Шрифт:
Пролог
– Слушайте, я все понимаю, но можно этого мертвяка убрать куда-нибудь подальше? Он же воняет!
Девочке было лет шестнадцать, не больше, но она уже считала себя центром мира. Ее нисколько не волновало, что Дарья ее в два раза старше, девочка была представительницей нового поколения, для которого возраст не так важен, как роли, которые все они играют в обществе. Роль у Дарьи была не самая приятная: она здесь работала, а девочка оказалась клиентом, который всегда прав.
Но и мужчина, которого она назвала мертвяком,
– Простите, но я не могу открыто критиковать наших посетителей за внешний вид и уж тем более выгонять их за это, – натянуто улыбнулась Дарья.
Хотя в чем-то малолетка была права, мужчина, сидящий на одном из самых дальних мест кинотеатра, действительно выглядел странно. В зале было тепло, но он не только притащил с собой куртку, он еще и надел ее, замотался шарфом, шапку нацепил… Не удивительно, что от него разит потом! По крайней мере, Дарья считала, что малолетку смутил запах пота. Чем еще он может вонять?
Но все же мужчина пришел сюда, занял свое место, купил большое ведро неадекватно дорогого попкорна, нацепил 3D-очки и приготовился смотреть фильм. Клиентов, тратящих здесь дополнительные деньги, Дарье полагалось любить и опекать, да и потом, странный мужик раздражал ее куда меньше, чем избалованная девица.
Однако малолетка отказывалась уходить.
– Я не могу сидеть с ним рядом, он стремный!
Дарье очень хотелось сказать, что эту соплячку никто здесь силой не держит. Не нравится – вперед, вот выход! Но она не сомневалась, что каждое ее слово будет тут же донесено начальству, а возможно, и выложено в интернет. Пришлось сохранять вежливость, хотя от фальшивой улыбки болели мышцы лица.
– Думаю, в зале будут свободные места, – примирительно сказала Дарья. – Вы можете занять любое из них.
Малолетке хотелось спорить и дальше, это чувствовалось. Однако в этот момент в зале погас свет, а на экране появились первые кадры анонсов.
– Ладно! – махнула рукой девица. – Но вы хоть проверяйте, кого в зал пускаете, к нормальным людям!
– Спасибо за ваше мнение, оно очень важно для нас.
На самом деле Дарье было плевать на ее мнение, но девица была слишком глупа, чтобы понять это. Она с видом победительницы прошла на другое место, а мужчина, так разозливший ее, по-прежнему сидел на своем. Других соседей у него не оказалось: такие места редко раскупались, слишком уж плохо оттуда было видно экран. Незнакомца это, очевидно, не смущало: зал так и остался наполовину пустым, а он даже не попробовал пересесть поближе.
Он вообще ничего не делал, просто сидел и смотрел на экран. Он не касался попкорна, хотя тот наверняка уже остыл, даже не двигался. От этого Дарье, наблюдавшей за ним издалека, становилось не по себе. Он что, спит? Может, и правда перегрелся в своей куртке и заснул, такое бывает! Было бы неплохо поговорить с ним, да только она не знала, как начать такой разговор. «Мужчина, на вас тут жалуются»? «Чем это вы воняете?»
Каждый недовольный клиент – это риск потерять работу, а работа Дарье была дороже, чем удовлетворение любопытства. Сидит и сидит, не страшно.
Потом к ней подошла Ксения, тоже работавшая сегодня в зале, они разговорились о том, что в кафе при кинотеатре нужно официально запретить липкие конфеты, и странный посетитель был забыт.
Дарья иногда посматривала на экран, но без особого интереса. Она давно работала на этом сеансе, все знала наперед, да и этот киношедевр изначально не отличался большой художественной ценностью. На экране мелькали кадры хоррора, раскрашенные в багровые тона. На такие фильмы ходят не ради запутанного сюжета или катарсиса, куда там! Нет, это сиюминутное развлечение, игра на примитивных эмоциях. Зрители надевают очки, и вот уже им кажется, что маньяк с ножом бежит прямо на них, а обреченная жертва кричит где-то совсем близко.
По сути, это был тот же визит в комнату страха – образца двадцать первого века. Зрители охали, подпрыгивали, иногда даже пытались уклониться, и вряд ли все они после сеанса смогли бы вспомнить имена главных героев. Но какая разница? Все лучше, чем сидеть с каменными лицами, делая вид, что ты, большой эстет, пришел на кино о вечном, а тебе дали фантик от жвачки.
Такие зрители тоже порой попадались, и мужчина в последнем ряду определенно был из их числа – или он все-таки спал.
«Пьяный, – с тоской подумала Дарья. – Вот ведь зараза…»
Пьяные клиенты были одними из худших. Неизвестно, как этот тип поведет себя, если его разбудить! Может оказаться агрессивным, а может и пролить на соседние кресла содержимое собственного желудка. Дарью не устраивало ни то, ни другое, и она надеялась, что яркий свет после сеанса разбудит этого типа и он уползет куда-то сам.
Когда фильм закончился, Дарье было не до странного зрителя. Она стала у одной двери зала, Ксения – у другой, и обе они с привычными улыбками собирали очки и желали гостям хорошего дня.
Малолетка выбрала ту дверь, возле которой стояла Дарья, и вряд ли это было случайностью. Протягивая администратору очки, она торжествующе заявила:
– А он там так и сидит, вонючка ваш! Я же говорила!
Если бы ее спросили, как именно она собиралась выпроваживать отсюда этого типа, она бы вряд ли ответила. Да и зачем ей? Ведь роль королевы, небрежно бросающей приказы, куда приятнее, а исполнением пусть занимаются плебеи!
Скоро зал опустел, теперь в нем оставались лишь трое: Дарья, Ксения и клиент, так и не сдвинувшийся с места. Администраторы к нему не спешили, они наблюдали за ним с первого ряда.
– Алкашик, – хмыкнула Ксения. Она тоже не радовалась такому сюрпризу, но она к любым проблемам относилась куда проще, чем Дарья. – Я одного не понимаю: как у них мозги работают? Почему в кинотеатр несут? Есть ведь много мест, где можно нажраться и отрубиться! Или это алкаш-интеллигент?
– Он может быть хоть алкашом-балериной, лишь бы держался подальше, – буркнула Дарья. – Ну и что нам с ним делать? Может, охрану позовем?
– Зачем? Люди в коридоре услышат, соваться сюда начнут! Давай сначала сами его разбудим! Кстати, тебе очки все вернули? Сколько?