Дикарь. Любовь вопреки
Шрифт:
Игнорировать это пиликание просто невозможно, и парень с мрачным видом отстраняется от меня. При этом его желваки приходят в движение, ладони сжимаются в кулаки.
Он медленно разворачивается, идёт в коридор и недовольно рычит:
— Это клининг. Черт! В самую рань притащились.
Смотрю ему вслед с некоторым разочарованием. Странно… От того, что нам помешали, я вовсе не испытываю облегчения. А должна бы!
Касаюсь пальцами распухших губ. Кожу покалывает, а внутри продолжают тлеть искры безумного огня,
Такое чувство, что у меня раздвоение личности. Одна адекватно понимает, во что может вылиться близкое общение с мажором. А другая слепо тянется к нему, наплевав на все принципы. Хочет рискнуть, довериться, открыться. И плевать на последствия. Будь что будет…
Нет, так нельзя!
Тяжело вздыхаю, окончательно запутавшись в мыслях. Сползаю со столешницы и на автомате начинаю раскладывать яичницу по тарелкам. Хотя аппетита уже нет. И вообще, наверное, уже пора собираться домой.
То, что я провела ночь в квартире Даниса — уже неправильно. Про остальное вообще молчу. Стоит только вспомнить о случившемся, щеки начинают полыхать от стыда.
Продолжаю отстранённо ковыряться лопаткой в сковороде, когда в сознание врывается голос спортсмена, наполненный злостью:
— Я уже говорил, что ко мне нельзя без звонка!
Вздрагиваю от его резкого тона, внутренне напрягаюсь. Неужели Вагнера так разозлили сотрудники клининговой компании?
— Я звонил, но ты не брал трубку.
Застываю от голоса, который сразу узнаю. Резко оборачиваюсь и замечаю в дверном проёме мужчину с парковки. Отца Даниса.
Он сейчас без тёмных очков, и когда его взгляд останавливается на мне, чувствую, как внутренности начинают сжиматься от неуправляемого страха.
Чёрные, как бездна, глаза, режут словно лезвием. Вспарывают и разбирают на молекулы. Оценивают. Вытягивают душу.
Опасный. Жестокий. Циничный.
Эти слова сразу приходят в голову, когда мужчина проходится по мне бездушным ледяным взглядом.
— О, я вас помню, — насмешливо выгибает рот. — Студентка, которую сын утащил с занятий.
Он говорит вежливо, но при этом его взгляд даёт понять, что эта вежливость ничего не стоит. Передо мной страшный человек, способный на страшные вещи.
— Вижу, Данис всё-таки получил, что хотел, — продолжает, глядя на мои голые ноги. — Вполне ожидаемо.
Я даже ответить ему не могу. Да и сказанное им воспринимается с трудом — настолько он пугает. Наводит ужас своими мёртвыми глазами.
— Ещё одно слово в её сторону, и ты уйдёшь.
Это говорит Вагнер. Точнее, в бешенстве рычит, загораживая меня от взгляда мужчины собой. Смотрю на мощную напряжённую спину, сжатые кулаки и чувствую, как вдоль позвоночника скользит холодный озноб.
Меня подавляет энергетика зарождающегося конфликта. И я совсем не горю желанием быть его причиной, тем более между отцом и сыном.
На
— Я пойду в комнату.
Затем быстро покидаю кухню. И только когда оказываюсь за дверью, с облегчением выдыхаю.
В висках бешено стучит пульс. Теперь я, кажется, начинаю понимать, почему Данис сказал держаться подальше от его отца.
Я такого тяжёлого взгляда ещё никогда не видела. От него волосы встают дыбом, а сердце в ужасе замирает. Страшный человек. Опасный.
— Заголовки в газетах видел? — приглушенно долетает до меня недовольный голос из-за двери. — Чё за цирк ты устроил перед журналистами? И чё за ночная возня в районе Беркута? Парня того за что разукрасил? Из-за этой девки всё?
— Не твоё дело.
— Это подстава, мальчик, — последнее слово брошено с пренебрежением. — Если подобная дичь повторится, у меня будут проблемы.
— Меня плевать на твои проблемы.
— Да? А Вероника в курсе о твоих похождениях? В курсе, что ради новой куклы, ты забыл все свои обещания? Ты сам ей говорил, что важнее никого нет. И сам же сейчас доказываешь обратное.
Услышав женское имя, непонимающе хмурюсь. Сердце пропускает удар.
— Я ни на кого её не менял, — спортсмен злится. — Как можно такое сравнивать? Всё, что обещал — исполню. Она в приоритете.
Что это значит, черт возьми?!
Неосознанно сжимаю руки в кулаки, впиваясь ногтями в кожу. В горле появляется горечь, дыхание спирает.
— Ещё один такой прокол — и я аннулирую нашу договорённость. Своим идиотским поведением ты сорвёшь все мои планы, — мужчина повышает голос. — И завязывай развлекаться с бабами. И тем более калечить из-за них людей! Мне не нужны лишние слухи…
С трудом отталкиваюсь от двери, не желая больше ничего слышать.
Я не поняла и половины из этого странного разговора. Но всё же основную мысль уловила: у Даниса есть девушка, которая дорога ему. Девушка, с которой он связан обещаниями. Возможно, даже любовью…
Мне кажется, я начинаю задыхаться от этих выводов. Горло дерёт спазмом. В груди жжет, а тело прошибает ознобом.
Из глубины души поднимается волна злости. В бешенстве срываю с себя футболку Вагнера и отшвыриваю её подальше, словно это ядовитая змея.
Не хочу! Не хочу иметь с ним ничего общего!
Хватаю платье и дергаными движениями натягиваю его на себя. Надеваю обувь.
Комната, которая мне изначально понравилась, начинает давить и раздражать. Не желаю оставаться здесь больше ни секунды! Меня сейчас просто разорвёт от ярости.
Открываю дверь и воинственно иду в кухню. Мои каблуки стучат по паркету, как барабанная дробь перед казнью.
Никогда больше не подпущу к себе этого лживого дикаря! Пусть только попробует приблизиться ко мне! Я ему глаза выцарапаю!