Диггеры большого города
Шрифт:
— Мужики, кажется меня отпускают. — Неужто мозги у фараонов появились? — удивился Вадим.
— Да нет, мне предложили вернуть все деньги и тогда меня отпустят.
— И ты на это клюнул?
— А что другое мне оставалось? Сказал, что отдам. Через два дня поеду с ними за деньгами, я их спрятал здесь, в этом городе, у друзей.
— А что, может действительно выпустят, — предполагаю я, — ведь деньги то получат менты, а не государство.
— Это точно, — подтвердил Гарик.
Ребята
— Слушай, Эдик, если будешь на воле, позвони одному товарищу…, вдруг встрепенулся я.
Если позвонить шефу Хрюни, может и клюнут, вытащат меня от сюда.
— Обещаю, если действительно выпустят, позвоню. А что сказать?
— Скажи ему, что я в тюрьме и еще…, я нашел, что мы в прошлый раз искали.
— Значит он что потерял, а ты нашел?
— Все правильно.
— Хорошо. Если помнишь, говори телефон. Я выучу его и позвоню.
Хорошо, что мне Хрюня посоветовал зазубрить телефон босса.
Прошел еще месяц. Эдика действительно отпустили, а в камеру привели опухшего от пьянки придурка Диму, зарезавшего свою мать. Даже киллер Гарик с презрением отнесся к вновь прибывшему и камера объявила пьянице бойкот.
Меня наконец то вызвали на допрос второй раз. Все тот же пухленький следователь ковырял листы моего дела.
— Скажите, — спрашивает он меня, — вы знакомы с Афанасьевым Виктор Викторовичем?
— Нет не знаком.
— А вот он вас знает.
— Все может быть, но я с ним не знаком.
— Из всей этой истории меня волнует один факт, почему в ваше дело вмешались крупные мафиозные силы города. Вы что, член какого-либо клана?
— Нет.
— Тогда ничего не могу понять. Проверили вас от корки до корки, связей с мафией действительно не нашли, однако…, они ломят на пролом и похоже с успехом.
— Я действительно ни в чем не виноват.
— Это вы так считаете. Но в секретный объект попали все же вы и за это должны отвечать.
— Это была случайность.
— Вот в этом мы должны разобраться и вас судить.
Я уже ничего не говорю. Следователь не дождался моей реплики и продолжил.
— Конечно, если нам отдадут распоряжение выпустить вас, мы отпустим, но все же… дело не закончено. Не думайте, что так легко отделаетесь.
Пожалуй, это значит, что меня скоро отпустят.
Мое сообщение в камере встретили с недоверием все, кроме киллера.
— Наверняка выпустят, — говорит он. — В городе управляет не Лужков с компанией, а хорошие ребята. Они давно купили мэрию, всех префектов, у них под каблуком все предприятия и тюрьмы. Уверен, ты скоро вылетишь от сюда.
— Чего брешешь то? — возражает ему Вадик. — Лужков мужик еще тот. Он нас давно прижал, сам по себе чувствую. Не может такого быть, чтобы власти в таком городе не было.
— Сразу видно, темнота. Спорим на сто баксов, что Кольку в течении недели из тюряги выпустят?
— Спорим.
Они ударили по рукам, а я был уверен, что у меня слишком сильный покровитель, который удавит всех, но свои деньги возьмет.
Прошло еще два дня и вдруг рано утром меня поднял еще сонный надзиратель.
— На выход, — зевал он в камере. — И чего людям не спится? Срочно сказали выпустить. Везет тебе парень.
— Ну что я говорил? — торжественно орет киллер. — Нет на земле правды. С тебя сотряга, слышь, жулик…
Я не стал заезжать домой, а сразу отправился на работу. Мое появление вызвало там удивление. Клавочка попросила подождать и исчезла в кабинете начальницы. Долго не выходила, наконец двери открылись и она подошла ко мне.
— Иди, зовут.
— Как она?
— Ты знаешь, что было без тебя? Приходил следователь и все копал, зачем ты полез в люк… А она тебя прикрывала, говорила послали в командировку на изыскательские работы. Показала все документы. Но судя по всему, Антонина на тебя зла.
— Меня не вытурят с работы?
— За что? Правда директор было заикнулся об этом, так Антонина так выступила… Говорит, верю ему и все.
— Да, попал я…
— Все будет в порядке. Не смотря на все твои фокусы, Антонина очень уважительно к тебе относится.
Она холодно смотрела на меня, сидя в своем уютном кресле.
— Ну и что ты добился? — сразу же, не здороваясь, спрашивает Антонина Петровна.
— Я нашел Васю Голубева.
— Для этого надо было устраивать шум и садится в тюрьму?
— Иначе было сделать нельзя. Если бы я не сделал этого, Васю бы тайком где-нибудь похоронили и накрылась бы пенсия его жене и детям.
— Ты подставил руководство института в идиотское положение. Я вынуждена была сказать следователю, что мы тебя посылали не на поиски твоего Голубева, а на обследование подземных коммуникаций, для строительства здания.
— Все это так. Я и следователю говорил, что отклонился в туннелях и случайно попал на секретный объект.
— Что же мне теперь с тобой делать?
— Я понимаю, что подставил очень многих в нелепое положение, но… чтобы не говорили, я добился, что детям будет пенсия. Мне даже кажется, что это важней коммуникаций и фундаментов.
— Николай, может ты юродивый, там влезаешь в долги, за просто так, делаешь лицо девушке, там подставляешь свою башку, чтобы сделать детям пенсию. В наше время таких мамонтов уже давно нет.
— Я же выжил, Антонина Петровна.
— Домой не заходил?
— Не заходил, сразу же сюда.
— Иди работай. Мне еще надо уломать дирекцию, чтобы тебя все таки не выгнали.