быстро занесёт поднос, поставит его в гостиной и так же быстро удалится.
В комнате было тихо. Это хорошо. Но вот то, что здесь было к тому же темно, это плохо. Ничего же страшного не случится, если Нэйта зажжёт один из светильников? Привычно щёлкнули пальцы. Яркий свет озарил гостиную. Рассматривать убранство некогда. Нужно быстро поставить поднос на стол и уходить.
И ведь почти всё получилось, она уже коснулась дверной ручки и размышляла, прилично ли будет простой судомойке бегать по господским коридорам, как услышала за спиной холодный приказ:
– Стой!
– Я? – пожалуй, самое время включить самую дурную дурочку из всех.
– Ты видишь здесь кого-то ещё? – раздался всё тот же жуткий голос.
Честно признаться, Нэйта и хозяина этого голоса не видела, но, пожалуй, сейчас не время и не место для остроумия, потому она лишь быстро-быстро замотала головой, так и не поворачиваясь лицом к внушающему ужас собеседнику.
– Кто это сделал? – меж тем спросили за спиной.
– Яства для господ лордов-магов готовит лично мосье де Труа, – пискнула Нэйта, всё ещё отчаянно цепляясь за ручку входной двери.
– Я спрашиваю не про еду. Кто зажёг свет в гостиной? Повернись.
Придётся поворачиваться к магу лицом. Как жаль, что у неё нет насморка, как у вечно швыркающего носом сына чистильщицы овощей Прасковьи. Так бы пустила пузыри для наглядности, господин маг её тут же и выгнал бы, как делают повара, отгоняя шустрого сопливого мальчишку от котлов и сковородок. Разве что рот немного скривить, пусть господин лорд-маг думает, что она слегка того. А ещё руки обязательно показать, в кои-то веки можно порадоваться, что они такие неказистые: набрякшие от постоянного пребывания в горячей мыльной воде и с короткими ногтями.