Дикая принцесса

Джеймс М. Р.

— Ты ведь думал снять его с меня в магазине, не так ли? — Я подхожу к нему сзади, провожу пальцами по его спине и чувствую дрожь, которая проходит по нему. — Мне нравится, когда ты так обо мне думаешь.

— Но я не должен. — Левин поворачивается ко мне лицом и ловит мою руку в свою. — Мы уже не раз говорили об этом, Елена. Я не имею права даже думать о тебе.

— Почему? — Я твердо решила не оставлять это без внимания. — Почему? Потому что я моложе тебя? Я уже взрослая. Я могу принимать собственные решения. Или, потому что ты

должен защищать меня? Ты прекрасно справляешься с этой задачей все время, даже когда...

— Это отвлекающий маневр. — Пальцы Левина смыкаются вокруг моего запястья, и, словно вопреки себе, он притягивает меня ближе. — Ты - отвлекающий маневр. А я должен следить за тобой, Елена. Как я могу эффективно это делать, если каждый раз, когда я смотрю на тебя, я...

— Ты что? — Я вздохнула, чувствуя, как сердце заколотилось в груди. — Что, Левин?

— Черт возьми, Елена, я...

— Что ты хочешь? — Слова прозвучали мягче, чем я хотела, хрипловато. — Что за фантазии у тебя обо мне, которые тебя так разрывают? Ты хочешь отшлепать меня? — Я впустила в свой голос дразнящую нотку, глядя на него сверху вниз. — Так вот почему ты так сходишь с ума, когда я плохо себя веду? Потому что ты хочешь наказать меня за это?

При этих словах меня что-то покалывает, как будто по коже пробегает электричество под низким напряжением, совсем чуть-чуть. Левин качает головой, его голубой взгляд устремлен на меня.

— Нет, Елена, — тихо говорит он. — Это не то, что я хочу с тобой сделать.

— Тогда что же? — Я смотрю на него так невинно, как только могу. — Ты хочешь связать меня? Заставить меня умолять об этом? Слизать с меня взбитые сливки? Что ты представляешь, Левин, что ты делаешь со мной, что заставляет тебя чувствовать, что это так ужасно?

— Ты читаешь слишком много романтических романов, — рычит он, его рука все еще сомкнута вокруг моего запястья, и когда я чувствую, как она сжимается, меня охватывает еще одно возбуждение.

— Может быть, — шепчу я, улыбка все еще играет на моих губах. — Но откуда, по-твоему, у меня идеи о том, как делать минет?

Выражение его лица говорит мне все, что нужно знать о том, понравилось ему это или нет. От одного упоминания о том, что я сделала, его челюсть напряглась, а глаза загорелись, и он не отпустил меня.

— Это не тот разговор, который мы должны вести. — Однако он не так уверен в этом, как мне кажется. — Еда остывает...

— Я хочу знать. — Я наклоняюсь к нему, глядя в его красивое лицо. — Я хочу знать, что ты представляешь, когда думаешь обо мне. Я расскажу тебе, о чем я фантазирую, если ты скажешь мне...

— Елена...

— Я знаю. — Я наклоняю голову и провожу пальцами другой руки по его волосам. — Это не игра. Но может стать ею. Хотя бы ненадолго. Ты мог бы показать мне, в какие именно игры тебе нравится играть.

Я вижу конфликт на его лице, то, как он борется с тем, чего, как я знаю, он хочет. Его руки опускаются к моим бедрам, и он смотрит на меня с тем жаром в голубых глазах, который я так хорошо узнаю. Я часто это видела.

— Хочешь знать, что я хочу с тобой сделать? — Его голос понижается, на октаву ниже, становится грубее.

Дрожь пробегает по моему позвоночнику.

— Да, — шепчу я, наклоняясь к нему еще немного, так что я прижимаюсь к нему спереди, и чувствую, как он начинает твердеть от моей близости. — Я хочу знать все это.

— Я был нежен с тобой. — Его пальцы проводят по моей линии роста волос, зачесывая их за ухо. — Я хотел быть осторожным. Я не хотел причинить тебе боль.

Я чувствую еще одну дрожь.

— И ты хочешь причинить мне боль? — Я не знаю, что я чувствую по этому поводу. Это не похоже на Левина, которого я знаю, но я также не уверена, что меня это беспокоит.

— Нет. — Он смеется, звук хриплый. — Я не хочу причинять тебе боль, Елена. Но и не хочу быть нежным. Ты знаешь, о чем я думал в том магазине?

Я тяжело сглатываю и качаю головой.

— Логично что нет. Поэтому я и спросила.

Левин глубоко вдыхает, его пальцы скользят по моей скуле.

— Я хотел задрать то платье на бедра, встать на колени и есть тебя, пока ты не выкрикнешь мое имя посреди магазина. Я хотел развернуть тебя в той примерочной и трахать сзади, пока ты будешь смотреть на это в зеркало, жестко и быстро, пока ты не кончишь мне на член. Вот что я себе представлял, и это было только сегодня.

Он напрягается, прижимаясь ко мне, его член упирается в мое бедро, и я чувствую, как ответный поток возбуждения проносится по моим венам, пока у меня почти не кружится голова.

— И это все? — Шепчу я, и Левин мрачно усмехается.

— Нет, красотка, — пробормотал он. — Это еще не все.

Медленно он поворачивает меня так, что я оказываюсь спиной к кровати, а задние поверхности моих бедер упираются в край матраса.

— Я хочу уложить тебя на эту кровать и снять с тебя всю одежду. Я хочу связать тебя и завязать глаза, чтобы ты не знала, к чему я собираюсь прикоснуться, поцеловать или лизнуть тебя. Я хочу, чтобы ты была связана и умоляла меня заставить тебя кончить, а когда я заставлю тебя кончить столько раз, сколько захочу, я хочу, чтобы ты умоляла о моем члене. Я так часто представляю себе это, Малыш: ты в моей власти, умоляющая обо всем, что я хочу тебе дать.

Я чувствую, как слабеют колени, желание захлестывает меня до такой степени, что мне приходится прилагать усилия, чтобы произнести следующие слова.

— Так почему бы тебе не сделать это? — Мягко спрашиваю я.

— Потому что ты очень невинна, Елена, — тихо говорит Левин, его пальцы все еще скользят по моей щеке. — И я не хочу быть тем, кто развращает тебя. Ты еще не знаешь, чего хочешь, и я...

Я прерываю его прежде, чем он успевает закончить, поднимаюсь на носочки и тянусь к нему, упираясь ладонями в его лицо.