Диалоги
Шрифт:
Сократ.Милый Гиппий, ты счастлив, потому что знаешь, чем следует заниматься человеку, и занимаешься определения этим как дулжно – ты сам говоришь.
c
Мною же как будто владеет какая-то роковая сила, так как я вечно блуждаю и не нахожу выхода; а стоит мне обнаружить свое безвыходное положение перед вами, мудрыми людьми, я слышу от вас оскорбления всякий раз, как его обнаружу. Вы всегда говорите то же, что говоришь теперь ты, – будто я хлопочу о глупых, мелких и ничего не стоящих вещах.
d
я выслушиваю много дурного от здешних людей, а особенно от этого человека, который постоянно обличает. Дело в том, что он чрезвычайно близок мне по рождению и живет в одном доме со мной. И вот, как только я прихожу к себе домой и он слышит, как я начинаю рассуждать о таких вещах, он спрашивает, не стыдно ли мне отваживаться на рассуждение о прекрасных занятиях, когда меня ясно изобличили, что я не знаю о прекрасном даже того, что оно собой представляет. «Как же ты будешь знать, – говорит он, – с прекрасной речью выступает кто-нибудь или нет,
e
и так же в любом другом деле, раз ты не знаешь самогу прекрасного? И если ты таков, неужели ты думаешь, что тебе лучше жить, чем быть мертвым?» И вот, говорю я, мне приходится выслушивать брань и колкости и от вас, и от того человека. Но быть может, и нужно терпеть. А может быть, как ни странно, я получу от этого пользу. Итак, мне кажется, Гиппий, что я получил пользу от твоей беседы с ним: ведь, кажется мне, я узнал, что значит пословица «прекрасное – трудно» [37].
Перевод А. В. Болдырева.
В кн.: Платон. Собр. соч. в 4-х томах. Том 1. М.: «Мысль», 1990
XV. ПРОТАГОР
309
Друг.Откуда ты, Сократ? Впрочем, и так ясно: с охоты за красотою Алкивиада! А мне, когда я видел его недавно, он показался уже мужчиной – хоть и прекрасным, но все же мужчиной: ведь, между нами говоря, Сократ, у него уже и борода пробивается.
Сократ.Так что же из этого? Разве ты не согласен с Гомером, который сказал, что самая приятная пора юности – это когда показывается первый пушок над губой, – то самое, что теперь у Алкивиада? [1]
b
Друг.Как же теперь твои дела? От него ты идешь? И как расположен к тебе юноша?
Сократ.Хорошо, по-моему, особенно сегодня; он немало говорил нынче в мою пользу и очень мне помог. От него я сейчас и иду. Но хочу сказать тебе невероятную вещь: в его присутствии я не обращал на него внимания,
Друг.Какая же это такая огромная преграда могла стать между вами? Неужто ты нашел в нашем городе кого-нибудь красивее, чем он?
c
Сократ.И намного красивее.
Друг.Что ты говоришь? Здешнего или чужого?
Сократ.Чужого.
Друг.Откуда он?
Сократ.Абдерит [2].
Друг.И до того красив, по-твоему, этот чужеземец, что он тебе показался даже прекраснее сына Клиния? [3]
Сократ.А почему бы, дорогой друг, тому, кто мудрее, не казаться и более прекрасным? [4]
Друг.Так, значит, ты пришел к нам сюда, Сократ, после встречи с каким-то мудрецом?
d
Сократ.С самым что ни на есть мудрейшим из нынешних, если и ты полагаешь, что всех мудрее теперь Протагор.
Друг.Что ты говоришь? Протагор у нас здесь?
Сократ.Да уж третий день.
Друг.И ты только что беседовал с ним?
310
Сократ.Вволю наговорился и наслушался
Друг.Так что же ты не расскажешь нам об этой беседе, если ничто тебе не мешает? Садись-ка вот тут, вели мальчику встать и дать тебе место.
Сократ.Расскажу с большой охотой и еще буду благодарен, если вы меня выслушаете.
Друг.Да и мы тебе, если расскажешь.
Сократ.Так пусть благодарность будет обоюдной [5]. Итак, слушайте:
b
Минувшей ночью, еще до рассвета, Гиппократ [6], сын Аполлодора, брат Фасона, вдруг стал стучать изо всех сил ко мне в дверь палкой и, когда ему отворили, ворвался в дом и громким голосом спросил:
– Сократ, проснулся ты или спишь?
А я, узнав его голос, сказал:
– Это Гиппократ. Уж не принес ли какую-нибудь новость?
– Принес, – отвечал он, – но только хорошую.
– Ладно, коли так. Но какая же это новость, ради которой ты явился в такую рань?
c
Тут Гиппократ, подойдя поближе, говорит:
– Протагор приехал.
– Позавчера еще, – сказал я, – а ты только теперь узнал?
– Клянусь богами, только вчера вечером. – И с этими словами, ощупавши кровать, Гиппократ сел у меня в ногах. – Да, только вчера, очень поздно, когда я пришел из Энои [7]. Ведь слуга мой, Сатир [8], сбежал от меня. Я было хотел сказать тебе, что собираюсь в погоню за ним, да почему-то забыл.