Девятый чин
Шрифт:
Галактион Давидович, предприниматель опытный и дальновидный, встретил своего партнера самым радушным образом, то есть — стоя и с распростертыми объятиями. Малюта, впрочем, обниматься с ним не пожелал, а сразу опустился в глубокое кресло с обивкой из свиной, упругой кожи.
— Какая честь, Глеб Анатольевич! — воскликнул князь, одарив своего слегка каменного гостя широкой улыбкой. — Собственно! Лично! Какая честь для бедного кутаисского вельможи!
— Какая там в жопу честь! — отмахнулся Малюта. —
— По существу так по существу, — не стал возражать исполнительный директор.
Хариус, посетивший заведение ранним утром, уже пробовал взять его на понт и вообще гоношился. Из чего князь сделал соответствующие выводы. Предпоследним делом в его положении было бы отпираться, а последним — напоминать о лавровом венке от грузинского землячества, доставленном персонально Галактионом Давидовичем на похороны Капкана. Малюта крайнего ищет? Молодец. Переходящее знамя ему в руки. А его, Галактиона, прямая перед партнером обязанность оказать в этих поисках всемерное содействие.
— Я с Капканом встречался по существу, — выложил он Малюте заранее подготовленную «правду». — Когда встречался? Да тогда и встречался, когда его Хариус подвозил. А отсюда он с каким-то чудиком уехал. Вот с него и спрашивай. Кто подтвердит? Да все подтвердят.
Директор выглянул за дверь и кликнул Стручкова.
— Сей момент, Галактион Давидович! — Гриша рассчитывал посетителей.
— Свидетель, — пояснил князь Малюте.
— А должок? — прищурился Глеб Анатольевич, закуривая.
Вопрос его был с подвохом. Но подвох застал директора во всеоружии.
— Два дня обождать просил. — Он пододвинул Малюте бронзовую пепельницу в виде адмирала Нельсона. Собственно пепельницей была треуголка флотоводца, которую тот единственной рукой держал на отлете перевернутой, будто Нельсон просил подаяния. — Все попадают в затруднительные случаи. Капкан оказался не прочь подождать. Но за долгом так и не прибыл, земля ему пухом.
— Откуда знаешь? — Малюта, пристально глядя в глаза директору, подался вперед.
— Предполагаю так. Живой — прибыл бы, — хладнокровно ответствовал Галактион Давидович.
Он отомкнул серебряным ключиком шкатулку слоновой кости, исполнившую в благодарность куплет гимна «Правь, Британия», и рядом с Малютой лег пухлый конверт.
— Сколько он Капкану задолжал? — накрыв конверт волосатой лапой, Малюта обернулся к телохранителю.
— Вроде три, — наугад выдал Хариус.
Малюта пересчитал деньги и убрал конверт в карман.
— Сходится. Все до копья. — Деньги, как бесспорное доказательство, заставили его признать непричастность исполнительного директора к исчезновению Капкана. — Ладно, Галя. Ты — чистый.
В конверте лежало пять тысяч долларов.
— Добрый денечек, Глеб Анатольевич! — подобострастно
Малюта кивнул ему из заоблачной высоты.
— Расскажи про поэта, что знаешь. — Князь отвернулся к окну, словно дальнейшее его мало беспокоило. — Тот опасный человек, что с Капканом уехал, еще раз потом сюда показывался. Вроде как Павлика искал. Павла Андреевича, земля ему пухом. А сам — из Кривого Рога.
— Абсолют! — с готовностью подтвердил Гриша. — Я его еще спустя в камере встретил!
— Спустя что? — вскинул брови Глеб Анатольевич, не одобрявший однополой любви.
— Спустя примерно месяц, как он Павла нашего Андреевича выслеживал, шпик, — развернуто пояснил официант. — В районном отделении Крылатского. Теща у меня замуж выходила — на Осеннем бульваре она прописана, — ну и драка там случилась по русскому обычаю. Американцы, Глеб Анатольевич, до усеру не напиваются, извините за резкость. Потому и достигли, подлецы. А так пришлось мне зачинщиком пойти, чтоб не испортить обедню.
— По существу говори. — Малюта нетерпеливо дернул запястьем и посмотрел на циферблат.
— Вот я и говорю, — занервничал Гриша. — Его в красном халате на голый торс привели. Но я виду не подал. Кто его знает, мокрушника? Там же лампочка тусклая по уставу. А вдруг у него халат кровью заляпан? Может, это кровь-то Капкана и была, Павла Андреевича нашего?
После такого дерзкого предположения у Хариуса отвисла челюсть, а Малюта загасил окурок, не попав в треуголку, о маникюрный футлярчик исполнительного директора.
— Номер отделения, — прохрипел он, вздрогнув.
Официально теща Стручкова замуж выходила по шестому разу, потому номер отделения милиции Гриша успел выучить наизусть.
Выхватив мобильный телефон, Глеб Анатольевич пробежался пальцем по кнопочкам.
— Говорите после звукового сигнала! — услышал он в трубке веселый голос Лыжника.
— Ты у нас в помощниках депутата числишься? — спросил Малюта.
— Лидера фракции «Честный передел», — уточнил свое политическое кредо Лыжник. — Владимира Иннокентьевича Раздорова. Мы его избирательную кампанию финансировали.
— Корка при тебе?
— Обижаешь! — заржал мастер спорта по биатлону. — Я же, бля, курирую от фракции комитет по борьбе с организованными преступниками! Участие в любой момент может потребоваться! В городе сам знаешь какая обстановка! Криминал во власть, падла, рвется!
— Записывай. — Мафиози продиктовал подручному номер отделения и приметы Гришиного сокамерника.
— В халате, значит? — хмыкнул отставной биатлонист. — Ну-ну! Такого придурка они вряд ли скоро забудут! Раскидаю проблемы и через пару дней наведаюсь!