Действующая Модель Мохеровой Вафельки
Шрифт:
Вот и где здесь логика? В голове Главного По Стране, который при жизни был Достоевским и потому так много страдал? Вряд ли.
А эта девушка из самарского общества по развитию криптографических изысканий в области прикладной математики, она что, лучше? Она считает себя наследницей Эбенизера Скруджа, хоть Чарльза Диккенса от Дональда Дака отличает лишь по фуражке военного покроя (про Дэвида Копперфилда я бестактно умолчу). А сама при этом носата, как был носат Гоголь в молодости, задолго до «Мертвых душ».
Что мне со всем этим делать? Куда впихнуть черную кожу тревожного чемоданчика, каким рейсом отправить в преисподнюю весь груз ненужных культурных изысков, да так, чтоб стрелку переклинило на миг, а после этого из железнодорожной эта стрелка превратилась в компасную, указующую
ОН. Что я могу про него сказать… Могу сказать, что моя жена ненавидит Васю Пупкина. Когда я упоминаю его имя всуе, она цыкает на меня, зловеще щелкает ноготком и гневно восклицает «Прекрати сейчас же!». А что я могу про него сказать? Что он есть жнец наших душ? Что голова его – выскобленная тыква с адского праздника глаз-свечей? Да, сказать-то могу. Ведь Пупкин – это русификация бесовского англоязыкого слова PUMPKIN. А Вася сквозь века прорастает от Бэйзила, Базилики и Василиска, то есть от самих основ мироздания. Ведь Вася – это еще и BASE – база, основание, исток. BASEMENT – подвал, в котором наручниками к батарее прикован Вася-мент. А мой друг петербуржанин хрипло воет рифмованным слогом:
Я на улицу вышел светом,
Да нутро вдруг вскипело бранью
Нож нащупать хотел снегом,
Да кишки подвели дрянью
Вот теперь скворчу я салом,
На холсте твоем белом, Боже,
Коричнево-красно-алым
О другом мне скорбеть негоже
Так воет мой друг петербуржец и вместе со мной опускает Васе-менту почки. А руки-то прикованы, так что поднять почек он не сможет. И вознесутся они на ветви липовые да ольховые, чтоб по весне прорасти листиками хроник.
Голову Васину мы с другом спрятали от Васи. Пусть поездит по России-матушке всадником безголовым, пусть поищет то, чего с ним от рождения не было. И соль всего – вы только подумайте, какие мы шельмецы – соль всего в том, что голову его мы спрятали от него самого. Путь походит трупом, пусть даже мощами нетленными. Пусть поищет то, что мы спрятали у него же под носом. Под носом, который остался на голове, которую мы спрятали. Пусть попытается вспомнить, где он видел свою голову в последний раз. Пусть вместе с его головой пропадет и моя выскобленная тыква со всеми дурными культурологическими изысками и греховным стремлением докопаться до истоков.
Модель №8: Социология
Социум – группа людей, объединенных общими материальными и моральными факторами, а также различными формальными искусственно выдуманным ценностями или ненавистью.
Иногда хочется выйти на улицу, подбежать к первому встречному и сказать – «Судите меня строго, не будьте ко мне снисходительны. Относитесь ко мне так, будто я плоть от плоти вашей, будто мой образ есть подобие ваше. Не прощайте мне ошибок, которые совершали сами. Не спускайте с рук грехов, в которых каюсь. Представьте, что надежды ваши – на меня. Что жизнь ваша – в моих руках. Я не должен пасть, облажаться или разочаровать вас. Я ваш послушный сын, ваше будущее – примите меня всерьез. Только не вздумайте утешать или баловать. Не будьте милы со мной только потому, что я вам незнаком. Изучите меня придирчиво, взвесьте, промаркируйте. Нахмурьтесь, подумав, что я все же могу вас подвести. Я не прошу любви – лишь суровой беспристрастности, справедливой и, видит Бог, заслуженной мною».
Сумасшествие не может быть забавным. Оно пугает, ведь никто не знает, как далеко оно может завести человека в словах и поступках его. Контролируемое безумие – миф, выдуманный рекламными агентами, писателями-абсурдистами и художниками-неформалами. Это не химическая свадьба, а трюк, отсрочка от творческой импотенции, позволяющая выжать из себя хоть что-то, похожее на семя новой искусственной жизни – жизни, принадлежащей искусству.
