Девятый вал

Киншоу Эва

И он удалился, подталкивая коридорного, с любопытством пялившегося на Трэйси.

— Я сама могу спуститься на завтрак! — негодующе воскликнула девушка.

— В следующий раз. А поскольку сейчас половина одиннадцатого…

Трэйси подскочила на постели.

— Не может быть! Я никогда не сплю так долго!

Маркус кивнул на часы, стоявшие на туалетном столике.

— Если не верите мне, посмотрите сами. Куда вы?

— Прошу прощения, я на минутку! — пробормотала она, схватила атласный халат, висевший на спинке кровати,

и, изловчившись, натянула его прямо под простыней. Только после этого она слезла с постели и, морщась от боли, проковыляла в ванную комнату.

— Теперь я готова продолжить разговор, — объявила Трэйси, когда, умытая и причесанная, вернулась из ванной и уселась за стол. — Видимо, я надышалась морского воздуха и уснула слишком крепко, — солгала она.

— Возможно, — со смешком отозвался Маркус. — Зная ваш энергичный характер, я даже начал беспокоиться, не случилось ли чего-нибудь.

Трэйси скорчила гримаску и придвинула к себе деревянное блюдо с фруктами и стакан апельсинового сока. Она взяла из корзинки кусочек хлеба, намазала его маслом и только после этого перевела непроницаемый взгляд на Маркуса. Тот был в белых шортах, тенниске небесно-голубого цвета и белых парусиновых туфлях — свежий, бодрый, удивительно красивый.

— А вы уже давно на ногах? — спросила она, пододвигая к себе аппетитную яичницу с ветчиной и помидорами.

— Докладываю: в ожидании вашего пробуждения я успел сыграть в теннис, поплавать в бассейне и позавтракать.

— А с кем же вы играли в теннис? Со стенкой?

— Я знаком с тренером здешнего клуба, и он подобрал мне партнеров.

— И кто же составил вам компанию?

— Две стюардессы. Те самые, что обслуживали нас во время перелета. На одну из них вы еще обратили внимание.

— Боже! До чего же тесен этот мир! — покачала головой Трэйси, с аппетитом уплетая яичницу.

Маркус рассмеялся и расположился в кресле напротив.

— Налить вам кофе?

— Спасибо, не откажусь. — Она отодвинула от себя тарелку и, вытирая салфеткой губы, пояснила: — Я почему-то очень проголодалась за ночь.

— Ну и хорошо! — засмеялся он. — Кстати, советую обратить ваше внимание на эти горячие булочки.

— Нет, спасибо, — вздохнула она. — Я, возможно, и обжора, но не настолько. Ну, и как же она играла?

— Вы про кого спрашиваете? Про Бет? Очень неплохо. Мы играли с нею в паре и выиграли у Майка с Пат в двух сетах.

— Вы волочитесь за любой юбкой, мистер Макларен?

— Боже, сколько яда в голосе, дорогая!

— Хорошо, — сладко сказала она. — Больше ни слова на эту тему. Но в инвалидную коляску я не сяду, даже не уговаривайте. Мы можем первым же рейсом отправиться домой?

— Увы, нет.

— Почему?

— Во-первых, мне необходимо еще раз побывать у себя на вилле — всплыло одно маленькое, но совершенно неотложное дело. А во-вторых, коль скоро речь зашла о кресле, то я не вижу причин, почему бы вам, пользуясь

случаем, не насладиться тропическим солнцем и бассейном? Я могу отнести вас на пляж на руках.

— Вот этого не надо! — огрызнулась Трэйси. — И вообще, я лучше сама…

— Пожалуйста!

— Что «пожалуйста»?

— Я вас не держу. Идите!

Трэйси попыталась сделать шаг, ни на что не опираясь, и тут же со стоном упала обратно на стул.

— Что же это вы снова уселись, а? — издевательски поинтересовался Маркус. — Если не ошибаюсь, вы хотели куда-то идти?

— Вы садист, мистер Макларен! — прошипела она и бросила на него испепеляющий взгляд.

— А вы упрямая девчонка! Теперь, закончив обмен любезностями, мы можем спокойно спуститься в бассейн. Вы не против?

Реплика о «упрямой девчонке» обидела Трэйси, но, когда они оказалась у бассейна, все проблемы разом вылетели у нее из головы.

Солнце сияло, шум невидимого прибоя успокаивал нервы, шезлонги казались такими уютными…

Кроме того, Маркус довез ее в кресле до пляжного магазинчика, где Трэйси купила себе шляпу, крем от загара, солнечные очки и яркую рубашку, которую накинула поверх бикини. Еще она приобрела дамский роман и плетеную сумочку.

— Вы всегда чем-то заняты? — с иронией спросил Маркус, толкая кресло к бассейну.

— Не знаю! Мне до сих пор даже в голову не приходила мысль об отпуске, — честно призналась она.

— Понятно! — Он без малейшего усилия поднял ее из кресла и бережно опустил на шезлонг. — Зато вы сейчас производите впечатление стопроцентного туриста, а с этим креслом вообще ни дать ни взять — ветеран войны.

Трэйси скорчила гримаску, надвинула шляпу на лоб, нацепила на нос солнечные очки, взяла в руки книгу и… рассмеялась.

— А что, и в самом деле похожа, — сказала она, чуть успокоившись.

Маркус скинул тенниску и улегся на соседний шезлонг.

— Раздеться не желаете? — спросил он небрежно.

— Немного полежу, тогда посмотрим.

— Хорошо. — Он откинулся на спину и закрыл глаза. — Дайте мне знать, когда созреете для купания.

— И часто вы этим занимаетесь? — спросила она через десять минут.

Он приоткрыл один глаз.

— Чем именно?

— Жаритесь на солнце до умопомрачения?

— Значительно реже, чем мне хотелось бы, — заметил он с сожалением в голосе. — А вы не любите загорать?

— Отчего же, люблю, но… — Она поколебалась. — Но не до такой степени, как вы. И вообще… — Трэйси уселась, скрестив ноги. — Глядя на вас, не подумаешь, что вы — деловой человек, у которого каждая минута на вес золота.

— А почему я не имею права на отдых?

— Не знаю… Трудно говорить на эту тему, не имея представления о жизненном пути Маркуса Джулиуса Макларена. И вообще, я вас не видела, как бы это сказать, при исполнении, да и в домашней обстановке — тоже.