Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана»
Шрифт:
Ожидая демонического хохота и порицания, я не сразу заметила, что Карпов оторопело уставился на меня и тоже не моргает. Профессор выглядел странно. И он молчал. Я нервно сглотнула: эффект был неожиданный и пугающий. Прошла минута, вторая, мои скулы начало сводить от дурацкой улыбки, но я боялась шелохнуться.
– Прекратите немедленно… – с трудом стряхнув гипнотическое оцепенение, тихо пробормотал профессор. – И никогда больше так не делайте.
– Вы же говорили, что на вас это не действует… – так же тихо, и вдобавок испуганно пролепетала
– Раньше и не действовало.
Он продолжал на меня глазеть, окатывая то изумлением, то негодованием, но изредка все-таки моргая. И, наконец, растерянно выдохнул:
– Что вам от меня нужно?
– У Джен сегодня день рождения, в Пункте связи, в семь вечера… – дрожащим голосом заговорила я, пытаясь не раскричаться одновременно от ужаса и восторга, что мои сомнительные чары сработали. – Я хотела отпроситься с дополнительного занятия. Только один раз, сэр. Могу даже «пожалуйста» сказать.
– Не нужно… С меня и так… Достаточно. Идите, – пробормотал он вполголоса, отвел глаза и уставился в манускрипт. – Но не думайте, что этот фокус пройдет в следующий раз.
Прикусив губу, чтобы ненароком глупо не захихикать, я кивнула в пустоту и попятилась к выходу. Ну надо же, у хладнокровного Демона все-таки есть слабости. Даже не знаю, приятно мне от этой мысли или до жути страшно.
– Вам тоже будут рады в Пункте связи… – неуверенно бросила я у самого выхода.
– Лучший подарок, который я могу преподнести юной мисс Абрамс, – избавить от своего мрачного присутствия. Уверен, она оценит.
***
Взросление для Джен протекало незаметно. Все такая же ворчливая заноза, она сновала по Пункту связи, подначивая Элизабет с ее дурацкими свадебными каталогами. Мисс Мэй к брачной церемонии отнеслась серьезно, и рыжая бестия нашла тысячу и одну причину для едких шуток. Я подарила Дженни «Волшебную энциклопедию прекрасных принцев современности», намекая, что на пакостном Бехтереве свет клином не сошелся.
Жена Осворта оказалась приятнейшей молодой женщиной, хоть поначалу выглядела строгой и сдержанной. Но потом я поняла, что она так ведет себя только в присутствии Карпова. Не было между ними химии, как поведала Джулия.
Из-за присутствия восторженной невесты речь то и дело касалась браков.
– Элизабет повезло, ее желания совпали с решением родни, – пробормотала Мелисса, когда мы остались вдвоем на кухне. – В аристократических кругах помолвки между первокровками заключают с шестнадцати лет. Будь ты урожденной Честер, как я, уже была бы связана контрактом с каким-нибудь прыщавым семнадцатилетним лордом.
Икнув от вызывавшей тошноту перспективы, я поинтересовалась, как женщине удалось выйти замуж за вервольфа. Едва ли на то была родительская воля!
– Я чудом избежала этой участи, – призналась с грустью Мелисса. – Старшая сестра, Аврелия, была выгодно помолвлена в семнадцать. А младшая в восемнадцать сыграла свадьбу. Такая хрупкая, нежная, а уже чья-то жена. Обе были, как и ты, выпускницами «Эншантели». Обычная практика для девиц из благородных семейств. Умницы, прелестницы, истинные леди… Мать полагала, что сорвала банк. Такие им выпали высокородные женихи! Один князь, другой граф. Мне же помогло несчастье. Я родилась эмпом и в шестнадцать лет сбежала, когда узнала, что мать планирует меня продать какому-то семейству. Что толку от пустышки? Только кровь, способная передать потомству каплю дикой магии...
Миссис Абрамс, заставшая финал нашего разговора, судорожно вздохнула и машинально потерла свое запястье. На нем мерцала золотом татуировка – овал, приплюснутый с боков. Я уже спрашивала, что та означает, но Джулия ответила лишь, что это «звено».
***
Следующим утром, после очередной несанкционированной ночевки в Пункте связи, я вернулась в Академию. Мелисса заявила, что они с Ромулом решили перебраться на чердак, и щедро уступила мне их комнату с огромной кроватью. Роскошно выспавшись, я умудрилась проснуться задолго до начала занятий.
Едва я успела скрыться за поворотом в больничное крыло, как в Академию протиснулась неожиданная парочка. Крестный сжимал локоток Белинды и что-то шептал ей на ухо. Попадаться на глаза Артуру в мои планы не входило, и я скользнула на лестницу, ведущую в подземелье.
– Ты говорил, что решил этот вопрос… – через пару минут послышалось за углом, и я спустилась на пролет ниже.
Нет, ну надо же было из всех мест выбрать для любовной разборки именно это?
– Я не смог, Бэлли, прости, – виновато хрипел мой крестный. – Я оказался слаб.
– То, что ты натворил… Рано или поздно об этом станет известно.
– Я разберусь с этим. Не волнуйся, я не поставлю тебя под удар.
– Я беспокоюсь не за себя!
– Удивительное дело… Обладая безграничной волшебной силой, мы продолжаем мечтать об обычном человеческом счастье, – голос ректора звучал взволнованно.
– Человеческое счастье?! Оно не для таких, как мы, Арти… – резко оборвала его госпожа Боулз. – Ты добровольно выбрал этот путь.
– Но я теперь не уверен в его правильности, Белинда. Я чувствую… другое. В случае чего, ты будешь со мной?
– Я всегда с тобой…
Неловкость момента разрасталась ядерным взрывом, суетливые шаги двух пар ног направились в мою сторону. Что поделаешь с несносной дестинской Судьбой? Ни дня спокойной жизни. Опасаясь столкнуться с парочкой престарелых влюбленных, я спустилась еще. Вот уже и подвальное помещение номер два осталось позади, а я торопливо топала все ниже и ниже, погружаясь в тяжелый влажный воздух подземелья.
Здесь было темно и сыро, но пахло приятно, чем-то травянисто-лестным и немного морским. Я уперлась спиной в какую-то нишу и почувствовала, что стена поддалась. Позади была дверь – обычная, деревянная, просто замаскированная. Не слишком переживая по поводу законности проникновения, я стремительно зашла внутрь. Хуже, чем столкнуться с целующимися преподавателями, все равно быть не может.