Иногда я выхожу на улицу, подбегаю к первому встречному и спрашиваю – «Ну и как вам? Нравится все это? Ах, нет?! Тогда вините себя во всем, вините меня, только не молчите, не пейте чай на кухне, обсуждая со своей старухой, до чего «они» нас довели. Вините себя в том, что я, данный вам в ощущениях, для вас менее реален, чем теливизионно-интернетный образ. Если вам, чтобы покаяться, необходима водка – пожалуйста, я не против. Даже махну с вами. Но не думайте, что это сделает нас ближе – глаза цвета мяса и опухшие лица всего лишь внешнее сходство. Выкиньте транспортир и линейку, посредством которых еще в школе вашему мозгу придали форму кирпича. Для вас я готов вскрыть свою черепную коробку и показать, каков мозг, росший вне формочки – он непригляден, ассиметричен и скользок, у него нет ровных полированных поверхностей, на которых так красиво могли бы играть солнечные блики. Нет! Но только принюхайтесь. Это запах свежего мяса, живой крови. Давно ли вы проветривали свой кирпич? Я не могу судить и всепрощать – слишком религиозен, чтобы брать на себя божественные функции. Но, пожалуйста, просто поговорите со мной. И тогда, надеюсь, мы не расстанемся обиженными».
Одиночеством нельзя наслаждаться долго. Целостность личности подобна неразорвавшейся гранате. Вселенная, запертая в компактную форму тела, расширяется подобно нагреваемому газу. Изоляция, пусть и ментальная (в первую очередь ментальная!) сводит с ума. Неспособная прорвать оболочку, внутренняя вселенная во всем своем многообразии продолжает разрастаться, становясь злокачественной опухолью. Но к гармонии стремятся лишь сумасшедшие, от которых никогда не знаешь, чего ждать. Сумасшедших следует изолировать в плане физическом. Вокруг слишком много людей, за человеками толпы не видно, а значит, одиночество неизбежно.
Иногда я иду по улице и жалею, что подбежал к первому встречному и попросил его – «Ударьте меня. Киньте в меня камень. Выстрелите в меня из рогатки, а мною – из пушки. На Луну или вокруг земной орбиты за восемьдесят дней. Иллюзорность дает повод для размышлений лишь до тех пор, пока не убеждаешься в реальности ее, как единственно существовавшей когда-либо реальности. Мне же, в Иллюзорности не сомневающемуся, это не помеха – я принимаю правила игры именно потому, что это игра. Так давайте, рубите и бейте – посмотрим, засчитается ли гол, забитый в ворота моей отсеченной головой».
Я слишком религиозен, чтобы понять простую данность – люди не хотят, чтобы с ними ты поступал так, как хочешь, чтобы они поступали с тобой. К тому же слишком антисоциален, чтобы поддерживать хоть какой-то диалог – я птица говорун, чья мысль порождается языком, а не наоборот. Мне искренне жаль, что я подбежал к человеку и испортил ему настроение на весь оставшийся день.
Модель №9: Вирусный шовинизм
Шовинизм – проповедуемая идеология оправданного превосходства одних существ над другими с параллельной их дискриминацией, угнетением или уничтожением.
Очень здорово и заразно поглядывать на соседей по подъезду, району, городу, стране или планете и приговаривать со снисходительной ухмылкой: «Ну и ничтожества. Надо же, какие никчемные. Да и тупые-то изрядно. Зверьё! Нет, скорее не зверьё, а паразиты – копошатся, снуют, пресмыкаются там себе. Прям хоть вот всех их взять, да прихлопнуть – сплошная польза выйдет. Ну да ладно, пусть живут. Мы же люди душевные, не нам тапки об тех тараканов марать».
Самая популярная причина, по которой персонажи, причисляющие себя разом и к гомо и к сапиенсам, считают соседей в лучшем случае младшими братьями по разуму, формулируется так: «А что они сделали, чтобы их уважать?» Подразумевается, что представители той или иной группы соседей не написали романа круче «Войны и мира», не запилили балета занимательнее «Лебединого озера», не сняли ржаки ржачнее «Операции «Ы» и других приключений Шурика», не получили премию из рук старика Нобеля, не сыграли Гамлета в главном драматическом театре, не выковали какой-нибудь более-менее великой спортивной или военной победы и в списках доблестных покорителей межзвездных пространств не числятся.