Дейр
Шрифт:
Ту Хокса это тоже не должно было заботить. Но он понял, что должен взять Ильмику в рабыни. Это был единственный способ ее спасти. Он сказал:
— Все в порядке. Пришлите ее ко мне.
Раске хлопнул его по плечу и подмигнул:
— Расскажете мне, как у вас там получится, а?
Ту Хокс вынудил себя улыбнуться:
— Пока подожду.
Раске сказал, что пора снова приниматься за работу. Сегодня обучением пилотов должен заняться Ту Хокс, потому что сам он отправится на конференцию у Главнокомандующего.
— Это самый реакционный и тупой дурак в мундире из всех, кого я когда-либо видел, — фыркнул Раске. — Я разработал скорострельное оружие, которое десятикратно усилит огневую мощь пехоты. Так вы думаете, этот тупица захотел его иметь? Нет, он сказал, что обычный солдат злоупотребит им. Он, мол, будет выпускать пулю за пулей, вместо того, чтобы тщательно целиться, и таким образом будет слишком щедро расходовать боеприпасы.
Но это не единственная причина, почему он отказывается от моего оружия! Вы знаете, что обслуживающий персонал скорострельного оружия должен состоять только из офицеров? Простые солдаты и низший обслуживающий персонал получат это оружие только в случае крайней необходимости. Это смешное правило основано на том, что тридцать лет назад произошло восстание и часть армии — рабочие, рабы и простые солдаты — вышла из повиновения. Восстание было подавлено, но с тех пор аристократия заботиться о том, чтобы у простых людей в руках не было слишком опасного оружия.
Ту Хокс принялся за обучение пилотов. Вечерние часы он решил использовать для того, чтобы испытать новые подвесные баки, работа над которыми шла под его началом и согласно его планам. У этих баков были приспособления для их крепления к самолету, которые присоединялись к креплениям для ракет, находящимся на нижней поверхности крыльев. Шланги присоединялись к бензиновой помпе, снабженной двумя дополнительными вентилями. Их можно было открыть при помощи обычного тросика из кабины пилота. В обоих основных баках бензина было немного. Ту Хокс запустил мотор и позволил ему поработать несколько минут, потом открыл вентили подвесных баков. Во время переключения мотор работал без остановки.
Тем временем наступила полночь.
Ту Хокс отдал приказ убрать дополнительные баки и шланги, а потом поехал назад в Комаи.
Квазинд, как обычно, сопровождавший его, по пути сообщил, что его агент дал ему знать, что время бегства установлено окончательно — на этой неделе. Ту Хокс не хотел и слышать об этом.
— Скажи ему, что у меня другие планы. Нет, пусть он лучше придет и я сам с ним поговорю.
Квазинд возразил, что агент не пойдет на это. Устанавливать контакт с Ту Хоксом напрямую — опасно.
— Скажи ему, что, если он этого не сделает, вся их затея лопнет.
Когда они добрались до своей квартиры, они обнаружили там двух солдат и Ильмику Хускарле. Она сидела на огромной софе, положив руки на колени. Несмотря на свои старания не терять достоинства, она выглядела уставшей и подавленной. На ней была свободная блузка и длинная юбка из дешевой крашеной хлопчатобумажной ткани. Когда она увидела вошедшего Ту Хокса, глаза ее широко раскрылись. По-видимому, ей не сказали, кто живет в этой квартире. Может быть, она даже не знала, какая судьба ей уготована.
Ту Хокс отпустил солдат.
Девушка заговорила первой.
— Зачем я вам нужна здесь?
Ту Хокс без обиняков все ей рассказал. Она выслушала его, не теряя самообладания.
— Вы, должно быть, устали и голодны, — сказал Ту Хокс. — Квазинд, принеси еды и вина.
— А потом? — спросила она, взглянув на него.
Он ухмыльнулся, и она покраснела.
— Не то, что вы думаете, — сказал он. — Мне не нужна женщина, которая пойдет на это через силу. Я не буду принуждать вас. Вы можете спать в каморке кухарки, которая на ночь уходит домой. Я не буду возражать, даже если вы запрете за собой дверь.
Внезапно по ее щекам побежали слезы, губы задрожали. Громко всхлипывая, она встала. Он положил ей руки на плечи и прижал ее лицо к своей груди. Несколько минут она безудержно рыдала, потом высвободилась из его объятий. Он дал ей носовой платок. Пока она вытирала нос и глаза, появился Квазинд и сказал, что на кухне для нее приготовлена еда. Ильмика без единого слова последовала за ним.
Когда гигант вернулся, Ту Хокс сказал:
— Я поговорю с ней, прежде чем она ляжет спать. Она должна знать, что здесь происходит.
— Зачем вы все это для нее делаете?
— Может быть, я влюблен в нее или, быть может, это безнадежный случай рыцарства. Я не знаю. Знаю только, что я не позволю бросить ее в темницу на пожизненное заключение или отправить ее в солдатский бордель.
Квазинд пожал плечами, показывая, что он ничего не понимает. Но если Ту Хокс так хочет, пусть все так и будет.
Ту Хокс улегся в постель и задумался. Появление девушки все изменило. До сих пор он отбрасывал в сторону мысли о бегстве или, в лучшем случае, только изредка думал об этом, но теперь бегство стало настоятельной необходимостью. Он встал и вышел из спальни, чтобы пойти на кухню, но тут заметил в жилой комнате человека, который тихо разговаривал с Квазиндом.
Чужак был одет в серую одежду домашнего слуги, в руках у него была только что выстиранная простыня. Его имя — его настоящее имя, как несколько позже узнал Ту Хокс, — было Рульф Андерсон.
Ту Хокс пригласил их обоих в спальню. Пока Андерсон торопливо менял простыни, а Квазинд сторожил у двери, Ту Хокс сказал:
— Что скажет правительство Блодландии, если оно получит новейший самолет и это сэкономит ему месяцы разработок и подготовительных работ?
— Я не знаю, — сказал Андерсон. — Это фантастично.
— Вы можете установить связь со своими людьми в Тирслэнде? — и Ту Хокс в двух словах обрисовал агенту свой план.
— Да. Но для того, чтобы все подготовить так, как вы сказали, нам нужно два дня.
— Исключено, — сказал Ту Хокс. — Если Раске сам не обратит внимание на подвесные баки, другие скажут ему, что они уже готовы. И тогда он поймет, что я что-то затеял. Нет, мы должны действовать быстро. Послезавтра все должно быть готово. Не позже.
— Все будет в порядке. Мы попытаемся сделать это. Позже я еще раз увижу Квазинда, и мы скажем ему, насколько мы готовы.