Дежавю

Миллер Елена А.

Глава 38.

Сколько прошло времени неизвестно, только когда открыла глаза увидела белый свет. Вернее все белое, потолок, стены, свет в палате из окон со шторами, тоже такого же цвета. Голова болела ужасно, шум в ушах какой то. Я не понимала где реальность, а где сон, который как мне казался был ужасным. Спутанность сознания, напрягала . Тошнило, мутило, так было у меня после отравления. Во рту все пересохло, казалось что язык прилип к небу. Дрожь и озноб всего тела, мне хотелось свернуться комочком и обхватить себя руками. В голове пронеслись все последние события, и я «ахнула», это все не кошмар. Широко распахнув глаза, и вздохнув полной грудью, я в красках вспомнила свое утро. Руки положила на живот, и ужаснулась, он плоский. Неприятные ощущения при прикосновении, что то приклеено.

Подняла голову и увидела, свежий шов, вдоль линии живота просвечивающий сквозь бинт. Чувство опустошения, паника, внутри меня пусто. Что с ним? Ужасные мысли одна за другой, проникали в сознание. Есле я тут, где мой сын. Слезы покатились из глаз. Еще недавно мы были вместе, одним целым, я его чувствовала, разговаривала с ним, мечтала о нашей встрече. Где он, мне нужно срочно его увидеть. Задыхалась от паники, в ужасе металась взглядом по палате. Часть меня оторвали и не сказали, что с этим делать. Тревога нарастала, я пыталась встать, только не чувствовала ног. Плакала от беспомощности, но карабкалась сквозь боль.

– - Алекс!- пыталась кричать, но в горле все пересушено, и получалось глухо. – Кто нибудь, помогите. – продолжала я.

Тишина. Никого и ничего. Мои крики продолжались уже более уверенней и громче.

– - Все хорошо, Хлоя, не вставай. – Алекс, забежал в палату, и опустил мою голову на подушку.

Я посмотрела на него, в глазах больше не было того страха и тревоги. Алекс, улыбнулся мне, своей мягкой легкой улыбкой. Рукой убрал локоны с моего лица, и посмотрел на дверь. Я не понимала, что происходит. Почему он молчит, сердце вырывалось из груди. Последовав его примеру перевела взгляд на дверь. В проеме показался Хардин, на руках у него был маленький сверток, замотанный в белое махровое полотенце. Детский крик, вернее неумелый плач, звонко окутал всю палату. Я замерла, умиление, восторг, и конечно же облегчение пронеслось по всему телу, все хорошо, мой малыш в порядке. Расслабилась, посмотрела на Хардина с улыбкой и слезами радости. Он держал сына на руках, и рассматривал его каждую черточку. Я протянула к нему руки, не терпелось обнять и прижать к себе этот комочек счастья.

– - Дай мне его.- прошептала я.

Хардин подошел ближе и передал ребенка мне. Все внутри трепетало, сердце билось. Какой он маленький, беззащитный, теплый и такой родной. Темные волосики, бровки и реснички, глазки закрыты. Носик кнопочкой, двигался так мило, ему что то не нравилось явно. Губки бантиком приоткрыты, которые издавали звуки, приятные для моих ушей. Нежная белая кожа, уже на вид я понимала какая она гладкая. Смотря на самое дорогое и долгожданное чудо, я поняла, что сделаю все для него и даже больше. Моя жизнь теперь нечто, ничего не значит, и я бы отдала ее не задумываясь, ради этого человечка. Слезы радости катились по моим щекам. Я счастлива, безумно. Вроде бы, готовилась к встречи с ним, ждала, переживала, не спала ночами, но сейчас в минуту все началось с чистого листа. Эти новые чувства и ощущения, волнение, миллион мыслей. Что будет дальше? Как стать лучшей мамой? Как его защитить от суровой реальности. Нас теперь трое, мы семья. Я поцеловала легонько его в лобик, и ощутила такую эйфорию. Нежность ангела, запах непередаваемый, что то новое, то чего мне нахватало. Запах моего ребенка.

– - Привет, Девил, мой мальчик! Я твоя мама, все хорошо. Теперь мы всегда будем вместе. – нежно шептала я сыну, и гладила его по голове и телу.

