Дикари. Их быт и нравы
Шрифт:
«Я не мог не проникнуться уважением к этому отважному народу, — говорит про этих безвестных героев Нансен. — Из всех живущих на земле народов, народ эскимосов — самый необыкновенный. Эскимос взял для себя те земли, от которых пренебрежительно отвернулось все прочее человечество. При постоянной борьбе и медленном развитии, он научился большему, чем другие народы. Там, где для нас прекращается всякая возможность существования, там начинается царство эскимосов».
И спесивым европейцам, так охотно именующим своих меньших братьев «низшими существами», часто приходится быть только послушными учениками подобных дикарей. Один ученый путешественник по холодным сибирским краям говорит:
«Гордый и уверенный в себе европеец,
Значит дикари вовсе не обойдены богатыми умственными задатками. А если они так отстали в своем развитии, то в этом повинна окружающая их природа, — то слишком щедрая и располагающая к лености, то слишком скудная, скупо вознаграждающая человеческий труд.
Но все же со временем дикари сумели бы пробить себе дорогу к лучше устроенной жизни и выйти «в люди». Этому помешали европейцы. Они нарушили своим вражеским вторжением правильное течение жизни в диких странах и отняли у дикарей все, что необходимо для развития и совершенствования: здоровье, душевный покой, веру в свои силы и творческую самодеятельность…
Много диких племен уже угасло в неравной борьбе с страшными и могущественными, словно злые духи, белыми. Много других, некогда сильных и богатых народов, влачит в наши дни жалкое и тягостное существование, близясь к своему полному исчезновению. И только некоторые цветнокожие народы устояли в борьбе с белыми. За всех других своих гонимых собратьев они доказали всему миру, что цвет кожи вовсе не определяет способностей и достоинства человека. Прежде всего мы должны тут вспомнить негров.
Всего 60 лет прошло с тех пор, как негры в Америке освобождены от рабского ига, а теперь уже половина черного населения грамотна. Из среды негров вышли даже ученые, писатели и общественные деятели, которые пользовались заслуженной известностью среди белого населения. Любознательный читатель может познакомиться с жизнью одного такого негра, Букера Вашингтона, по его книжке — «От рабства к славе».
И на самой своей родине, в Африке, негры проявляют немалые успехи в развитии. В стране зулусов издается теперь даже газета «Имго» на туземном языке. Ее редактор, сотрудники и наборщики — все без исключения негры.
Кочевники Сибири тоже уже неоднократно доказывали свое природное равенство с белым человеком. Многие буряты и киргизы успешно учатся в наших учебных заведениях. Некоторые из них успешно проходили университетский курс и достигали известности как ученые. Таковы, например, буряты Джоржи Банзаров, даровитый языковед, и ученый археолог Пирожков. Киргизы, в свою очередь, могут с гордостью назвать имя Чокана Валиханова, внука последнего хана Средне-Киргизской орды, который за свою короткую жизнь (умер он 28 лет) успел совершить важные научные путешествия и оставил несколько научных работ.
И в своей хозяйственной жизни иные дикари тоже делали немалые успехи, учась у белых соседей. Индейцы племени чироков, прежде жившие дикими охотниками, усвоили себе земледельческое искусство и с тех пор возросли в своей силе и численности. Один из их среды, по имени Секуойа, изобрел, по образцу европейского звукового, слоговое письмо для своего родного языка. Они завели у себя школы и начали издавать даже свою газету.
Все это показывает нам, что цветнокожие вовсе не лишены способности развития. Если бы европейцы пришли к дикарям, как добрые терпеливые учителя, они бы нашли в своих «меньших братьях» благодарных и способных учеников. Но европейцы приходили ведь совсем не ради таких благих целей в страну дикарей. Те же немногие, которые искренно желали помочь этим отсталым людям и делали свое дело умело, — всегда убеждались, что добром и разумными мерами можно достигнуть с дикарем многого.
Когда преследуемые англичанами тасманийцы укрылись в своих горах и оттуда совершали свои набеги на белых, — Они сделались грозой для всего окрестного населения, и с ними не могли справиться даже военные отряды. Но нашелся один столяр, по имени Джорж Робинзон, который сам-друг, без всякого оружия, пустился в страшные горы, где погибло уже столько английских воинов. Его сограждане сочли его сумасшедшим: разве разумный человек может решиться войти в логовище разъяренных зверей! А между тем «сумасшедший столяр» вполне успешно выполнил свою задачу. Озлобленные вечными преследованиями, дикари, однако, не тронули мирного гостя. Он сумел своей мягкостью и чуткостью даже расположить их к себе. Они, как дети, доверчиво следовали всюду за ним, и он вывел их из их страшных логовищ. Там, где бессильно оказалось оружие, победило доброе слово.
Роджер Уильямс, изгнанный своими и радушно принятый краснокожими.
Такую чуткость к добру дикари проявляли повсюду. Когда гернгутеры основали на юге Африки братство Долины Благодати, они не могли нахвалиться готтентотами, их добродушием и их сильной охотой учиться. Дикие бушмены, проведав про этих белых друзей готтентотов, просили колонистов, чтобы они и им дали таких же учителей.
Английский путешественник Давид Ливингстон провел много лет в дебрях Африки, обитатели которых представлялись тогда европейцам похожими больше на хищных зверей, чем на людей. Но Ливингстон, оставаясь постоянно в своих отношениях с дикарями разумным и благожелательным, сумел жить с ними в ладу и приобрести нежную любовь и уважение тех, кого европейская молва изображала такими бесчеловечными существами. И более всех важных открытий, которые ему удалось сделать во время своих долгих странствований по Африке, Ливингстона, по его словам, радовало убеждение, что всем мире живут добрые люди.
Наш путешественник Миклуха-Маклай говорил о том же после своего продолжительного пребывания среди некогда страшных людоедов Новой Гвинеи. Он был постоянно терпелив и благоразумен в своих отношениях к «меньшим братьям», и они жили все время и расстались добрыми друзьями.
Однако дикарям редко приходится видеть у себя таких благожелательных белых пришельцев. Белые приходят к ним обычно не с любовью, а с ненавистью, не с миром, а с враждой, не с помощью, а с гибелью. Белых друзей у дикарей слишком мало, и потому надежда на них плоха. Только на себя самого может полагаться дикарь; только упорным сопротивлением может он добиться признания своих прав со стороны белого. И те дикие племена, которые сохранили свою силу, не дают теперь безнаказанно притеснять себя. Они запаслись уже огнестрельным оружием, которое они иногда даже сами могут выделывать по европейским образцам, — и потому они могут теперь успешнее бороться с белыми.
Как-раз когда началась русско-японская война, в африканских владениях Германии вспыхнуло восстание черных гереро. Они не стерпели притеснений немцев, которые отняли у них лучшие и обширнейшие пастбища для скота и своим бессовестным способом ведения торговли запутывали простодушных дикарей в неоплатные долги и чуть не закабалили их совсем. Германское правительство послало войска для усмирения восставших, надеясь быстро подавить возмущение. Но дело оказалось вовсе не таким пустячным; гереро оказались хорошо вооруженными и умело вели войну. Более полутора года шли в Африке стычки и сражения между ними и немцами; из Германии прибывали все новые войска, а успеха все не было. Это заставило германское правительство вступить в переговоры с восставшими против нестерпимых притеснений черными.