Действия войсковых разведчиков
Шрифт:
Данные партизанской разведки передавались военному командованию и, конечно, использовались для ударов по противнику. Так, например, партизаны с восторгом наблюдали, как несколько групп советских самолетов нанесли бомбовые удары по скоплению войск и техники противника в деревнях Эльбузлы, Салы, Арталан и по вражескому аэродрому в Старом Крыму.
Исключительно трудное положение к июню месяцу 1942 года создалось в отряде с продовольствием. Все районы, где можно было так или иначе достать продукты, были взяты под контроль гитлеровцами. Все площадки, на которые можно было сбросить с самолетов мешки
В эти тяжелые дни большую помощь командованию отряда в выполнении поставленных перед ним задач оказывал уполномоченный особого отдела штаба партизанского движения Крыма Иван Христофорович Давыдкин.
Душевностью и теплотой отличался комиссар 3-го партизанского района Василий Иванович Никаноров, с которым не один раз приходилось встречаться Мокроусу и Пономаренко, выполняя боевые задания.
* * *
…Уже несколько дней сидит над передатчиком радист отряда Василий Коваленко и не может заставить его работать. Утром удалось услышать позывные штаба армии, но затем индикаторная лампочка погасла, и сколько он ни старался поймать нужные сигналы, наушники молчали.
Колодяжный сердился:
– Ты понимаешь, что это такое? Завтра надо говорить с армейским командованием о приеме нами двух самолетов с продовольствием. Люди ведь голодают, а у тебя нелады.
– Да что я могу поделать, товарищ начальник! Давно докладывал вам, питание кончилось, вот и не работает, - оправдывался радист.
– Чтоб завтра рация была в полной готовности. Сорвешь прием самолетов - пеняй на себя, - с досадой сказал Колодяжный и вышел из землянки.
Коваленко опять склонился над радиостанцией, прикладывал наушники к уху, вслушивался.
На секунду ему удалось уловить тонкий писк морзянки - и снова все замерло. Проверил все детали, провода, винтики, лампочки - сомнений не было, дело в питании.
Собрав в ящик инструменты, радист проверил свой автомат, написал записку и покинул лагерь.
Снова зайдя в землянку радиста, Колодяжный прочитал его записку: «Ухожу искать питание к рации, вернусь к утру».
Сначала решили, что Коваленко пошел в один из отрядов, и тут же направили связных во все отряды. Однако к вечеру стало известно, что ни в одном из отрядов радист не появлялся. Тогда объявили тревогу. Разбив отряд на группы, Колодяжный приказал им прочесать лес. Опасались, что по пути в соседний отряд Коваленко сгоряча мог наткнуться на разведку врага и попасть в плен или погибнуть.
Нужно во что бы то ни стало выяснить, что случилось с радистом. Во-первых, это был славный парень, исполнительный, честный, хорошо знающий свое дело, а во-вторых, хотя и не сомневались в его преданности и стойкости, но опасались, что доведенный до отчаяния пытками, он может сказать лишнее об отряде. Было также решено послать в ближайший к лагерю вражеский гарнизон в деревне Салы разведгруппу в пять человек под командованием Василия Слоква и в случае, если радист оказался в руках врага, попытаться освободить его.
Слоква повел группу по хорошо знакомой
Теплая летняя ночь. На деревьях и кустах не шелохнется ни одна ветка, ни один листок. «Где теперь Коваленко, что с ним, найдем ли?» - думал каждый.
С крутого склона спустились к гравийной дороге. Тихо. Никакого движения. Но вот осветился крутой поворот, и из-за скалы на предельной скорости выскочили один за другим около десяти мотоциклов. Разведчики залегли. «Не везут ли они нашего радиста?» - вглядываясь в мотоциклистов, рассуждали партизаны. Нет! Никаких признаков. За рулем каждой машины лишь фашист в каске.
…Коваленко хорошо знал, что радисты из других отрядов ничем не смогут ему помочь. Поэтому он решил пробраться в деревню Салы и здесь раздобыть у гитлеровцев автомобильный аккумулятор. Правда, как это сделать, он еще не представлял себе. «За работу радиостанции отвечаю я. Сколько раз наши разведчики нападали на автоколонны врага, давно бы надо запастись питанием, а я довел до последнего дня. Какими глазами буду смотреть в лица голодных товарищей, если завтра не установлю связь со штабом? Или умру, или завтра рация заработает", - так думал Коваленко.
С наступлением сумерек он вышел из леса. Отсюда до деревни рукой подать. Подполз к огородам, раскинувшимся на склоне горы, и здесь, в траве, залег, чтобы вести наблюдение за деревней.
Кружилась голова от усталости и напряжения.
У здания бывшей школы под охраной двух автоматчиков стоят четыре грузовика, автобус и мотоцикл. Подойти к машинам нет никакой возможности. Коваленко посмотрел на небо. На западе оно был розовым от заката, а на востоке, как в тумане, появились еле заметные тусклые звезды. «Эх! Пошел бы сейчас дождичек, да посильней. Фашисты в дом, а я тут как тут. Но на дождь никаких надежд. Придется ждать, пока не представится удобный случай».
Вскоре совсем стемнело.
…А Слоква с разведчиками к рассвету тоже вышел на опушку леса близ деревни Салы. Поднимавшееся солнце бросало на землю свои теплые косые лучи. За лугом в кольце сочной зелени камышей и розовых кустов сусака блестела зеркальная гладь небольшого озера. Взобравшись на дерево, Слоква увидел, что обитатели деревни уже проснулись. Высыпала на луг стайка босых ребятишек. Женщина с корзиной белья спустилась к воде и принялась за стирку. Одна из полуторок, стоявшая крайней у школы, чихая и дымя, выехала из деревни и, свернув с дороги, остановилась на отлогом берегу озера. Выпрыгнув из кабины, водитель постоял у воды, потом вернулся к машине. Слоква в бинокль оглядывал каждый кусочек земли и вдруг увидел Василия Коваленко, ползущего к озеру через редкий кустарник. С этой минуты он уже не спускал с него глаз, готовый прийти на помощь радисту. Но что задумал Коваленко?
Гитлеровец снял с себя обмундирование и, оставшись в одних трусах, поднял капот полуторки, заглянул в мотор. Минут двадцать стучал молотком, чистил, а затем принялся старательно мыть машину.
Помыв машину, он полез купаться. Коваленко тоже разделся и, выбрав момент, нырнул в озеро. Забурлила вода, на секунду показались на ее поверхности две головы рядом, потом - одна. Через минуту на берег из воды вышел радист, надел костюм водителя, сел в кабину, и полуторка помчалась в сторону леса.