Диагноз
Шрифт:
Было три двадцать пять. Билл подкатил к секретарю.
— Нам было назначено на три пятнадцать! — закричал он. — Посмотрите на меня. Ниже. Теперь вы меня хорошо видите? Почему вы заставляете людей ждать?
— Я приношу вам мои извинения, — прошептала секретарь. Она хотела что-то добавить, но в это время на ее столе бешено зазвонил телефон. В ту же секунду рядом с телефоном загудел еще один аппарат. За столом секретаря был виден лабиринт ярко освещенных коридоров, по которым беспрерывно сновали люди. Адвокаты в ослепительно белых безрукавках на ходу говорили по телефонам и надиктовывали что-то в диктофоны, время от времени останавливаясь возле столов, расставленных
В это время из-за угла коридора появился высокий красивый человек и направился к столу секретаря. На человеке был роскошный серый костюм и шелковый галстук. Преждевременно поседевшие, серебристые вьющиеся волосы гармонировали с серо-голубыми глазами, спокойно взиравшими на мир из-за полированных стекол очков. Весь вид этого человека говорил о том, что он привык принимать решения и распоряжаться своими действиями. Тем более странно было видеть, что он постоянно вытирал нос платком.
— Это всего лишь небольшая простуда, — произнес он густым низким голосом. — Меня зовут Торстон Бейкер. Простите, что не пожимаю вам руку, но я, должно быть, действительно неважно выгляжу. Однако мое самочувствие гораздо лучше моего вида. — Он коротко рассмеялся и приятно улыбнулся, внимательно посмотрев при этом на Билла. — Мы постараемся помочь вам, мистер Чалмерс.
— Именно этого мы от вас и ждем, — сказал в ответ Билл.
Дальнейшие представления были прерваны появлением всклокоченной секретарши, которая, подбежав, вручила мистеру Бейкеру пачку листов с факсами.
— Это действительно так срочно, Оливия? — спросил Бейкер, отведя руку с бумагами в сторону, словно боясь, что Оливия сейчас возьмет их назад.
— Это от мистера Дэвидсон-Чемберлена и мистера Келлехера, — ответила женщина, отдышавшись. — Мистер Дэвидсон-Чемберлен только что звонил. Он настаивает, чтобы вы ответили ему сегодня, до половины пятого. Он сказал, что его устроит все, что у вас есть.
Она беспомощно посмотрела на секретаря в холле и поправила накинутый на плечи пурпурный шарфик.
Мистер Бейкер закашлялся. Билла вдруг осенило, что все, кого он успел увидеть в этом доме, были так или иначе больны. Из холлов и коридоров доносились беспрерывные чихание и кашель. Бейкер посмотрел на часы.
— Давайте пройдем в мой кабинет, — гнусаво произнес он сквозь приложенный к губам носовой платок. — Где миссис Чалмерс?
Они пошли по ярко освещенному коридору. Старинный дубовый паркет поскрипывал под ногами мистера Бейкера. Мимо проносились адвокаты, их помощники, и каждый считал своим долгом бросить: «Добрый день, Торстон». Двери некоторых кабинетов были открыты, и Билл видел, что в каждом из них сидели за большими столами люди в безрукавках и либо печатали на компьютерах, либо говорили по телефонам.
Потом они оказались в кабинете мистера Бейкера, где пахло старым деревом и новейшим электронным оборудованием. На стене висела подписанная фотография бейсбольной команды. Лившийся в фонарь окна свет отражался от глянцевой поверхности снимка. Адвокат достал из коробки, стоявшей на заваленном бумагами столе, новую салфетку.
— Итак, вы живете в Лексингтоне, — сказал мистер Бейкер и снял пиджак. Подавшись вперед, он на несколько дюймов отодвинул в сторону компьютерный монитор, чтобы лучше видеть Билла. — Вот так. — На лице адвоката появилось странное выражение. — Ваше лицо кажется мне знакомым, мистер Чалмерс. Мы с вами никогда прежде не встречались?
— Не думаю, — ответил Билл. Мгновение спустя его ужаснула мысль о том, что Бейкер мог быть в метро в то злосчастное утро и видеть его позор. Его захлестнула волна давно сдерживаемых воспоминаний. Он вновь ощутил панический страх, охвативший его при виде незнакомых станций подземки, следы рвоты на галстуке и рубашке, противный запах и взгляды пассажиров, исполненные отвращения. Мог ли Бейкер ехать в том же поезде? Или он видел, как Билл ловил в церкви зеленые купюры? Мало-помалу, как можно более незаметно, Билл переместился в сторону, чтобы компьютерный монитор снова оказался между ним и Бейкером.
— Должно быть, я ошибся, — сказал адвокат, но по лицу его пробежала тень сомнения.
— Да, — подтвердил Билл и опустился в кресле пониже, чтобы еще больше отдалиться от прямого взгляда Бейкера.
— Ну хорошо, — произнес адвокат. — Давайте сразу решим вопрос об оплате.
Он объяснил, что его час стоит триста долларов, при этом время разбивается на минимальные пятиминутные промежутки. Помощники адвокатов принимают по таксе сто пятьдесят долларов в час и стараются до минимума сократить расходы клиента.
— Как долго мы уже находимся у вас? — выпалила Мелисса.
Мистер Бейкер улыбнулся:
— Пока ни одной секунды, миссис Чалмерс.
Он продолжал говорить, видимо, заверяя своих посетителей в том, что им не придется платить лишнего, когда в дверь постучали. В кабинет вошла красиво одетая женщина. У нее был слегка раздосадованный вид. В руках женщина держала желтый блокнот.
— Это Элис Стивенсон, — представил ее Бейкер. — Элис — сотрудница фирмы и будет присутствовать на наших с вами встречах.
Вместо того чтобы сесть на стул, мисс Стивенсон подошла к окну и, скрестив ноги как школьница, встала у подоконника.
Хотя Билл и не видел лица мистера Бейкера, он вполне мог представить себе, какое неудовольствие на нем отразилось. Как может старший юрист выносить такое беспардонное поведение подчиненного? Бейкер повернулся на стуле и посмотрел на часы. Было три часа сорок четыре минуты.
Билл молча уставился в пол. Он не мог думать ни о чем, кроме цифры триста долларов в час. Плюс сто пятьдесят долларов за услуги мисс Стивенсон, чьи функции представлялись Биллу весьма расплывчатыми и туманными. Что бы она ни делала, он не просил о ее присутствии. Думая о ней, Билл начал злиться. Надо ли было предварительно проконсультироваться о привлечении мисс Стивенсон к делу? Эти адвокаты творят, что им вздумается. Итак, теперь их услуги будут стоить четыреста пятьдесят долларов в час. Надо сейчас же сказать, что он не нуждается в услугах мисс Стивенсон. Лицо Билла сморщилось от напряжения, когда он попытался вычислить стоимость пятиминутной элементарной «единицы». Думая, он машинально шмыгнул носом.
— Мистер Чалмерс.
Билл очнулся от дум, посмотрел на часы и увидел, что они показывают уже три часа сорок шесть минут. Да, выбора нет. В быстром темпе, чувствуя, что ставит себя в унизительное положение, Билл начал вслух вспоминать цепь событий, последовавших за эпизодом в метро. Мистер Бейкер сразу достал из ящика стола ручку с золотым пером и начал делать записи, попутно задавая вопросы для прояснения некоторых деталей.
— Мой муж болен, — вмешалась в разговор Мелисса. — Ведь человека нельзя увольнять за то, что он болен, не так ли? Они не могли, не имели права этого делать.