Он словно понимал меня, стал открывать глазки и шевелить губами, кряхтя при этом. Синий цвет, проскользнул в его мимолетном взгляде. Наследственность цвета глаз перешла к нему от меня, от Артура. Моя улыбка не сходила с лица, все так трогательно и мило. В этот момент, я поняла почему мой биологический отец поступил так со мной. Он хотел защитить меня, любым способом, даже есле это стоило ему разлукой длинною в жизнь. Я попросила всех выйти из палаты, мои груди наполнились и ныли от прилива молока. Да и мой малыш, рефлекторно открывал ротик в поисках еды. Прикладывание к груди, это очень эмоциональный процесс. Контакт дитя со мной, прошел успешно. Столько тепла и счастья происходит в этот момент. Я и представить не могла, что можно быть такой

счастливой. Нежно гладя сына по голове, успокаивающе говорила нежные слова, он при этом кушал молочко. Мне казалось, что в таком положении и состоянии, я могла просидеть вечно. Девил уснул, сладко двигая губами.

– - Он прекрасен, я так тебе благодарен. – голос Хардина ,вырвал меня из мыслей. – Как ты себя чувствуешь? – продолжил он.

– - Я? Да все хорошо вроде. Держа на руках сына, забывается все плохое. Мы справились с самым сложным. – улыбнулась ему.

Он подошел и начал забирать ребенка у меня.

– - Нет! Пусть он спит у меня на руках. – волнительно сказала я, и прижала сильнее к себе.

– - Милая, ему необходимо поспать. От тебя жарко и некомфортно. Кроватка стоять рядом будет. Все хорошо, успокойся. – Хардин говорил со мной, как то странно.

Передав ребенка ему, я посмотрела на свое тело. Онемение прошло, ногами могу двигать. Дискомфорт в животе отступил. Проведя рукой, шов уже не кровоточил и почти зажил. Хардин увидел мои исследования по телу, взял за руку и сел на край кровати.

– - Ты нас всех напугала. Столько крови, я не видел никогда. Алекс привез тебя в больницу, уже без сознания. И спасибо огромное, ему, он не раздумывая и не удивляясь ничему, заставил всех начать оперировать. Мы боялись, что твоя способность быстрой регенерации тканей , помешает кесареву сечению. Страх потерять тебя и малыша, нависал над нами. – он тихо говорил, смотря на меня.

– - Но все же обошлось , без последствий? – неуверенно спросила его.

– - Я оказался слабым, признаюсь, что есле бы не Алекс, то все могло быть хуже. – он отвел глаза и отпустил мою руку. – Он не согласился с явным исходом положения, либо ребенок либо мама. Угрозами и запугиванием, оставил медиков без права выбора. А я походу согласился бы. – его голос затих.

– - Ты плачешь? – спросила я.

– - Да, я жалок. Как можно быть в ответе за чью то жизнь, есле я не могу за себя решить. Когда приехал в больницу, то просто стоял и смотрел на всю эту панику. Ты умирала, мой ребенок не мог родиться. А я просто закован в страхе, нахожусь в ступоре. Даже не за вас, а за себя. Как я буду один, как справлюсь с такой потерей. – он ходил нервно по комнате с бешенными глазами.

– - Успокойся, ты меня пугаешь. Все же хорошо, правда? – я смотрела на него и не понимала, что с ним происходит.

– - Этого не должно было произойти. Почему за меня всегда кто то решает. Раньше отец, потом брат, теперь друг, дальше кто? Сын? Нет, так не может все продолжаться, я не достоин вас. – он говорил и слезы стояли в глазах.

– - Хардин! Что с тобой? Что происходит? Я не могу понять. Ты другой человек словно. – я тихо говорила и смотрела на него.

– - Нет, не убеждай меня, не надо. Ты все прекрасно сама понимаешь и знаешь. Я вижу твое разочарование во мне. – его голос дрожал.

Я не понимала его паники сейчас, да мне тоже было страшно за себя , а главное за сына. Но у Хардина, что то явно перемкнуло в голове, может от шока, или от отцовства. Он ходил по палате, руками обхватив голову. Затем остановился и достал из кармана емкость с таблетками. В ладонь отсыпал две и проглотил, не запивая, так умело и легко.

– - Что это? – спросила я.

– - Все в порядке теперь будет. Это таблетки от боли, душевной боли. – он ответил глядя куда то в даль.

– - Хардин. У нас с тобой появились секреты? Ты болен? Или что происходит? Я тебя не узнаю, последнее время. – я начинала нервничать.

Он посмотрел на меня, широко улыбаясь, глаза засияли, печаль прошла.

– - Радость моя, я так горжусь тобой, ты не испугалась ничего и никого, родила сына. Любовь к тебе, меня переполняет просто. – он подошел ко мне, обнял и начал расцеловывать лицо, шею.